Читаем без скачивания Нестандартный вариант - Марик Лернер

- Как увольняешься после армии куча льгот. Высшее образование оплачивают. Так что имею диплом. Начинающий частный сыщик должен пройти стажировку в компании или у уже опытного, имеющего лицензию. В нашем штате две с половиной тысячи часов. Это где-то год. И возьмут туда не каждого. Но знаешь, - Энджи задумалась и продолжила не сразу, - лет пять назад ехал по трассе один мужичок. Такой… что называется средний. Не высокий и не низкий, не толстый и не худой. Работа у него тоже была средняя. Не начальник большой и не работяга. И все остальное в том же роде… Жена, дети. Все как у людей. Даже серьезно пьяным его ни разу не ловили и штрафовали за неправильную парковку один раз в жизни. Короче настолько средний и незаметный, что исчезни бесследно, никто бы очень долго этого не обнаружил. Характер что ли такой, без особых запросов. И вот ехал он по шоссе и видит впереди блок-пост полиции. Ловили там кого-то. Мигалки, ленты с гвоздями, парни могучие в бронежилетах и с автоматами. За километр все это сборище видно. Нормальный преступник вылезет из машины или развернется обратно. Впереди абсолютно нечего ловить, не прорваться. Честный человек притормаживает и едет мимо всего этого сборища осторожненько, с изумлением посматривая по сторонам. А он нажимает газ и, выжимая из двигателя полную мощность, несется вперед на заграждения. Колеса на гвоздях в куски, машину свою в обязательном порядке плющит, а заодно копов посшибал. Насмерть никого, но полно с ушибами. Выволакивают его с сиденья, где он сидит с абсолютно довольной физиономией исполнившего свою мечту дебила, ставят раком и начинают выяснять кто такой. Документы чистые, ловят вовсе не его, в машине ничего незаконного нет. Никто не может понять, что произошло. Даже не пьян, так слегка пиво пригубил. Не больше банки. В конце концов, не выдержали и спрашивают: «Зачем»? А он говорит: «Я так давно хотел попробовать»!

Это сидит в каждом и иногда стоит чуть-чуть себя отпустить, рискнув ради чего-то стоящего, чтобы не вырвалось наружу в таком вот идиотском виде.

- Значит хоть раз, но педаль до самого пола и будь что будет?

- Один раз уже было, когда в армию ушла, - буркнула Энджи.

- А?

- Не морочь голову - это, в конце концов, лично мое дело. Что смогу сделаю. Не нравится мне вся эта история, но назад отыгрывать поздно. Спи, излишне любопытный.

Пришлось повернуться на бок и спать.

Я слетел с кровати, уже держа в руках пистолет. Не бывает такого, чтобы я спросонья вдруг решил, что нахожусь в казарме, в то время как прилег отдохнуть после хорошей гулянки в общаге, у меня в этом смысле все прекрасно с сооброжалкой. Вот только когда над ухом кричат «Подъем!» лучше уж сначала отреагировать, а потом разбираться. Нервы-то играют, хоть и делаю морду кирпичом. Слишком много всего и без предупреждения.

- Пора, - довольно сказала Энджи.

- Ночь еще, - тупо глядя в окно, удивляюсь.

- Оно и прекрасно, сейчас Ивэн займется наблюдателем, а мы как раз и подъедем.

И чего скалится? У меня по утрам всегда настроение паршивое. Совы, жаворонки… Фигня это все. Если вставать в одно время быстро приучаешься и входишь в ритм. Усталость копится, если не высыпаться регулярно, но вполне нормально себя чувствуешь, пока есть необходимость бегать и действовать.

Утро я не люблю не за это. Вечно все плохое начинается на рассвете. Мощное наступление, старательно запланированное в штабе, о чем никто заранее не предупредил, но любой дурак прекрасно знает, заснувший часовой или очередная кража. Ночь на то и существует, чтобы прямо с рассветом ты обнаружил очередную гадость. И никто меня не переубедит, что это не всемирный заговор против моих нервов.

- Можно не вполне приличный вопрос? - спрашиваю, когда меня в очередной раз с комфортом загружают в машину и личный водитель выруливает к выезду из мотеля.

- Нет этого.

- Чего нет? - с некоторой оторопью интересуюсь.

- Мы не спим с Ивэном. Друзья - да, но не больше.

- Я не про это. Извини, если как-то глупо звучит, но услышал, как Ивэн с изрядной гордостью заявил - он истинный, а брат у тебя не оборотень и племянница тоже. А я понял, что это твой родной район. Как с тобой вышло?

- Бывает, - сообщила она, внимательно глядя на дорогу, - за такие вопросики морды бьют излишне любопытным, но вообще это не большая тайна.

Наш район, - заговорила она после непродолжительного молчания и вроде даже не столько для меня, а объясняя себе хорошо известные вещи, - начал заселяться еще в начале века и продолжал расти в двадцатые-тридцатые годы. Тогда это был новый и перспективный городишко, недалеко от большого города, где селились квалифицированные мастера и работники. Ирландцы, итальянцы, поляки, немцы, голландцы. Производство росло, требовались новые руки. Люди старались обеспечить себя, да и естественно, свои семьи. Тогда это был район со средним достатком и уважающими себя людьми, которые смогли чего-то добиться в жизни. А потом пришел Великий Кризис тридцатых годов. Он очень больно ударил не только по занятости, но и по психологии людей. Жители теряли работу, оставались без средств существования и уже не способны были платить за свои дома. Многие сломались, другие стали искать всевозможные способы заработка, не всегда законные, но дающие живые деньги. Постепенно кварталы погружались в нищету. И вот тогда начался наплыв оборотней. Им редко продавали или сдавали квартиры в приличных районах. В те времена легальные были по положению не лучше негров. Вроде и равноправные, но общество их отвергало, не желая иметь дело с такими соседями и опасаясь их. А у нас цены были низкие и многие старались хоть таким образом заработать. Никто не купит твой дом кроме оборотня, а дарить банку люди не хотели. Вот становилось их все больше и больше.

А оборотни очень часто были работники не хуже местных и ко всему еще им нередко можно было платить меньше, так что и многие хозяева закрывали на подобные вещи глаза, лишь бы шума не было. Вот и получалось, что совсем нищие исчезали, более или менее обеспеченные стремились переехать, а часть была вынуждена приспосабливаться к новому соседству. Не всегда это было гладко и без проблем, но впрямую цеплять таких типов, проживающих на твоей лестничной площадке не каждый решиться. С другой стороны и они тоже не слишком выкобенивались. В те времена полиция практически автоматически становилась на сторону человека в любом конфликте.

Потом началась война, и опять потребовалось множество работников на заводы. Молодых мужчин призывали в армию, а вот оборотней до 1943г нет. Даже потом из них создавали отдельные подразделения, не смешивая с остальными. К тому времени уже прекрасно умели вычислять, кто есть кто по анализу крови. Ну, на какое то время у нас все утряслось. Люди ведь бесятся все больше, когда им кажется, что от кого-то исходит угроза. Утеря работы достаточно веский повод для постоянных столкновений, а в этот момент делить было нечего. На наших предприятиях вполне нормально работали бок о бок и люди и оборотни. Когда их стали призывать, исчез последний повод для ругани. Сам понимаешь: «Мы кровь проливаем, а вы отсиживаетесь!». На самом деле, нелегальные очень часто под любыми предлогами или за серьезные взятки уклонялись или доставали себе справки от врача. Это ж в те времена было как клеймо. Узнают - выживут и из дома и с работы. Но у нас-то жили уже попавшиеся или не считающие нужным это скрывать, так что и особой проблемы не было.