Читаем без скачивания Кутузов - Алексей Шишов

Новый главнокомандующий исходил из того, что победить Турцию путем овладения ее территорией или крепостями нельзя. Необходимо было разгромить вражескую армию. Это была главная задача, на решении которой полководец сосредоточил все свое внимание.

Поскольку слабость вверенной ему армии Кутузов видел в ее раздробленности, он принял решение оставить Никополь и Силистрию, взорвав их крепостные сооружения, а находившиеся там гарнизоны присоединить к Главному корпусу Молдавской армии генерал-лейтенанта А.Ф. Ланжерона, собранному у Рущука, и туда же перебросить из Малой Валахии отряд генерал-майора Инзова. В общей сложности главнокомандующий намеревался собрать у Рущука 35 батальонов пехоты.

Большое значение М.И. Голенищев-Кутузов придавал разведке неприятельских планов. По различным взаимно подтвердившимся сведениям удалось установить, что в середине июля армия верховного визиря уже превышала 60 тысяч человек. К нему из различных провинций Оттоманской империи стекались войска Вели-паши, Мухтар-паши, Бошняк-аги, Асан-Яура, Чапан-оглу и других султанских военачальников. В окрестностях Софии накапливалась 20-тысячная армия Исмаил-бея.

Теперь предстояло выяснить направление главного удара турецкой армии. Для решения такой чрезвычайно сложной задачи военно-агентурного характера Михаил Илларионович проявляет исключительную изобретательность, тонкий расчет, незаурядный дипломатический талант, последовательность и настойчивость. Он решает воспользоваться тайными контактами с видинским Мулла-пашою, которые возникли еще при Н.М. Каменском 2-м, предоставившем паше выгодные права на торговлю хлопком с Австрией, которыми тот очень дорожил.

Мулла-паша оказался очень «благодарным» человеком. Сперва он продал русским 400 торговых судов, стоявших в Видине, на которых армия Исмаил-бея собиралась форсировать Дунай, всего за полцены, за 25 тысяч червонцев. Суда видинской флотилии были куплены и отправлены «к устью Жио под протекцию строящейся там батареи».

Затем в начале июля Мулла-паша сообщил план ближайших военных действий, намеченный верховным визирем Ахмет-пашой. Тот, к огромному удовлетворению русского главнокомандующего, наконец, решился направить главные силы султанской армии к Рущуку с тем, чтобы овладеть этой крепостью и двинуться дальше через Дунай в Валахию и Молдавию через Бухарест.

Проводя перегруппировку своих сил, Кутузов успел еще и выиграть на это время у неприятеля. Он завязал «дружественную» переписку с верховным визирем, хорошо ему знакомым еще со времен пребывания в Стамбуле. Ахмет-паша выразил желание начать мирные переговоры и, получив на то согласие главнокомандующего Молдавской армией, наделенного императором на то широкими правами, отправил к нему своего уполномоченного Гамид-эфенди.

Около двух месяцев длились мирные переговоры, которые русской стороной умышленно затягивались по причине «получения» инструкций из далекого Санкт-Петербурга. В конце концов верховный визирь понял, что он ловко одурачен и его противник умело затягивает переговоры с единственной целью — выиграть необходимое ему время.

Проведя такую дипломатическую игру и получив достоверные сведения от видинского Муллы-паши, русский полководец понял, что для Молдавской армии настало время решительных действий.

Узнав о выступлении армии верховного визиря из крепости Шумла, М.И. Голенищев-Кутузов с главным корпусом Ланжерона, стоявшим до этого «в скрытном тесном лагере», быстро двинулся к Журже и, перейдя 19 июня Дунай, расположил его у Рущука «спиною к сей реке на Туртукайской дороге».

Не встречая по пути сопротивления русских войск, 60-тысячная армия Ахмет-паши при 78 орудиях, большая часть которой состояла из отборной турецкой конницы, приблизилась к Рущуку на 8 километров. Турки стали окапываться, устраивая укрепленный походный лагерь между деревнями Писанцы и Кадыклой.

Русский главнокомандующий имел под рукой 15-тысячное войско со 114 орудиями. Неприятель имел четырехкратное превосходство в силах! Решиться на полевое сражение при таком крайне невыгодном соотношении сил мог только полководец, обладавший великим даром военного предвидения, а также исключительным мужеством, твердой уверенностью в высоких морально-боевых качествах своих войск.

Видя свое превосходство, Ахмет-паша действовал уверенно. М.И. Голенищев-Кутузов докладывал военному министру Михаилу Богдановичу Барклаю-де-Толли: «Назавтра неприятель в числе 5 тыс. кавалерии сделал рекогносцировку на всю линию аванпостов наших, впереди Рущука находившихся… Воспользовался он туманным утром и прежде, нежели успели аванпосты наши обозреться, как всюду уже были атакованы несоразмерными силами.

Сие быстрое движение неприятеля заставило… генерал-лейтенанта Воинова подкрепить их 10-ю эскадронами Чугуевских улан и 5-ю эскадронами Ольвиопольских гусар. Тогда открылся бой по всей линии кавалерии нашей, которая вместе с казаками не составляла более полуторы тысячи человек. В сем бою, несмотря на чрезвычайное неравенство, кавалерия наша не уступила ни шагу…»

В итоге кавалерийского боя турецкой коннице пришлось отступить в свой укрепленный лагерь. Русские войска выдвинулись вперед и расположились на открытой местности в четырех верстах от Рущукской крепости по Разградской дороге.

Новая позиция русских войск, по словам самого главнокомандующего, была не совсем выгодна для предстоящего сражения. Правый фланг ее прикрывался довольно обрывистыми берегами реки Лом и кустарниками, затруднявшими действия пехоты и делавшими почти невозможными атаки конницы. Кутузов не ожидал с этой стороны усиленных атак неприятеля.

Зато к левому флангу прилегала равнина, по которой верховный визирь мог направить свою многочисленную конницу в обход фланга русской позиции и ударить по ней с тыла. К тому же ее отдаляла от Рущукской крепости сплошная масса садов и виноградников. Фронт позиции русских войск «был совершенно открыт и выгоден» для активных действий в ходе битвы.

Предвидя возможные усиленные атаки султанской армии, Михаил Илларионович принял необходимые меры для их срыва. В крепости Рущук под командованием генерал-майора Резвого оставляется для ее защиты лишь семь батальонов пехоты (около 4000 человек) и часть судов Дунайской флотилии, имевших артиллерию на борту. Остальные войска располагаются на поле брани, с учетом местности, в три боевые линии. Главнокомандующий вместо принятого в то время линейного расположения войск построил глубоко эшелонированную оборону.

В первую линию полководец поставил пять пехотных каре с артиллерией впереди и в интервалах между ними. Во второй линии стояло еще четыре пехотных каре, прикрывая с артиллерией интервалы первой боевой линии. Третью, заднюю линию составила кавалерия, сведенная под единое командование генерал-лейтенанта А.Л. Воинова. Позади наиболее опасного левого фланга предусмотрительный М.И. Голенищев-Кутузов поставил три батальона пехоты, эскадрон драгун и полсотни казаков. Этот сводный отряд должен был подкрепить в критическую минуту сражения каре левого фланга.