Читаем без скачивания Как подскажет сердце - Джоанна Линдсей

В конце концов молодой человек ответил на объятия Годдарда и вдруг неожиданно рассмеялся и поймал руку Брижит, чтобы привлечь ее к себе:

— Ты понимаешь, cherie, что я больше не бастард? Брижит только улыбнулась, глядя в его сияющее лицо.

— О Рауль, — воскликнула Элеонор. — Неужели ты так думал?

— Сударыня, так сказал мне тот самый человек, который заявляет, что он — мой отец.

— Кто же отнял тебя у нас? — спросил, в свою очередь, Годдард.

— Лютор из Монтвилля.

— Он дорого заплатит за это! — сказал Эварард.

— Я сам разберусь с ним, брат, — холодно ответил Роланд, а потом добавил более беззаботно:

— Но мне вовсе не хочется говорить о нем. А вы французы? — Годдард кивнул в ответ, и Роланд ухмыльнулся. — Значит, я тоже франк. Ха! — Он подмигнул Брижит. — Теперь-то ты не сможешь обзывать меня нормандцем.

— Роланд! — ахнула смущенная девушка.

— Ты вырос в Нормандии? — спросил Годдард. — Так вот куда он тебя увез.

— Да.

— Неудивительно, что мы не могли отыскать тебя. Мы объездили весь Анжу и окрестности, но нам и в голову не приходило искать так далеко.

— Но что привело тебя в Анжер? — спросил Эварард.

— Гнался вот за этой малышкой, — ответил Роланд. Взяв Брижит за руку, он усмехнулся:

— Я должен поблагодарить тебя за то, что ты помог мне найти любимую женщину, а ее — за то, что она нашла моего брата. Брижит увидела тебя сегодня утром возле герцога, к которому хотела попасть на аудиенцию, и решила, что это я, поэтому поскорее убежала из дворца. Если бы не эта случайность, все мы могли разминуться. — Видя общее замешательство, Роланд добавил:

— Это очень длинная история. Лучше поберечь ее на потом. Расскажите же мне, что произошло в те далекие годы, — обратился он к родителям. — Как удалось Лютору украсть меня?

Ответила ему Элеонор:

— Мы приехали сюда, в Анжер, на празднование дня Святого Реми. В тот год у герцога был такой богатый урожай, что он устроил большой пир, созвав гостей со всей округи. Мы взяли вас обоих, тебя и Эварарда, в обеденный зал, чтобы показать всем. Мы так гордились своими близняшками. А вы были еще совсем маленькими и такими миленькими. — Роланд покраснел, а Эварард, привыкший к маминым нежностям, рассмеялся. — В тот же вечер моя служанка отнесла вас из зала в эту самую комнату. Вот тогда-то мы и видели тебя в последний раз, Рауль.

— Его зовут Роланд, любимая, — мягко поправил ее Годдард. — Так называли его большую часть жизни. А имя, которое мы дали ему при рождении, нам придется забыть.

Элеонор упрямо покачала головой:

— Для меня он навсегда останется Раулем.

— Твоя мама — сентиментальная женщина, Роланд, — объяснил Годдард. — Впрочем, ничего удивительного. Боже, что это был за день! Мы оба чуть не умерли от отчаяния, когда вернулись в комнату и обнаружили здесь одного Эварарда, а рядом с колыбелью — безутешную напуганную служанку. Ты исчез. У меня были враги. У кого их нет? Я боялся, что тебя забрал один из них и, может быть, даже убил. Но твоя мама никогда не расставалась с надеждой. Все эти годы она верила в лучшее.

— Этот человек, Лютор, относился к тебе хорошо? — нерешительно спросила Элеонор.

— Хорошо?.. — Роланд нахмурился, его взгляд словно обратился внутрь. Он никогда не сможет рассказать им всего. Кто способен до конца осознать всю горечь его жизни? Что он может поведать этим людям? И как они будут себя чувствовать, если узнают, что едва ли не самые худшие их предположения, самые кошмарные страхи за него действительно сбылись? И потому Роланд начал свой рассказ так:

— Лютор — суровый вояка. За это его уважают в Нормандии. Дворяне ждут годами, чтобы отправить к нему своих сыновей для военной науки, предпочитая его всем остальным соседям. Меня самого начали тренировать, как только я смог поднять меч. Лютор уделял мне особое внимание. Он был… требовательным учителем. Он научил меня не просто держать оружие, но и руководить войсками и всегда заставлял во всем добиваться совершенства. — Роланд улыбнулся, чтобы хоть немного смягчить впечатление от своей повести. — Меня с младых ногтей готовили унаследовать Монтвилль и уметь защищать его от любых посягательств. Поскольку законная жена родила Лютору лишь двух дочерей, имение должно было перейти ко мне. Теперь, когда я узнал, что он мне не отец, думаю, я лишился права наследования.

— Об этом, конечно, не может быть и речи, тем более что там есть дочери, — заметил Годдард. — Но ты…

Роланд почти грубо прервал отца:

— Я смогу взять Монтвилль, даже не имея на то прав. Это не проблема.

Эта короткая фраза поведала о Роланде больше, чем его подробная биография. Он был военным человеком, суровым и закаленным, готовым силой взять все, что хотел. Этим любезным людям нелегко будет понять и принять его.

— Роланд не привык раздумывать над словами, — весело произнесла Брижит, прерывая всеобщее молчание и пытаясь развеять замешательство. — Он не имел в виду, что собирается воевать за Монтвилль. Он только хотел сказать, что мог бы, если бы захотел.

Роланд нахмурился, поскольку не считал, что его слова надо пояснять. В ответ Брижит незаметно ущипнула его и нахмурилась еще сильнее.

— Ты не должен думать, что остался бедняком только потому, что этот человек не твой отец, — сказал Годдард. — Я не знаю ничего о Монтвилле, но у тебя большое имение в Пуату. Тебе подарил его мой сюзерен, граф Пуату, когда ты родился, а Эварард заботился о твоих землях не менее тщательно, чем о своих собственных. Как и мама, он никогда не оставлял надежды снова тебя увидеть.

— Ну хорошо, брат, — развеселился Роланд, — значит, я богач?

Эварард с удовольствием ответил:

— Ты даже богаче меня, потому что твои доходы более двадцати лет никто не трогал, а на свои я жил. И, должен сознаться, жил на широкую ногу.

Роланд рассмеялся:

— Что ж, хорошо. Я настаиваю, чтобы за свои заботы ты взял себе накопившиеся средства и пользовался ими.

— Но я не могу! — запротестовал удивленный Эварард.

— Я так хочу, — потребовал Роланд. — Мне не нужно ничего незаслуженного. И буду очень признателен, если ты и впредь присмотришь за моими землями, пока они мне не понадобятся.

— Разве сейчас они тебе не нужны?

— Сейчас, — ответил Роланд мрачно, — я должен вернуться в Монтвилль.

— Я поеду с тобой в Нормандию, — предложил Эварард.

Но брат упрямо покачал головой:

— Мне надо встретиться с Лютором один на один. А к тебе он наверняка проникнется особой неприязнью. Ведь если бы не твое лицо, я бы никогда не узнал о вашем существовании и о его грехе. Так что для тебя Монтвилль небезопасен.

— А для тебя?