Читаем без скачивания Шофер. Назад в СССР. Том 2 - Артём Март

Я всмотрелся в посуровевшее лицо Мятого. Сплюнул травинку, встал следом за ним. Кашевой глянул на меня настороженно. Застыл на месте так, будто бы духа увидал.

Кашевой приехал рано, когда вся сегодняшняя моя бригада шоферов явилась на новое поле и стала ждать комбайны. Машины стояли на прокосе рядком. Отбрасывали на лесопосадку свои темные длинные тени.

Цистерна Кашевого, пустая от свиной каши (потому как шел он обратным ходом к Красной), стояла вдали, за посадкой у обочины.

— Игорь, давай я покамест сам, — сказал Серега Мятый, не глянув на меня.

— Я думаю, это по тому делу, — ответил я, припомнив, как Мятый говорил про жену братца Пашки Серого.

— Кто знает. Щас посмотрим, — пробубнил Мятый и пошел к Кашевому.

— Какому делу? — Замотал головой от меня к Мятому Генка Казачок.

Никто не ответил. Я только сел назад на траву, принялся отыскивать себе новую подходящую травинку, чтобы пожевать.

— Какому делу? — Подлез Казачок ко мне.

— Любопытной Варваре… — Сказал я, подняв взгляд к заинтересованным Генкиным глазам.

Договаривать мне не пришлось. Казачок медленно вернулся на свое место. Уселся. Натянул на глаза кепку от солнца. Откинулся назад, упершись ладонями в колкую траву.

Я не слушал о чем там, вдали, говорили Мятый с Кашевым. Догадывался. Хотя мало ли что там могли быть за дела.

— Игорь! — Закричал мне вдруг Серега, — подойди, пожалуйста! Будь другом!

Я встал, глянул на удивленного Кашевого, который будто бы и не ожидал такого Серегиного жеста. Шевеля пухлыми своими губами, Ванька торопливо бормотал что-то Мятому. Видать, что отговаривал.

— Ты зачем Землицына сюда приплетаешь? — Услышал я, когда подошел к ним двоим, — какое ему тут дело?

— Игорь — парень мозговитый, — сказал Мятый, подбоченившись. А тут как-то по-умному надо все провернуть. Потому что силою, как я привык, не пойдет.

Серега глянул на пухлое лицо Кашевого. Тот, посмотрел в ответ обеспокоенно. Потом кинул взгляд маленьких своих глазенок на меня. Был тот взгляд недоверчивым. Почти враждебным.

— Да мож мы, все-таки сами как-нибудь? — Спросил Кашевой, — все ж раньше как-то и сами…

— И много ты сегодня сам сделал? — Ответил строго Серега, — ни слова от сестры не добился!

— Сергей говорил мне, — сказала я, — что с Катей беда. Что как Пашка Уехал, теранит ее теперь муж, Матвей.

Кашевой удивился снова. Заморгал.

— Ты откуда знаешь, как мою сестру зовут? — Удивленно проговорил он.

— Ну знаю, — сказал я, — было дело, виделись…

— Откуда ты знаешь мою Сестру? — Повторил Кашевой, будто бы и не слушая меня, — где вы познакомились? Говорил ты с ней? Говорил? Мммм?

— Ты чего раскричался? — Сказал я холодно, — давай еще всем шоферам растрынди, что у тебя дома твориться. А вон, скоро комбайнеры подъедут, можешь еще и им рассказать.

Кашевой будто бы проснулся ото сна. Немножко скуксился. Глянул мне за спину, на шоферов, что грелись на утреннем солнышке.

— Откуда ты знаешь Катю? — Спросил он снова, — скажи, пожалуйста.

— Вчера утром виделись, — ответил я, — и с Матвеем тоже. Стояли они на магазине. А я подъехал.

При моих словах и Кашевой и Серега Мятый, просто менялись в лицах. Мятый становился все чернее и чернее. Кашевой же удивленно раскрывал свои маленькие глаза.

— Побил ты Матвея? — Испуганно, полушепотом спросил Кашевой, — допытывался у него, где Паша?!

— Нет, — ответил я холодно.

— А что ты ему сказал? — Кашевой испуганно бросился мне на грудь, даже схватил за грудки, — чего сказал?!

— Да отстань ты, — взялся я за покрытые холодным потом, пухлые предплечья Ваньки, — чего кидаешься? Дам сейчас тебе по шее! Будешь знать!

Сорвав с одежды его руки, отбросил. Кашевой отшатнулся. Тяжело дыша, отступил немного назад. Встал, злобно глядя на меня и выпятив вперед пухлую свою грудь.

— Чего сцепилися как псы?! — Стал между нами Мятый, — чего сцепилися?!

Я обернулся. Шоферы повскакивали с земли. С интересом глядели все они на нас с Кашевым. Гена Казачок даже шагнул к нам, но Мятый остановил его:

— Да хорошо все, мужики! — Закричал он с улыбкой, — энти так, шуткуют! Курево не поделили! Вот и бесются, как пацаны!

Озадаченные Шоферы встали ломанным кружком. Начали что-то тихо обсуждать.

— Ну вот, — сказал Кашевой, — будуть теперь перемалывать слухи.

— Что случилось? — Я с прищуром взглянул Ваньке в глаза, — чего ты подпрыгиваешь? Чего, вместо объяснений, кидаешься, как умалишенный?

— Ты чего-то Матвею сказал? — Спросил снова раскрасневшийся Кашевой, — чего-то плохое ему сказал?! Про Пашку?!

— Чего? — Не понял я.

— А может, сказал ты не ему, а Катьке? Что-то сказал Катьке? Про Пашку спросил? Решил, что коль она баба, то охотнее расскажет?!

— Не кричи, — ответил я холодно.

— Чего-то плохое ей сказал! — Уже утвердительно крикнул Кашевой, — да еще и при Матвее!

— Скажи толком, — отрезал я, — чего случилось?

— Побили Катьку, — ответил Ванька, — побили мою сестру так, что на работу сегодня не пошла. И непонятно, станет ли она вообще ходить.

Глава 30

— Вот паскуда, — сказал я холодно, — значит, отомстил он ей за мои слова.

— Что ты сказал?! Что ты ей сказал?! — Кричал Кашевой так, что шоферы снова взбаламутили.

Не выдержав, остальные мужики пошли к нам.

— Если будет снова на тебя прыгать, — шепнул мне Мятый, — ты его не бей. Он сам не знает, чего делает.

— Не буду, — ответил я тихо.

— Ну и хорошо, — только и сказал Серега, а сам пошел к шоферам.

Позади стал он их окрикивать, что мол, пусть не лезут. Что это просто наше с Кашевым личное дело, и мы тут сами справимся. Что ничего особенного между нами и не происходит.

— Спросил про Пашку, — ответил я, глядя на Кашевого, — и Катя захотела мне ответить. Да только Матвей на нее накричал.

Кашевой, слушая все это, затих. Стал без движения. Только и моргал он своими маленькими глазками, изумленно слушая мои слова.

— За это и побил, — выдохнул он, а потом, сел прямо там, где стоял.

Сжавшись на траве, он заплакал, стянул с головы свою кепку-пирожок. Сжал ее на лице полными короткими пальцами. Плечи его стали содрогаться от беззвучного плача.

— А чего эт Ванька? — Услышал я за спиной голос любопытного Казачка.

— А тебе какая разница, чего эт Ванька? Взрослый мужик! Хочет и ноет! — Отозвался на его слова Мятый.

— Мда, — вздохнул я и подошел к Кашевому, — ну чего ты? Слезами горю не поможешь.

Я сел рядом, отыскал и сунул в рот новый зеленый прутик. Принялся жевать, терпеливо ожидая, пока выплачется Ванька.

— Это все из-за меня, — не унимался он, — это я виноват! Кишка у меня тонка, сестру защищать! Только хожу меж ними, Серыми на цыпочках, как баба какая!

— Ну-ну, — вздохнул я, — чего ты? Скажи, как Катька?

— Не знаю, — Кашевой убрал от раскрасневшегося лица кепку, стыдливо спрятал от меня мокрые глаза, — не знаю я…