Читаем без скачивания Ремейк Нового года - Анна Литвинова

Валя таял в ответ и честно отвечал:

— На крутой офис я еще не заработал…

— А я тут с одним перцем в Питер ездила, — мечтательно говорила Рита.

Ловила Валин хмурый взгляд и мгновенно добавляла:

— Ну, по работе. У него переговоры были. Красота там, в Питере. Каждый дом — как живой, понимаешь? Кажется, что идешь по улице, а дома тебе что-то сказать хотят. И обижаются, что мы их не понимаем…

— Фантазерка ты, Ритка… — влюбленно вздыхал Валя.

— Поехали в Питер, а? Вместе? — просила она.

И он обещал, а потом оказывалось, что профессор Бахтияров хочет срочно отпечатать свой научный сборник и требует, чтобы именно Валя посоветовал ему, какие из опубликованных статей туда включить, и… в общем, они не ехали, потому что профессор грозился уйти к конкурентам, а конкуренты у Валентина уже появились…

Он постепенно пробивал каменную стену, которой отгородились от новичков прочие крупные и неприступные издательства. Его уже стали приглашать на корпоративные вечеринки, и присылать ему рекламки, и скрывать от него оптовых покупателей… В общем, все как у больших.

Но Ритка тяготилась его подвалом. И кропотливой и нудной работой — тоже. Она с улыбкой говорила:

— Эх, Валька-Валька, на «Брабусе» ты не ездишь. И меня совсем забыл…

— Подожди, милая, — хмурился он. — Ты же знаешь, я невезучий. Мне нужно сил подкопить, деньжат. А если хотя бы чуть-чуть расслаблюсь — сразу сожрут.

Он успокаивал Риту и порой сердился на нее: неужели она не понимает? Вон, секретарша, и бухгалтер, и даже глупышка-архивариус всегда идут навстречу. И после работы задерживаются, и не ноют, что у них билеты в театр пропали…

Однажды утром секретарша принесла ему кофе и письмо, отпечатанное на роскошной плотной бумаге.

— Валентин Евгеньевич, у меня небольшая проблема. Вам пишут из французского издательства, а языка я, увы, не знаю.

Валя жадно выхватил из ее рук солидный, пахнущий деньгами и властью листок. Все правильно, письмо адресовано в его издательство «Сайнс-Райт». Но, кроме «бонжура», он в нем ничего не понял. Ничего, Ритка поможет, у нее второй язык как раз французский.

— Десять долларов! — попросила Рита.

И расхохоталась, когда он машинально потянулся за бумажником:

— Ну, Хмурюнчик, ты совсем дурачок. Обалдел, что ли, шуток не понимаешь?

К огорчению секретарши, она опять бухнулась на стол, безжалостно смяв рукопись профессора Чонишвили, и принялась прямо с листа переводить:

— Шер месье Поленов… В смысле, привет, Валька. Наше издательство, «Ливр франсэ», о, это большое издательство, я о нем слышала, приглашает вас принять участие в тендере. Наш издательский дом заинтересован в авторе из России, который мог бы — чего? — а, написать для нас серию очерков о современной Москве. Если среди авторов, сотрудничающих с вашим издательством, имеются хорошо образованные, космополитично мыслящие и талантливо пишущие молодые таланты, одинаково хорошо владеющие и русским, и французским языками…

Валя разочарованно прервал ее:

— Ну, это письмо не ко мне. Ты же знаешь, я этим не занимаюсь…

Рита досадливо отмахнулась:

— Слушай дальше. В том случае, если в конкурсе победит именно ваш автор, комиссия издательства составит десять процентов от проданного тиража, или не менее десяти тысяч в долларовом эквиваленте…

Рита отбросила письмо и восхищенно произнесла:

— Десять штук! Неслабо. Что б тебе не развесить объявления в каком-нибудь литературном институте или на журфаке? Вдруг и правда толковый писака найдется? А на комиссионные мы с тобой на Сейшелы слетаем.

— Это мысль, Ритка, — согласился Валя. И быстро подумал: жаль, что Ритка не хочет работать в его издательстве. Все-таки соображает она быстрей, чем он. И мыслит нахально. А для успешного бизнеса нужны именно такие люди.

Валя немедленно вызвал поникшую секретаршу. Приказал той напечатать объявления и развесить их во всех институтах, где учили на писателей и журналистов.

Приказание было исполнено в тот же день. Через неделю на издательство «Сайнс-Райт» посыпались пробные очерки. Желающих поработать на французов оказалось много. Очень скоро Валя накопил полный ящик самых различных текстов — талантливых и тупых, отпечатанных на принтере и рукописных. Он хотел было отослать всю пачку французам, да Ритка, как раз заявившаяся в издательство, отговорила:

— Ты что, Невезунчик?! Знаешь, сколько там ахинеи?! Давай я отсортирую, явный брак выкину и сама отошлю.

— Спасибо, Ритунчик, — благодарно сказал Валя. Быстро прикинул в уме и добавил: — С меня сто баксов.

Рита вспыхнула, погрустнела. Валя поймал себя на том, что едва ли не впервые видит ее без «фирменной» улыбки.

— Извини, забыла. Ты же у нас теперь «новый русский»… Все деньгами меряешь, — горько усмехнулась она.

— Но я… я хотел как лучше, — растерялся он. И добавил: — Разве тебе сто баксов помешают?

— Сто баксов-то мне, конечно, не помешают… — протянула Рита.

Ее глаза погасли.

В комнатку всунулась секретарша:

— Валентин Евгеньевич, звонят из Книжной палаты…

— Потом, — отмахнулся он.

— Они настаивают, что срочно, — не сдалась секретарша.

Валя неохотно взял трубку. А Рита тем временем подхватила коробку с рукописями и, не прощаясь, исчезла.

Прошло два месяца. За это время приключалось и плохое, и хорошее. Нагрянул с проверкой Пенсионный фонд. Алкаши из типографии отпечатали полную партию книг, прилепив обложку вверх ногами. Но зато книжонка по социальной рекламе, написанная безвестным студентом, внезапно отхватила вторую премию на престижном конкурсе, и об издательстве Валентина проскочила парочка совершенно бесплатных, но приятных статеек. Клиентов прибавилось. Скоро можно будет выкинуть ржавчину-«шестерку» и свозить наконец Ритку в Париж. А то совсем он ее забросил. Скучно без Ритки, уныло. Но когда ж ему с ней встречаться? Однажды, скучая в пробке, Валя подсчитал, что его рабочая неделя занимает не менее ста часов. С таким графиком — не до театров и не до веселых посиделок. А на работу к нему Рита приходить практически перестала. Отговаривалась тем, что занята, и жаловалась, что от его секретарши у нее тошнота и мигрень.

— Скоро встану на ноги, буду посвободней, начнем с тобой везде ходить-ездить, — обещал Валя, когда они изредка созванивались.

Рита вяло, без энтузиазма, соглашалась. И он мог поспорить, что сейчас она совсем не улыбается. А когда Рита не улыбалась — это означало, что вскоре случатся неприятности. У него.

Неприятности не заставили себя ждать.

Хмурым утром в его комнату ворвалась секретарша. В руках она держала листок добротной, дорогой бумаги с текстом, отпечатанным на лазерном принтере. Лицо верной секретарши выглядело подавленно и грустно.

Валя немедленно узнал бланк.

— Французы благодарят нас за участие в конкурсе? — весело спросил он. — Но, к сожалению, никто из наших авторов им не подошел?

Подумаешь, большое дело — никто из его протеже не выиграл. Валя уже и думать забыл о том, что его издательство участвовало в поиске молодых талантов. Других, более важных, дел полно.

Секретарша опустила голову.

— Они… они пишут… может, я плохо поняла, я только начала учить французский язык, весь день со словарем сидела…

— Короче, — оборвал ее Валя. Отлуп от французиков его совершенно не расстроил. Честно говоря, не до них.

— Они пишут, — пролепетала секретарша и залилась краской, — что в конкурсе победил именно наш автор.

— Кто? — нетерпеливо и радостно спросил Валя.

— Маргарита Кислова…

В первую секунду он даже не понял, что речь идет о его Ритке.

— Кто-кто?

— Ваша подруга… Рита… — еле слышно пискнула секретарша.

— Вау! — не сдержался Валька. Ах ты, Ритка, чертова скромница! Ничего ему и не сказала, что сама собирается участвовать в конкурсе! Он приказал:

— Ну-ка, набери ее. Быстро!

Секретарша подняла голову:

— Маргарита… Рита только что звонила сама… Она просила передать, что никакого договора с вами она не подписывала. И потому ее интересы будет представлять другое издательство.

Как все могло пойти так плохо, так плохо… Кажется, на пару секунд он заснул и увидел во сне Ритку, и услышал, как она говорит:

— Эх, Валюнчик, Валюнчик… Проморгал ты меня. Закрутился.

Идиот, ненормальный придурок! Он все надеялся, что Ритка его подождет. Что она все понимает. И верит, что совсем скоро они сядут в новенький «Брабус» и поедут на нем прямо в Париж!

Ритка кинула его на десять штук баксов — ведь раз ее представляет другое издательство, значит, они и получат комиссию, верно? Но Валя совсем не жалел о деньгах. Он отчаянно, впиваясь ногтями в щеки, тосковал по Рите, звал ее, ловил в подсознании ее улыбку и голос. И понимал, что она не вернется. А за каким тогда чертом ему нужно выстраданное «Сайнс-Райт»? На фиг ему это издательство, если он — один, один как перст?!