Читаем без скачивания Темные игры (сборник) - Виктор Точинов

Элис перестала слушать журчащую речь Герцога, всматриваясь в огромную четырехмоторную машину. Потом спросила:

— Какая у него бомбовая загрузка?

— Этот красавец мог нести до девяти тонн бомб. Но стандартный вариант, применявшейся в годы войны: двадцать пятисотфунтовок в переднем отсеке, плюс четыре бомбы по две тысячи фунтов — в заднем. Неплохой был подарочек на головы джапам, а?

— В Европе В-29 применялись?

— Нет. Их специально проектировали для Тихоокеанского театра военных действий — чтобы бомбить Японию издалека, с Марианских островов. В Европе такая большая дальность полета не требовалась — и там работали «Летающие крепости» и «Либерейторы»…

— «Либерейторы»… — повторила Элис.

А сама подумала: «Я идиотка! И Кеннеди — идиот. С чего мы взяли, что слово «либерейторы» в устах Сондерса-старшего означало «Лигу освобождения алгонкинов»? У генералов свой жаргон, у играющихся в индейцев — свой…»

— «Летающие крепости» у всех на слуху, — забросила удочку Элис. — А вот про «Либерейторы» и их роль во Второй Мировой известно гораздо меньше.

— Действительно, странно, — согласился хозяин самого большого в Западном полушарии частного авиамузея. — Тем более странно, что В-24 — иначе говоря, «Либерейторов» — построили восемнадцать с половиной тысяч. А В-17, то есть «Летающих крепостей» — меньше тринадцати тысяч штук. Почти в полтора раза меньше! Но им была создана такая реклама, что поневоле создается впечатление — союзники выиграли войну в Европе только и исключительно на «Крепостях»! Я вижу тут лишь одну причину. В 1942 году, когда немцы рвались к Волге, а японцы к Австралии и границам Индии, — для поднятия боевого духа англо-американцев студия «Уорнер Бразерс» сняла фильм о летчиках, летящих бомбить Германию. Так и назывался: «Летающая крепость». Название, как теперь говорят, стало культовым, знаковым… Других причин нет — «Либерейтор» превосходил «Крепость» по всем параметрам, не говоря уже о количестве выпущенных…

«Могут быть и совсем иные причины, — подумала Элис. Не только фильм шестидесятилетней давности…»

— А у вас он есть? — спросила Элис. — Я имею в виду — «Либерейтор»?

— У меня есть целых два! — с немалой гордостью сообщил хозяин. — B-24C — а это очень редкая модель, настоящее украшение моей коллекции. И B-24D — это та самая рабочая лошадка, которая выбамбливала Германию.

— Можно на них взглянуть?

— Не можно, мисс, — нужно! Обязательно нужно! Вы думаете, я собирал все эти сокровища для себя? Полно, много ли мне осталось… Нет, мисс! Для вас, для молодых! Что бы вы помнили о своих отцах и дедах — за которых тогда не воевали компьютеры! Которые летали над всем миром — и, как говорится, ад следовал у них по пятам! Пойдемте, пойдемте, мисс…

«Либерейторы» стояли не рядом — а так, словно летели в боевом порядке. Словно один был ведущим, а второй ведомым.

— Красавцы, не правда ли? — спросил старик.

— Да, конечно, — ответила Элис, отнюдь не разделяя его восхищения.

Так вот они какие, «Либерейторы»… Поменьше, чем В-29, на вид более неуклюжие, но тоже весьма внушительные…

— Сколько бомб они могли нести? — поинтересовалась Элис.

— В бомбовом отсеке — четыре тонны. А используя внешнюю подвеску под крыльями — почти шесть тонн, — без запинки выдал Герцог, не пользуясь какими-либо записями.

«Не сходится, — разочарованно подумала Элис. В чем-то ошибка… Но почему тогда Сондерс-отец, он же не мог не знать…»

Она не закончила мысль. Потому что хозяин добавил:

— Но с таким грузом резко падала дальность полета. Поэтому для боевых действий в Европе выбрали оптимальный вариант: бомбовая загрузка 2227 килограммов — плюс восемь с половиной тонн топлива. Тогда «Либерейтор» мог пролететь три тысячи миль. На высоте девятнадцать тысяч футов и при скорости двести двадцать миль в час.

— 2227 килограммов… — медленно повторила Элис. И, произведя несложный подсчет, получила уже известный результат:

— Десять пятисотфунтовых бомб…

— Да, мисс! Именно десять — осколочных или осколочно-фугасных, использовались еще зажигательные, но те были…

Элис не слушала, переводя в уме мили в километры. Сходилось всё. Абсолютно всё. Скорость, высота, бомбовая загрузка…

Неясно лишь одно: откуда в небе над Штатами взялись «Либерейторы»? Да еще в таких количествах?

Кеннеди, Мэдисон

9 августа 2002 года, 13:17

— У тебя с ней что-то было? — спросил Кеннеди.

Ресник ответил уклончиво:

— У меня что-то будет с ублюдком, который сделал это. Ты не представляешь, Кеннеди, что у меня с ним будет. Я и сам еще не до конца представляю. Но обещаю: этот гад будет мечтать о газовой камере. Будет мечтать в ней очутиться — сразу, немедленно, минуя и предварительное слушание, и суд присяжных, и апелляцию в Верховный суд…

— Уже есть подозреваемые?

— Реальных пока нет, — помрачнел Ресник. — Но работа идет. Я говорю тебе это не как какой-нибудь начальник отела по связям с общественностью, желающий отвязаться от назойливых журналистов. Работа идет. Ребята роют носом землю. Не ради денег, чинов и наград — но чтобы все поняли и запомнили: наших убивать нельзя!

Кеннеди кивнул. Все правильно. Каста есть каста. Спросил:

— Что-нибудь сопутствовало? Ограбление? Изнасилование?

Ресник покачал головой:

— Ничего. Тык ножом в сердце — и ушел, никем не замеченный. Сам знаешь — таких, особенно гастролеров, брать очень трудно. Но мы возьмем, не сомневайся.

— Нож нашли?

— Остался в ране. Но след хреновый… Самый заурядный кухонный нож, в любом магазине их навалом.

Все сходилось. Один к одному. Только в эпизоде с Твистером еще попытались имитировать ограбление. Здесь же убийца решил на мелочи не размениваться.

— Тебе это не показалось странным? — спросил Кеннеди. — Ты наверняка встречался с убийствами, совершенными бытовыми ножами. Люди, сводящие счеты с их помощью, редко обходятся одним ударом. Обычно место такого преступления напоминает разделочный цех бойни. На моей памяти один бедолага получил восемнадцать ран от ножа для резки хлеба — остался жив, умудрился доковылять до телефона и вызвать полицию.

— И у дилетанта может случиться — один раз, как исключение, — грамотный удар.

— Один раз может. А два раза подряд?

Круглое улыбчивое лицо Ресника закаменело. Он сказал, тяжело роняя слова:

— Если ты хотел оставить такой козырь в своем рукаве — тебе не стоило говорить этого, Кеннеди. Теперь рассказывай всё.

Элис, частное владение «Самолетное Герцогство»

09 августа 2002 года, 13:25

— Крайне сомнительно, — сказал Самолетный Герцог. — Даже не сомнительно — попросту невозможно, что бы кто-то собрал у себя коллекцию в полтора десятка действующих «Либерейторов» — а я ни сном, ни духом. Мирок коллекционеров авиатехники очень замкнут, все собрания наперечет, это вам не филателисты и не любители кактусов…

— А за границей не может быть неизвестных вам собраний?

— Исключено. Наше сообщество интернационально. Маленький пример: неделю назад ко мне на электронный адрес пришло сообщение из России. Тамошние «блэк-скауты»[21] подняли из трясины где-то под Петербургом бомбардировшик Ти-Би-3 в весьма приличном состоянии — очевидно, не сбитый, но совершивший зимой вынужденную посадку на замерзшее болото, а весной ушедший в топь. Подняли и подыскивают покупателя. Так что я в курсе дел во всем мире.

— У правительства США где-нибудь в запасниках не могла сохраниться такая ретро-эскадрилья?

— Правительство… — протянул Герцог презрительно. — Правительство живет сегодняшним днем, спит и видит, как бы сэкономить лишний доллар на нашей боевой славе… Вы представляете, сколько стоит поддерживать один-единственный самолет в рабочем состоянии в течение десятилетий? Можете поинтересоваться у моего бухгалтера. Нет, эти скаредные крысы из Вашингтона предпочтут отстегивать гранты на ликвидацию компьютерной безграмотности!

Старик явно питал предубеждение против элекронно-вычислительной техники — что, впрочем, не мешало ему иметь электронный адрес. Элис это порадовало. Материалы архива Герцога не были отсканированы и предоставлены для компьютерного доступа. И, похоже, остались вне поля зрения людей, заметавших следы нехорошо попахивающей истории с «Либерейторами»…

— Я хотела бы немного порыться в вашем архиве. — Элис постаралась произнести это как можно обаятельней. — Действительно, завесу молчания вокруг героев, летавших на «Либерейторах», необходимо развеять. Вы ничего не имеете против?

— Работайте хоть месяц, хоть целый год! — с энтузиазмом вскричал хозяин. — Пишите статью, пишите книгу! Но — на вынос материалы я не даю. Извините.