Читаем без скачивания Сделай меня точно. Как репродуктивные технологии меняют мир - Инна Викторовна Денисова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всех снова обгоняет Лондон. В институте Френсиса Крика открылась крупнейшая медицинская лаборатория и Центр генной инженерии под руководством Кэти Ниакан, которая вошла в список самых влиятельных людей мира по версии журнала Time. Просьбу экспериментально редактировать эмбрионы Ниакан подала в сентябре 2015 года, и HFEA ответили «да» при условии, что все результаты экспериментов будут уничтожены [300].
Дженнифер Дудна, американская изобретательница ножниц, осудила своеволие Хэ Цзянькуя. Сама она, опасаясь внутреннего Гитлера, действовала аккуратнее и отмеряла семь раз, прежде чем отрезать. В 2020 году Шарпантье и Дудна получили за CRISPR-Cas9 Нобелевскую премию.
3. Яйцеклетка, выращенная из стволовых клеток
В 2006-м журнал Cell пишет о таком свойстве стволовой клетки, как плюрипотентность – способность перепрограммироваться [301]. Выяснилось, что эмбриональные стволовые клетки – волшебные, потому что умеют превращаться в клетки других органов. Прямо-таки могут стать любой частью тела.
В 2012 году Митинори Сайто из Киото «превратил» в яйцеклетки частички мышиной кожи [302]. А после сделал мышке ЭКО, и у нее родились здоровые мышата. Из его же лаборатории еще через некоторое время пришла другая новость: яйцеклетки создали из крови. Сайто заставил взятые у женщин клетки крови „сбросить настройки“, а затем направил их по пути развития яйцеклеток.
Алхимики Парацельс, Диппель и Агриппа, мешавшие человеческое семя с навозом и кровью, возможно, были недалеки от истины. Искусственная яйцеклетка, в которую перепрограммируют другие клетки, – еще одно решение проблемы старения ооцитов.
4. Искусственная матка
В 1985 году Маргарет Этвуд, поймав фем-волну, пишет репродуктивную дистопию. В «Рассказе служанки» религиозные фундаменталисты лишают женщину права распоряжаться своим телом, превращая ее в биорабыню, камеру для зачатия и вынашивания. С выходом сериала американские медиа призывают женщин проснуться, но те уже давно бодрствуют – занималась алая заря под названием «миту». Рискнем сделать прогноз, что от Гилеада нас спасут биологи: вынашивать детей скоро будут искусственные матки.
Журналистка Дженни Климан в своей книге пишет о первых экспериментах в этой области: о терапии EVE, изобретенной в Западной Австралии, и «биомешке», выносившем ягненка в Филадельфии. Климан цитирует писательницу-феминистку Сорайю Чемали: «У эктогенеза есть потенциал освободить женщин от бремени, ныне сопровождающего материнство <…> технология искусственной матки – разработанная по большей части мужчинами – позволит женщинам стать не более чем поставщиками половых клеток, такими же отстраненными от своих созревающих младенцев, как и мужчины».
Тем, кто сегодня сражается на передовых с суррогатным материнством, вероятно, стоит задуматься о бессмысленности борьбы: сдача матки в аренду скоро будет неактуальна, как прокат видеокассет. Сквозь сумрак вновь проступает пунктир, намеченный Хаксли, – контур мира, где слова «мать» и «отец» станут ругательными. «Использование настоящей матки в человеческом теле может стать признаком низкого статуса, бедности, неблагополучной жизни, незапланированной беременности или клеймом потенциально опасной сторонницы естественных родов», – пишет Климан.
«Гаттака» не страшна нам еще и потому – об этом твердят и Климан, и Уэльбек, – что делить людей на касты, меняя их генетику, чтобы превращать в рабов, будет бессмысленно в эпоху роботов. Проще, дешевле и безопаснее заказать раба программисту, чем биологу.
«Нас ждет роботизация всех процессов, – говорит эмбриолог Елагин, – сегодня львиную долю работы эмбриолога занимает рутина. Но уже сейчас представлены концепты по роботизации оплодотворения и селекции эмбрионов. Скоро работа эмбриолога будет заключаться только в том, чтобы водить мышкой по монитору; возможно, он даже будет делать это удаленно, не выходя из дома».
Зачать ребенка экстракорпорально тоже скоро можно будет, не выходя из дома. Новый мир из окна сегодняшнего дня видится гораздо менее страшным.
Пять вопросов футурологу
Отвечает Алексей Турчин, писатель, исследователь, член Российского Трансгуманистического Движения:
01 За какими технологиями будущее?
Их три: искусственный интеллект, нанотехнологии и биотех. Исследования генома сегодня составляют значительную часть биотеха.
02 Насколько быстро они развиваются?
Стоимость чтения генома упала в миллион раз за последние двадцать лет, а эффективность в миллион раз выросла. Это говорит о колоссальном прогрессе в биотехе, который, конечно, коснется и репродуктивных технологий.
03 Нужно ли бояться клонирования? Создания детей на заказ?
Мы, конечно, можем представить, как доктор Моро с помощью искусственных маток наклонировал себе армию биороботов. Или что эмбрионы будут выбирать для развития тех или иных качеств младенца. Но все это звучало и звучит как фантастика. Наш сегодняшний день – это редактура врожденных болезней. Завтра болезней будет редактироваться больше. Я, если что, совершенно не против генетического апгрейда человека. Это не самое страшное, что может с нами случиться. Самое страшное, что мы создадим вирус, который всех убьет.
04 А что с «оторванностью» зачатия от акта любви?
Оно уже случилось с изобретением презерватива. Что касается «бездушности технологий», ЭКО наполнено эмоциями больше, чем так называемое естественное зачатие, происходящее случайно. Люди, делающие ЭКО, хотят детей и вкладывают в процесс «всю душу».
05 Начнет ли большинство людей прибегать к искусственному зачатию?
Ценности и модели поведения людей более инертны, чем технологии. Поэтому большинство продолжит следовать традиционным формам размножения. Возможно, соотношение будет половина на половину.
Послесловие
Я хотела бы написать, что все это закончилось хоть каким-нибудь результатом. Но это будет неправдой. У меня по-прежнему нет детей. Я по-прежнему пациентка, точнее, клиентка одной репродуктивной клиники. На моей карте почти всегда минусовой баланс, такой же и на моем настроении с тех пор, как я проигрываю в этом казино крупные суммы. Жертвую необходимым, чтобы приобрести излишнее, как сказал пушкинский Германн. Инвестирую в завтра, не наступающее никогда.
Злосчастный Германн был обречен: судьба отметила его печатью тайной недоброжелательности. Впрочем, фатализм как мировоззрение давно сменился осознанностью, подразумевающей личную ответственность за все с тобой происходящее. «Ты человек, ты и сильный, и смелый, своими руками судьбу свою делай», – пелось в моем любимом детском фильме. К жизни прилажен руль, в навигатор судьбы забит маршрут.
Взять мой школьный класс: все линии были прочерчены в юности. Умные стали топ-менеджерами, моральные релятивисты устроились при власти, хулиганы со встроенным динамитом не дожили до сорока. Никаких сюрпризов, и в личных жизнях тоже. Одни – правильные, похожие на целые числа, легко сложились с себе подобными и умножились. Другие, напоминавшие неправильные дроби, оказались в задачах посложнее. У одних дети все еще живут с ними, но скоро снимут себе жилье. У других дети все еще живут в воображении; то ли это их кошмар, то ли мечта.
На вопрос «зачем» я так и не смогла найти внятный ответ.
Нет, не инстинкт. Не зов предков расширить семейную портретную галерею. Не желание прикрыть дыры в нормативности (для тех, от кого их
