Читаем без скачивания Я – паладин! - Виктор Косенков

Разговор шел неожиданно о вещах, Леону знакомых.

Говорили о том, что некие злоумышленники каким-то образом проникли в столичную систему подземелий и попытались оттуда совершить прорыв внутрь замка паладинов. Акция наглая, но бессмысленная. Прорыв удалось локализовать и ликвидировать. Какие-то туннели пришлось завалить на всякий случай. Леону вспомнились следы когтей на стенах, уходящих за свежую каменную кладку. Когда отряд паладинов спустился вниз, они обнаружили там ни много ни мало – алтарь с неактивированным Жезлом власти. Жезл, судя по всему, принадлежал Проклятым. Упоминание приспешников Бетрезена всех сильно встревожило. Леон видел, как напряглись лица. Ему очень хотелось узнать, чем кончилось дело, но тут вдруг Лакруа отослал его домой. Под предлогом необходимости продолжать обучение.

Этот случай запомнился Леону. Ему показалось, что Лакруа хотел ему что-то сообщить, но передумал. Или, может быть, снова проверял?..

Однако потом, в круговерти занятий, физических упражнений и суеты, впечатления от этого случая сгладились, ушли на второй план.

На исходе четвертой недели Лакруа сам зашел к Леону во флигель поздно вечером.

Леон в это время валялся на кровати, при свете нескольких свечей он составлял обращение к даме, выполненное пятистопным ямбом. Таково было задание преподавателя литературы. Получалось дурно. Строчки путались, то и дело в голове всплывали какие-то похабные рифмы.

Когда вошел наставник, Леон вскочил.

– Нет-нет. Не нужно вставать, – махнул граф рукой. Закрыл за собой дверь. Осмотрелся. – Ну что же, вы неплохо устроились.

– Да, мне тоже нравится.

– Все что нужно у вас есть?

– Да. – Леон удивился странному вопросу.

Граф хмыкнул, подошел к столу. Перекинул несколько бумажек с каракулями Леона.

– Стихи.

– Да, учитель задал нам… – Леон вдруг поперхнулся, – с вашей дочерью сочинить… и я…

– Никогда в них ничего не понимал. – Наставник смахнул со стола бумажки и достал невесть откуда бутылку вина. – Давайте бокалы. Я вам кое-что расскажу.

Сбитый с толку Леон быстро сбегал на кухню, достал из шкафчика старые, зеленого стекла бокалы, доставшиеся ему вместе с флигелем.

От ужина у него остался сыр, и юноша порезал его аккуратными ломтиками. Вернувшись в комнату, он поставил нехитрое угощение на стол.

– О, да вы, я вижу, во всеоружии. – Лакруа улыбнулся.

Вино полилось в зелень бокалов.

Леон подвинул наставнику единственный стул, а сам сел на кровать. Неожиданно он понял, что граф не совсем трезв.

– Я справлялся о ваших успехах, – сказал Лакруа, салютуя Леону бокалом. – Все преподаватели довольны. Вы очень усердный ученик, Лео. Позволите вас так называть?

– Да, конечно. – Леон, чтобы скрыть смущение, приложил бокал к губам. Вино было терпким и кислым.

– Более того, в фехтовании вы тоже преуспели.

– Спасибо.

– Не нужно благодарить. – Лакруа поморщился. – Любых слов будет все равно недостаточно. Я учу вас совсем не для того, чтобы подтвердить свою славу наставника. Мне нужны ваши умения.

– Я готов на все.

Лакруа будто бы не услышал.

– Собственно, я полагаю, что в таких интенсивных занятиях нет нужды. Теперь мы будем фехтовать по упрощенному графику. Мне нужен партнер для того, чтобы держать себя в форме. Он нужен и вам, чтобы совершенствовать свои способности. Так что утренние физические упражнения пойдут нам обоим на пользу. – Граф допил вино, и Леон налил ему еще. – Что же касается остальных наук. Можете послать их к Бетрезену!

И Лакруа засмеялся.

Леон был удивлен и несколько смущен. Таким графа он ни разу не видел. Тот пил вино постоянно, но не пьянел. Жак даже сообщил шепотом, что его сиятельство владеет секретом винного камня и носит его все время у себя на шее, потому может пить сколько вздумается и не терять трезвости рассудка.

Судя по всему, сегодня наставник свой магический амулет забыл в ванной комнате.

– Нет, если вам интересно, продолжайте. Как говорит народ, в ученье – свет.

– Я бы, с вашего позволения, продолжил, – осторожно сказал Леон.

– Хорошо, хорошо. Что вам более всего нравится?

– Философия и история.

– Чудно, чудно! История – это замечательно. Хотите увлекательную историю? Я пришел к вам, чтобы рассказать ее. Хотите?

– Да, конечно. – Леон почувствовал, что нервничает. Таким странным был граф, и такая тревога слышалась в его словах.

– Мы на пороге войны, Леон! – крикнул граф. – И это уже не секрет. Это уже почти история! Об этом болтают на площадях. Поверьте мне, скоро вам представится чудная возможность утолить жажду мести! Я отлично понимаю ваши чувства.

Юноша молчал.

– Единственный человек, которого это, наверное, не обрадует, буду я… Нет-нет, Лео, не поймите меня превратно. Я сочувствую вашему горю. И если подвернется возможность, выйду с вами на бранное поле. И видит бог, вы напьетесь крови ваших врагов. Досыта!!! – рявнул граф и ударил кулаком по столу. Его лицо побагровело.

Он на какое-то время замолчал. Потом, немного успокоившись, продолжил, отпивая из бокала маленькими скупыми глоточками.

– Они там, – Лакруа ткнул пальцем вверх, непонятно кого имея в виду, – играют нами, как куклами. Кидают нас из огня в воду! Ждут, когда мы потрескаемся! Игры, игры, игры.

– Кто? Чьи игры? – осторожно спросил Леон.

– Ах! – Граф махнул рукой. – Не берите в голову. Я хотел рассказать вам историю? Так вот. Слушайте…

Он вытянул ноги, налил еще вина. Рука дрогнула, вино расплескалось по столу красной лужицей.

– Давным-давно жила-была женщина. И была она прекрасна, как небо, светла, как солнце. И лучше нее не было на свете никого. Она любила, и от ее любви расцветали цветы, пели птицы и земля наполнялась силой жизни! Такая это была женщина. А любила она своего мужчину. Сильного, умного, красивого… У них были дети. Они жили в лесах, которые росли на земле, наполненной силой любви! И не было прекрасней этих существ во всем мире. Всюду, где они появлялись, они несли свет, любовь и радость. Их послы шли по земле с неувядающими ветвями в руках. И не было у них другого оружия, кроме слова. А знаете почему, Леон? Потому что так любила эта женщина своего мужчину, что эта любовь отражалась в их детях, как в зеркале. Они были счастливы. Долго, долго счастливы.

Он замолчал.

– А что же было потом? – спросил Леон. Хотя он уже знал ответ.

– Потом? Потом его убили, – коротко ответил Лакруа. – А она превратилась в чудовище. Потому что вся сила ее любви, такой еще нерастраченной, превратилась в ненависть. И изуродовала ее. И землю, на которой она жила. В страхе от нее бежали ее же дети. И тогда подняла она много-много людей. Мертвых людей. И заставила их жить. Снова и снова умирая, но повинуясь ее злой воле. Вы хотите знать, что было потом?