Читаем без скачивания Король арены 2 - Сергей Александрович Богдашов

В девяти случаях из десяти, артефакт заряжаю я. У Федра это получается вдвое, если не втрое медленней, и отчего-то пирамидка перестаёт холодить на полдня раньше.

— Пришлось коня у отца на полдня попросить, — начал Федр излагать историю, из тех, что в почёте у рыбаков, охотников и кладоискателей, — Пешком больно уж далеко было до старой мельницы. Я бы за день не успел туда и обратно смотаться. На том месте я всего лишь второй раз в жизни был. Первый раз вместе со школьными друзьями туда попал. Повёлся на их рассказы о прелестях ночной рыбалки, а оказалось, им всего лишь нужен был какой-нибудь парень, чтобы ночью за костром следил. Нет, и рыбу они поймали, и уха у нас была, и привезли и отвезли нас на довольно приличном тарантасе, но, комары… Я потом три ночи подряд, уже дома просыпаясь, начинал сначала отмахиваться и чесаться. Короче, ту поездку по старому тракту я хорошо запомнил. У нас ведь как в городе всё вышло. Раньше все с севера к нам через брод ездили, а когда мост через реку построили, то почти полдня пути в выигрыш оказалось. В результате и целый кусок тракта стал никому не нужен, и мельница захирела, оказавшись не на ходовом месте. Туда мой родственник точно добраться не мог, а я походил пару часов и кое-что нашёл. Клад не клад, скорее, захоронка чья-то. К сожалению, там только серебро было, но очень старое. К обменщику его нести — в лучшем случае чуть больше половины веса в серебрушках получишь, а вот если через твоего знакомого продать… — сделав многозначительную паузу, аккуратно выложил Федр свою добычу на стол.

Научились мы к объектам нумизматики трепетно относится. Оно и неудивительно, если любая лишняя царапинка может стоимость находки на десятки золотых снизить.

— Это действительно монеты? — на всякий случай уточнил я, разглядывая неровно отрубленные куски серебряного прута, с нанесёнными на него знаками, очень похожими на руны, но незнакомые мне.

— Самые настоящие, — заверил меня приятель, — Только очень и очень старые. Им лет триста, если не больше. Может и вся тысяча.

— Новгородская гривна! — шевельнулось у меня в голове воспоминание про посещение Эрмитажа, которое я не стал озвучивать, — Собственно, от неё и рубль пошёл. Сначала гривну пополам рубили, называя это рублём, а потом и вовсе на четыре части начали кромсать. Отсюда и полтинник своё название взял. Это была всего лишь полтина — половина от рубля. И лишь очень позже первые монеты пошли. А когда предприимчивые торговцы начали срезать края с монет, то Россия узнала про Исаака Ньютона. Казалось бы, где дремучая Россия тех лет, и где Ньютон? Но, случилось…

Именно предложенное Ньютоном новшество — насечку по краям монет, привёз из Европы Пётр Первый. Любители кроить рубли по своему усмотрению лишились куска хлеба, а имя Исаака Ньютона, как автора этого изобретения, впервые прозвучало на Руси, и многих очень хорошо запомнилось.

Как в Империи Конти с деньгами складывалось, я не знаю, но сдаётся мне, первые их образцы просто обязаны стоить крайне дорого.

— Так, свои находки очень аккуратно сгрузи в шкафчик, а одну штуку, вот эту, я заверну в мягкое полотенце и прямо сейчас пойду искать нашего знакомого коллекционера, — подмигнул я Федру, тоже тщательно избегая упоминания про лэра Фливери.

Понять меня можно. Я сильно переживаю. Вроде приличные деньги светят впереди, и с разных сторон, но я буду спать спокойней, если они будут на моём банковском счёте, а не в мечтах и прожектах.

Мне дом предстоит покупать. Не побоюсь этого слова — дом моей мечты. Если и с ней я обломаюсь, как когда-то с Аральским морем, то впору признать себя неудачником.

Ещё неизвестно, чем меня завтрашнее утро порадует. Вдруг я за каникулы вылетел из рейтинга и участие в турнире накрылось медным тазом. Вот и придёт конец одному из захлопнувшихся проектов.

Нет, свой дом — дворец я не имею право упустить. Это моя мечта! Поэтому, вперёд во имя цели!

Глава 24

Глава 24

Что я могу сказать про местные серебряные гривны? Всё оказалось слишком сложно и туманно. Пожалуй, стоит рассказать про встречу с профессором артефакторики подробнее.

Лэр Фливери, увидев обрубок серебра с рунами, прифигел не меньше меня. Разве, буркнул себе под нос, что он ни разу не опытный нумизмат, а потом полез в справочники. Пять минут пыхтения и энергичного перелистывания страниц закончились коротким победным возгласом.

— Есть! Восемь лет назад два подобных обрубка, но в чуть худшем состоянии, чем твой, были подарены музею. Тут какие-то метки непонятные. Сейчас разберёмся, что всё это значит, — полез он в конец справочника, потом нахмурился и нашёл на полке ещё один справочник, что-то прочитав там, он захлопнул все книги и молча уставился на меня.

— Что-то не так? Лэр, ваше загадочное молчание я оценил. Впечатлён. Можете начинать удивлять, — кратко оценил я пантомиму лэра Фливери.

— Оба обрубка принёс в дар Имперскому музею купец из Бронзовых Поясов. Должен заметить — это была очень выгодная сделка. За помощь музею счастливчик получил титул ненаследного лэра.

— И в чём же была выгода купца?

— Теоретически, если твоя кандидатура устроит специальную комиссию, титул ненаследного лэра можно купить. Всего лишь за двадцать пять тысяч золотых, заплаченных в казну. В Империи десятки богатых купцов приобрели себе такой титул, но лишь одному удалось это сделать так достойно, да ещё минуя комиссию и, фактически, получив титул по указу Императора. Думаю, что дарованным, а не купленным лэрством, всё семейство купца будет ещё не одно поколение гордиться.

— Угу, получается, что пару таких обрубков можно поменять на титул лэра? — озвучил я догадку, после чего у меня в голове забегали — зашевелились все шарики и ролики.

Это же какие варианты и перспективы открываются…

Обрубыши можно поменять на титул.

Можно продать какому-нибудь купцу, и очень дорого.

Ещё дороже их купит какой-нибудь безбашенный коллекционер, чтобы потом хвастаться, что у него в коллекции имеются экземпляры получше, чем в Имперском музее.

Хотя, сдаётся мне, что с первым вариантом далеко не всё так просто. Крайне непонятно, будет ли заинтересован музей в приобретении ещё одного комплекта древних монет, а если да, то хватит ли влияния у директора музея, чтобы гарантированно выхлопотать титул дарителю.

Видимо, похожие мысли бродили и у профессора в голове.

— Боюсь, Ларри, что в этот раз моих связей окажется недостаточно, чтобы тебе помочь. Имперский столичный музей — это уже не мой уровень. Пойми меня