Читаем без скачивания Помни меня - Дэнис Аллен

Аманда втайне наделась, что это досадное происшествие не вынудит их надолго отклониться от главной цели путешествия. Она искренне сочувствовала неизвестному мужчине и осознавала свою ответственность за происшедшее, но мысли о несчастном ребенке, заключенном в поместье на Торни-Айленде, не давали ей покоя.

– Возьми его за ноги, Харли, – приказал Тео. – Я возьмусь за плечи, а ты, Джо, поддерживай его спину. Этот парень весит порядочно!

Аманда взяла оба их фонаря и молча наблюдала за тем, как слуги кряхтя подняли раненого с земли. Он так ни разу и не шевельнулся, безжизненно повиснув у них на руках.

Это встревожило Аманду. Ведь он явно был еще молод. На вид ему было не больше тридцати. И хотя он был довольно тяжел, тело его сплошь состояло из мускулов, никакого жира. Одет он был дорого и со вкусом, и, без сомнения, его огорчило бы, если бы он мог взглянуть на себя сейчас со стороны – его роскошный костюм превратился в жалкое, облепленное глиной и залитое кровью тряпье.

Слуги обливались потом, их ноги скользили по жидкой грязи, когда они тащили незнакомца к экипажу, и все бы закончилось благополучно, если бы Джо не поскользнулся и не грохнулся в грязь. Тео и Харли остановились и уже готовы были бросить свою ношу, но тут Аманда, отставив фонари, подоспела им на помощь.

Стараясь внести посильную лепту в общее дело, она вдруг подумала о том, что впервые в жизни обнимает мужчину за зад. Щеки у нее вспыхнули от стыда, потому что ощущение оказалось приятным – зад был крепким и твердым на ощупь.

Аманда не успела справиться с эмоциями, потому что они дотащили наконец раненого до экипажа и уложили на сиденье. Он был огромным и не помещался на сиденье полностью – ноги то и дело сползали с подушек и сваливались в проход. Впрочем, сейчас он вряд ли мог претендовать на более удобное положение, поэтому Аманда протиснулась мимо него на свободное сиденье, стараясь не обращать внимания на его неудобную позу.

И в этот момент Тео засунул голову внутрь и, оценив ситуацию, предложил:

– Давайте, мисс, Харли или Джо поедут вместе с вами.

– Думаю, при данных обстоятельствах компаньон мне не понадобится, – сухо отозвалась она.

– Но он может очухаться, и кто знает, что ему придет в голову. Он здорово пьян, мисс, а когда поймет, что находится наедине с молоденькой девушкой… Простите за прямоту, мисс.

– Готова поклясться, что он будет спать, как младенец, до самого постоялого двора. Если не из-за шишки на голове, то, уж во всяком случае, из-за того, что опьянел. Да и еще один человек здесь просто не поместится.

– Харли худой, как щепка. Думаю, он сможет как-нибудь устроиться.

– Нет, спасибо, Тео, – твердо возразила она. – Если мне будет угрожать опасность, я постучу в крышу зонтиком. Или стукну им по голове насильника, если ситуация окажется безвыходной.

Тео задумчиво нахмурился.

– Поспеши, Тео. Давай доберемся до ближайшей деревни прежде, чем я замерзну насмерть или наш джентльмен действительно придет в себя.

– Даже не знаю, мисс… – упрямо протянул кучер. Ему не нравилась идея оставить госпожу наедине с незнакомым мужчиной… пусть даже и с джентльменом.

– Когда он придет в себя, у него голова будет раскалываться от боли, ты же знаешь, – резонно заметила она. – Он будет мечтать лишь о глотке спиртного и о теплой постели. Не забывай, что мы имеем дело с благородным человеком, который привык к комфорту. Он наверняка к тому же очень надменный и заносчивый. Если он узнает, что мы задержали отъезд из-за того, что побоялись оставить меня наедине с ним, он придет в ярость!

Этот аргумент убедил Тео. Он вскочил на козлы и пустил лошадей галопом.

Аманда устало откинулась на спинку сиденья и стала снимать промокшие насквозь перчатки, не сводя глаз со своего спутника, растянувшегося напротив нее. Фонарь горел достаточно ярко, чтобы она могла как следует его разглядеть. К счастью, объект ее любопытства вовсе не подозревал об этом. Даже в таком ужасном виде он показался ей очень красивым. Но разве это могло иметь какое-нибудь значение для такой старой девы, как она?

– Поразительно, как человеческая жизнь может вдруг измениться за первым же поворотом, – проговорила она задумчиво и тяжело вздохнула. – Стоило мне узнать о существовании незаконнорожденного ребенка своего отца и отправиться на его поиски, как судьба тут же устроила мне встречу с отвратительно красивым и напившимся как свинья молодым мужчиной, который явился неизвестно откуда, чтобы угодить под копыта моих лошадей! Приходится признать, что день сегодня не задался с самого утра. – Аманда покачала головой и обратилась к своему спутнику: – Для тебя, похоже, тоже, приятель.

К ужасу Аманды, молодой человек вдруг зашевелился. Застонав, он протянул руку к забинтованной голове, инстинктивно стараясь определить источник боли. Аманда стремительно подалась вперед и схватила его за запястье:

– Не нужно трогать рану, сэр. Кровотечение может возобновиться.

Его голова безжизненно мотнулась в сторону, но он не открыл глаза и ничего ей не ответил. Аманда бросила взгляд на его руку и подивилась тому, что ей удалось удержать ее. В его руках с длинными тонкими пальцами и аккуратно вычищенными ногтями таилась нешуточная сила. Но теперь одна из них безвольно повисла в воздухе, и Аманда сложила обе его руки у него на груди.

Хватаясь за спинку сиденья, когда экипаж особенно сильно трясло и подбрасывало на ухабах, Аманда простояла над ним до тех пор, пока он снова не провалился в глубокий сон. Экипаж давно катился по ровной дороге, но она не возвращалась на место, стараясь убедить себя, что стоит над раненым только для того, чтобы помешать ему в беспамятстве сорвать повязку со лба. Однако природная честность не позволила ей врать самой себе.

Ей нравилось на него смотреть. Если не считать танцев на балу четыре года назад, когда она впервые вышла в свет, она никогда не была так близка с мужчиной. Тем более с таким привлекательным.

Его взлохмаченные черные кудри, испачканные в грязи, наверное, прекрасно смотрелись бы при тусклом свете свечей или блестели на солнце. На лоб ему свесилась непослушная прядь, и Аманде захотелось потрогать ее, чтобы узнать, какова она на ощупь. Однако, воспитанная в строгих правилах, она не позволила себе это сделать. Тем более что смутно догадывалась – это прикосновение доставит ей запретное удовольствие.

Но тут на помощь ей пришла неожиданная, бунтарская мысль: почему она должна руководствоваться строгими моральными правилами, внушенными ей родителями, если теперь располагает неопровержимыми доказательствами того, что их «высоконравственная» супружеская жизнь была сплошным надувательством?