Читаем без скачивания Золотые яблоки - Виктор Московкин

Два века спустя простой вьетнамский рыбак Лe Лой возглавил восстание против китайских феодалов, захвативших к тому времени страну. Восстание завершилось успехом. Расцветали наука, искусство (об этом опять-таки говорят экспонаты в музеях, скульптуры в храмах).

Но недолго длилось мирное время. В начале девятнадцатого столетия протянули руки к Вьетнаму европейские страны. Сначала Англия. В 1809 году вьетнамцы воздали должное англичанам, ворвавшимся на кораблях в устье Красной реки. Отбили охоту к завоеванию чужих земель. Полста лет не прошло — появились французы. Захватили Ханой. Вьетнамский народ, как один, поднялся на защиту родины. Город был освобожден, руководитель французского оккупационного отряда Франсис Гарнье получил заслуженное наказание. Однако Франция оказалась упорнее своей соседки Англии. К 1882 году Вьетнам был полностью оккупирован французами. Властвовали они вплоть до 1954 года. Правда, во время второй мировой войны им пришлось делить власть с японцами. Затем пришли чанкайшистские войска. Освобождение Родины в эти годы — одна из самых ярких страниц в истории вьетнамского героического народа. А потом пришла разрушительная война с самой мощной капиталистической державой, руководители которой ставили целью уничтожить все живое во Вьетнаме. Это война с США.

— Мы победим! — говорит товарищ Хоа.

Наша поездка проходила в то время, когда американцы, убедившись в неэффективности сухопутных войск в условиях Вьетнама, стали быстро выводить их и усиливать воздушную войну, получившую название электронной войны, или войны автоматов. Впереди еще были самые жестокие бомбардировки Ханоя, Хайфона и других городов Северного Вьетнама. Люди не обольщались заявлениями о выводе американских войск, знали, что их еще ждут испытания. Но с кем бы ни говорили, слышали: «Мы победим!» Ни у кого не было сомнения в этом.

И это было чудо, что небольшая, разоренная войной страна выстояла.

Всюду, по каким бы дорогам ни ездили, в каких бы городах ни бывали, — везде видны следы варварских бомбардировок. Стоят остовы промышленных и жилых зданий, пылятся развалины целых улиц, из воды видны покореженные железные фермы мостов, земля изрыта громадными воронками. Странно видеть медлительного, как будто всегда думающего о чем-то важном буйвола, который подходит к заполненной водой воронке напиться. На его спине так же спокойно сидит мальчишка. Мир и война… Все переплелось!

Официальные лица США стремились уверить общественность, что бомбардировкам могли подвергаться только объекты военного назначения. На самом же деле шла беспощадная война, рассчитанная на массовое истребление мирных жителей. При бомбежках применялись не только фугасные бомбы. На выставке преступлений американского империализма, организованной в Ханое, собраны средства истребления людей, которые применялись в Индокитае. Бомба типа «ананас», которая содержит двести пятьдесят тысяч стрел, — стрелы разлетаются горизонтально над землей, на большую площадь. Бомба «бабочка», которая плавно опускается на землю и взрывается лишь тогда, когда на нее наступят или тронут. Грузовик проедет по ней — она даже не пробьет покрышку, а если наступит человек — останется калекой. Никаким военным объектам эти бомбы вреда не принесут, их цель — человеческое тело.

Какой изуверский талант должен быть у создателей бомб замедленного действия, изготовленных в форме и цвете апельсинов, ананасов, то есть тех плодов, что произрастают на земле Вьетнама. Взрослый человек еще отличит металл от настоящего плода, ребенок трогает бомбу и подрывается.

На выставке показываются фотографии людей, обожженных фосфором и напалмом. Смертоносные заряды тех же шариковых бомб прошивают тело по сложной траектории, оперировать раненого бывает трудно, в полевых условиях — невозможно. Нельзя без гнева и боли смотреть на фотографии детишек, ставших жертвами этого оружия.

Вьетнамские товарищи показали нам прибор, привезенный из джунглей. Издали он напоминает нашу новогоднюю елочку, какую ставят в квартирах. Это чувствительный радиопередатчик. Его сбрасывают с самолетов в определенные квадраты, вблизи дорог и троп. Прибор бездушный, он одинаково схватывает шум воинской техники и шаги крестьянина, возвращающегося с буйволом с сельскохозяйственных работ, едущих на велосипедах молодых людей и шуршание шин скорой помощи, которая спешит к больному. Сразу же в этот квадрат посылается армада бомбардировщиков. Летчики во время бомбометания тоже не видят объекта, ориентируются по приборам. Даже в этом последнем есть расчет: пусть летчик, посеявший смерть, не мучается угрызениями совести.

В Хайфоне мы слушали оперу вьетнамского композитора До Ниана «Скульптор». Опера рассказывает о действительном случае, происшедшем в провинции Таймэн. Карательный отряд занял деревню. Командир, американский лейтенант, поражен: он встретил в деревне талантливого скульптора. Война для него, лейтенанта, — бизнес. Увидев скульптуры, он сразу понял их ценность. Но вот беда, работы эти обличают гнусность американского империализма, воспевают героизм вьетнамского народа — выгоды из них не извлечешь, по крайней мере, пока идет война, не купят. И он пробует сделать скульптору заказ. Прельщает его и тем, и другим, выстраивает перед ним отряд обольстительных «сайгонских девушек», а потом, рассвирепев, бросает в «тигровую клетку» — тюрьму, тоже придуманную изуверским «талантом». Но не в этом суть: когда лейтенант во время увещеваний сказал, что, согласившись с его предложением, скульптор будет иметь возможность жить в обществе гуманных отношений (имеются в виду США), зрители разразились дружным злым хохотом.

Мы тогда не совсем поняли причину реакции зрителей, подумали, что переводчица не донесла какую-то сказанную остроту. И только уже потом, увидев сметенные целые кварталы, поблизости которых не было ни военных объектов, ни промышленных предприятий, увидев искалеченных ребятишек, почерневших от горя матерей, мы поняли причину злого хохота.

Как бы американцы ни разрушали страну, они не могли не чувствовать, что намеченная цель — поставить на колени вьетнамский народ, — все так же далека, наоборот, из года в год нарастало сопротивление.

Навсегда останется в памяти вьетнамского народа героическая оборона нависшего над ущельем моста Хамжонг. По сто пятьдесят, по сто семьдесят самолетов налетали сразу, а мост стоял. Тысяча дней и ночей непрерывных бомбардировок! Около сотни самолетов потеряли американцы на этом небольшом объекте. Мост стоял! И сейчас по нему, израненному и гордому в своей крепости, идут поезда, проходят машины.

Юг и Север страны населяет единый вьетнамский народ. В Демократической республике живет много людей, семьи и родственники которых находятся в Южном Вьетнаме. Народ ждет объединения страны. Поэтому каждая победа южновьетнамских патриотов воспринимается как собственная победа.

В одном из залов выставки в Ханое представлены материалы о боевых действиях южновьетнамских партизан. А прямо перед входом в здание собрана военная техника противника, захваченная патриотами. Здесь же оружие победителей, среди которого знаменитая «тридцатьчетверка».

— Обратите внимание на джип, — сказал организатор выставки товарищ Хоан. — На нем ездил сайгонский полковник Нгуен Ван Тхо. И на танк, который первым ворвался на высоту…

Дороги во Вьетнаме под номерами. Дорога, идущая через весь Вьетнам, с Севера на Юг, обозначена номером один. Та, что соединяет Вьетнам с Лаосом, носит название дороги номер девять.

Совместными действиями лаосских и вьетнамских патриотов на дороге номер девять была разгромлена крупная группировка марионеточных войск.

Американцы перебросили в этот район на вертолетах сорок пять тысяч солдат, две тысячи орудий, танки, бронемашины.

Американская техника и марионеточные войска! Операция должна была подтвердить правильность курса на вьетнамизацию, провозглашенную в Вашингтоне, курс на убийство вьетнамцев руками самих вьетнамцев.

Наступление патриотов началось в феврале, а в апреле американцам спешно пришлось эвакуировать из района боев жалкие остатки марионеточных войск. Были убиты и взяты в плен тридцать одна тысяча солдат и офицеров, захвачено много военной техники.

В зале выставки, кроме карт, рисующих ход боев, стояли искусно выполненные макеты. Оператор в форме младшего командира сел за пульт управления, и перед нашими глазами стала разворачиваться наглядная картина блестящей победы патриотов. Двигались танки, плыли по воздуху вертолеты, некоторые из них вспыхивали ярким огнем, указывающим, что было прямое попадание. Катера, которые поддерживали пехоту марионеточных войск, вдруг зарывались носом в воду и уходили на дно. Видно было, как патриоты обрушивали огонь прежде всего на базы снабжения противника, как все уже стягивалось кольцо окружения.