Читаем без скачивания Оружие победы и НКВД. Конструкторы в тисках репрессий - Александр Помогайбо

Уже в апреле 1922 г. были получены первые лабораторные отливки из нового сплава. В июле этого же года на внеочередном заседании Правления Госпромцветмета было сообщено об изготовлении на Кольчугинском заводе металла, сходного по техническим качествам с дюралюминием и способным его заменить. Новому сплаву по месту его появления дали название «кольчугалюминий». По распоряжению Госпромцветмета технологию производства кольчугалюминия сразу же передали заводу «Красный выборжец».

В августе 1922 г. И.И. Сидорин представил в Комиссию по алюминию результаты своих исследований немецкого дюраля и русского «кольчугалюминия», изготовлявшегося на Кольчугинском заводе. Было признано, что кольчугалюминий не уступает по своим свойствам иностранным аналогам и может быть использован для производства самолетов. В октябре 1922 г., вскоре после выплавки первой промышленной партии нового сплава, по предложению Госпромцветмета при ЦАГИ организовали Комиссию по постройке цельнометаллических самолетов. Председателем Комиссии стал А.Н. Туполев, отвечавший за общее руководство работами, заместителем — И.И. Сидорин, занимавшийся методами термической и технологической обработки нового сплава и его испытаниями. В Комиссию были включены также Г.А. Озеров и И.И. Погосский (всех своих товарищей по этой комиссии Туполев вытащит потом из тюрем и лагерей в свою «шарашку»). Собственно, со времени создания комиссии и берет свое начало деятельность конструкторского бюро А.Н. Туполева.

Для исследований конструкций из нового металла Туполев поначалу решил создать аэросани. На аэросанях была совершена серия пробегов, конструкции оказались вполне надежными.

Первый самолет из кольчугалюминия, АНТ-2, поднялся в воздух с Ходынского аэродрома 26 мая 1924 года. В августе-сентябре 1926 года на опытном цельнометаллическом самолете АН-3 летчик М.М. Громов и бортмеханик Е.В. Радзевич совершили первый кругосветный перелет по столицам Европы. В 1927-м Англия резко обострила свои отношения с СССР; возникла вероятность войны. Самолет АНТ-3 с названием «Наш ответ» совершил перелет до Токио и обратно. Цель полета была достаточно ясной. Но настоящим ответом было развертывание производства уникальных для своего времени бомбардировщиков ТБ-1. Один из серийных самолетов совершил перелет в 1929 году в Америку. Рекордные перелеты не были пустой забавой — они играли определенную политическую роль. В те же годы рекорды пытались установить и немцы, и англичане, и американцы. Это было демонстрацией промышленной и военной мощи страны.

А в 1937—1938 годах Сидорина — и практически всех его товарищей по созданию советских самолетов — арестуют, бросят в тюрьмы, а многих подвергнут пыткам.

...Тюрьма и тяжелый труд в военное время по совершенствованию моторов оставили свой след. Тем не менее Иван Иванович Сидорин смог несколько восстановиться и вернулся в 1946 году к работе. Он начинает преподавать в МВТУ имени Баумана. Не была оставлена и научная деятельность — ученым были созданы новые высокопрочные сплавы. Со временем, однако, болезни вернулась. Ослепнув, И.И. Сидорин прекратил преподавание и ушел на покой. В день его девяностолетия к бывшему преподавателю в Пушкино приехала вся кафедра металловедения имени Н.Э. Баумана.

В конце своей жизни Иван Иванович писал рассказы, вспоминая далекое прошлое.

Иван Иванович Сидорин был не единственным создателем авиационных материалов, кто был осужден. Через туполевскую «шарагу» довелось пройти и видному технологу по деревянному самолетостроению Владимиру Петровичу Денисову.

Когда с началом войны алюминия стало катастрофически не хватать, пришлось вернуться к использованию древесины. Самолеты Ил-2 военного времени в своем подавляющем большинстве имели деревянную заднюю половину фюзеляжа. Положение изменилось только к концу войны, за счет американских поставок. Технология производства деревянных фюзеляжей поначалу была далека от идеальной — двенадцать слоев сохли неравномерно, что приводило к короблению, трещинам и различным дефектам. Проблемы были и у самолетов «Як». Главный же специалист в деревянном самолетостроении, Владимир Сергеевич Денисов, в это время находился в туполевской «шараге». Кербер вспоминал о нем: «Высокий, лысый, с писклявым голосом, он поучал новичков с напускной мрачностью: «Да, джентльмены, с основания нашей державы приличные люди сидят постоянно, прерывая это естественное в советской державе состояние кратковременным общением с семьями».

У Владимира Сергеевича общение с семьей действительно получалось кратковременным.

Он был авиастроителем еще с царских времен. Тогда на заводе «Дукс» производили самолеты французских конструкций, и над одним из них — «Ваузеном» с пушкой — пришлось немало потрудиться, поскольку французы прислали только чертежи самолета. Нужно было продумать технологию изготовления и создать для этого новые чертежи. Такой труд и взял на себя В.С. Денисов. Этот «Ваузен» с полуторадюймовой пушкой «Кольт» и мотором в 225 л.с. представлял собой довольно грозную машину, к сожалению, единственную. Завод под руководством Денисова массово выпускал «Фарманы». И технология первого советского самолета, созданного под руководством Поликарпова, — это тоже его заслуга. По трофейным английским образцам на заводах «Дукс» и «Авиаработник» в Москве начали выпускать «Де Хэвилленд-4», «Де Хэвилленд-9» и «Де Хэвилленд-9А». Самолет «Де Хэвилленд-9А» производился крупной серией и получил название Р-1. Буква «Р» означала «разведчик». Самолет не был копией — из-за необходимости создать технологию под отечественные материалы самолет серьезно переработали. Несколько видоизмененный Денисовым вариант, получивший название Р-2, совершил перелет до Пекина.

Однако дальнейшая деятельность В.П. Денисова как авиаконструктора мало известна. Причина простая — в 1924 году, с первой волной русской интеллигенции В.П. Денисов был отправлен на Соловки. Затем его выпустили — но когда готовилось дело «Промпартии», его снова посадили. Работал он в начале 1930-х вместе с Поликарповым и Григоровичем в тюремном ЦКБ-39. Волна репрессий конца 1930-х накрыла его снова.

Кербер еще пишет о В.П. Денисове: «На вопрос: «Владимир Сергеевич, но ведь раньше следствие велось гуманно?» — отвечал: «Конечно, в 1924-м сажали в баню, в комнату с температурой в 36 градусов, без воды, пока нэпманы не сознаются, где спрятано золото, а мы не расскажем, где и чем вредили. В 1932-м сажали на обычное ведро на сквозняке. Сиди, пока ушки не вопьются до седалищного нерва или пока не скажешь, кто и где тебя завербовал шпионом в пользу какой-либо (какой — следователь любезно предоставлял определить сидельцу) разведки. Что гуманнее, джентльмены, прошу определить самим».

Кербер считал Денисова «одним из крупнейших русских технологов по деревянному самолетостроению». К сожалению, проявить себя в полной мере в этом качестве Владимир Сергеевич Денисов не смог.

СОЗДАТЕЛИ АВИАЦИОННЫХ ПУШЕК

Маршал Тухачевский по праву считается выдающимся организатором технического оснащения Красной Армии. Однако заменившего Тухачевского после его расстрела маршала Кулика можно смело назвать гениальным. Правда, в особом смысле.

При Тухачевском был создана целая серия пистолетов-пулеметов (часто пистолеты-пулеметы называют автоматами), лучший из которых, ППД-34, был принят на вооружение. Но Кулик зарубил этот автомат в производстве. Небольшая серия по инициативе Ванникова все же была изготовлена для погранвойск (погранвойска входили в структуру НКВД, а не Красной Армии, и имели другое подчинение). Финская война привела к страшным потерям из-за финского пистолета-пулемета «Суоми»; пришлось отбирать автоматы у пограничников и спешно разворачивать производство ППД-40. К 1941 году было выпушено большое число автоматов ППД-40 — но достаточное число автоматных дисков накопить не успели. Производство патронов для ППД тоже разворачивалось медленно. В начале войны солдату вручали автомат, редко — еще и запасной диск, — и это было все. Один диск — это одна атака, а что дальше? Ирония заключалась в том, что, вооружая солдата автоматом, его фактически разоружали. У погранвойск же автоматов почти не было, поскольку автоматы были переданы в армию еще во время финской войны. Один пограничник, встретивший немцев 22 июня 1941 года на погранзаставе, описывал мне свой первый бой: немецкая штурмовая группа с автоматами идет вперед, поливая окопы свинцом, а красноармейцы, слыша над головой свист пуль, бояться высунуть голову и выставить винтовку из окопа. Автомат служил не только для уничтожения противника, но и как психологическое оружие.

В дальнем бою автоматы имели большой разброс, но за счет массированного огня пули прижимали противника к земле; в ближнем же бою немец автоматом мог скосить «от пуза», не прицеливаясь, несколько солдат с винтовками...