Читаем без скачивания Клуб маньяков - Руслан Белов

Константина понятно, почему убила. Любая мать, имей она возможность, за свою дочь отправила бы в могилу такую сволочь. А Ворончихиных? А Маргариту с Тамагочей? Их-то зачем?

Что же делать? Начать расследование? Или сразу взять за рога?

Тещу?

Нет, сначала надо показать тетрадку Вере... Да, Вере... Завтра покажу... Если не будет температуры.

Глава 9. Маленькая хозяйка большого замка. - Всю войну в диверсионной группе. - Чистка зубов, шляпки и мешки из-под картофеля. - С утра выпил

весь день свободен.

Наутро я выздоровел, но на работу решил не идти: бюллетенить, так бюллетенить. Тем более, что с середины ночи шел мелкий противный зимний дождь со снегом и на улице было более чем неуютно. Постоял у окна, наблюдая изнуренную непогодой природу, затем спустился вниз и обнаружил на кухне Светлану Анатольевну с потрепанной книжицей Марины Серовой.

Тетки с Матрасычем не было. Они уходят на работу в половине восьмого. Наташа еще спала и я, чтобы не будить ее, был вынужден остаться один на один с тещей. Увидев мои настороженно-испуганные глаза, глаза человека, неожиданно столкнувшегося на бульваре с гиеной, она застыла.

"Догадалась, волчица, что я все узнал. Сейчас пойдет проверять на месте ли тетрадка..." - подумал я, весь сжавшись.

Я угадал. Светлана Анатольевна каким-то образом вызнала, что мне открылось ее прошлое. Прошлое, будущее и настоящее.

- Ты нашел тетрадку? - спросила она, сверля меня бесцветными глазами. И, убей меня бог, если я не увидел в холоде ее зенок сверкающие ледышки удовлетворения.

Маньяки не без оснований считают себя существами, достойными всенародной известности. Им, по роду своей деятельности вынужденным вести скрытный образ жизни, всегда не хватает полноценного общения, общения без масок, недомолвок и обмана.

- Вера с вами? Вы с ней заодно? - спросил я, с трудом заставив себя поднять на нее глаза.

Минуту она не отвечала. Минуту она наслаждалась моим смятением. Насладившись до румянца на щеках, спросила:

- А как ты думаешь?

- Если вы считаете себя сверхчеловеком, то заодно. Если больной, то вряд ли.

- Я не больная.

Мне захотелось сесть. Теща кивнула на стул. Садись, мол, сынок, разговор будет долгим.

- Значит, заодно, - вздохнул я, усаживаясь. - И, судя по вашим несколько возбужденным глазам, вам не терпится рассказать мне о своем боевом пути... Итак, первым был старшина Грищук...

- Да он был первым... Гречку с молоком будешь?

- Давайте...

Светлана Анатольевна поставила передо мной тарелку, сыпанула в нее из кастрюли гречку, залила теплым молоком.

- Молоко настоящее, деревенское. Юрий Борисович вчера из деревни привез...

Я посмотрел теще в глаза и подумал: "И чего это она вокруг да около ходит? Боится провала своего маньяцкого бенефиса? Или ждет, пока я наемся и стану благодушным?"

Светлана Анатольевна улыбнулась моим мыслям, уселась напротив на стул у плиты, выдержала паузу и начала рассказывать, глядя то в прошлое, то мне в глаза.:

- Он очень страшный был этот старшина Грищук. Я ночами не спала. А если засыпала, то кошмары снились... Снилось, что все мое лицо покрыто такими же шрамами, как у него. Багрово-красными, шевелящимися. А мама ничего не замечала. И пила потихоньку. Отец приходил весь измотанный, гладил меня по головке, выпивал стакан водки, ел и валился спать. А старшина Грищук меня преследовал со своими баранками и красными петушками на палочках. Я немела и холодела, когда он на руки меня брал. И старалась убегать подальше, чтобы его не видеть. В дальний парк убегала и там играла. Тогда Вильгельма-садовника еще не было. А если был дождь или было слишком жарко, уходила в подвалы замка.

- Не страшно-то в подвале было? - участливо спросил я, практически разжалобленный рассказом тещи.

Меня легко разжалобить.

- Нет. Я твердо знала, что там, где нет Червяка, не страшно... Наоборот, мне в них становилось покойно.

- А где вы нашли отраву?

- Там же. В подвалах было все. Перед тем, как занять замок под комендатуру, наши солдаты, конечно, все обшарили. Но сделали это в спешке и многих тайных помещений не нашли. А я не спешила и через несколько недель знала эти подвалы не хуже человека, их построившего. На их нижнем этаже, о котором никто не знал, нашла темницу, в ней к стене были прикованы скелеты. Там же были склад рыцарского оружия и доспехов, винный склад, несколько старинных золотых монет и химическая лаборатория. В ней, на полочке с реактивами стояла баночка с порошком белого цвета...

- А как вы узнали, что это была отрава?

- Очень просто...

- Кошке в рот засыпали?

- Почему кошке? Просто однажды я, пересилив страх и отвращение, подошла к старшине и сказала, что в подвале потерялась кошка Нюрка. Он пошел искать и с моей помощью нашел под кучей мусора несколько бутылок шнапса, их я заранее из винного склада принесла...

- Перед этим сыпанув в одну бутылку порошка из баночки...

- Да. Сыпанула и обратно сургучом залила. Старшина умер через два часа...

- Он же мог вашему отцу предложить выпить? Или еще кому-нибудь? Например, вашей матери?

- Нет, он прижимистый был... Да и старшины в армии полковникам выпить не предлагают.

- И после того, как вы увидели его мертвого...

- Я обрадовалась. Рассмеялась страшно. Червяк на его лице сдох, совсем сдох и расплылся. Я убила его. И поняла, что стала взрослой и... и всемогущей.

- Ну-ну. А старшину жалко вам совсем не было?

- Жалко? Представь тот ужас, в котором я жила. Этот уродливый шрам преследовал меня и ночью и днем. Я же маленькая была, никому не нужная девочка... От постоянно испытываемого страха у меня одни кожа да кости остались! Он до сих пор мне снится, и я вскакиваю.

- Понимаю... А потом был садовник Вильгельм...

- Да. Полмесяца со мной что-то творилось. Я смотрела на людей и видела их смерть... Видела их мертвыми. Я ходила живой среди мертвых... Как бы среди мертвых...

- Среди людей, которых можно легко и безнаказанно убить... - усмехнулся я.

- Да...

- Послушайте, вы ведь жили тогда в стране концентрационных лагерей и печей... Вы, наверное, видели кинохронику или слышали рассказы об уничтожении фашистами миллионов ни в чем не повинных людей... Неужели вам были не страшны мертвые? Не было страшно все то, что связано с ними? Убийство, например?

- Нет, не были. Я много видела мертвых. Они тогда были везде, и трупы ни у кого не вызывали сильных эмоций. И вообще я не убивала старшину Грищука, я убила гадкого, страшного, недремлющего Червяка. И гордилась этим. А когда садовник Вильгельм, сказал мне, что маленькая девочка не должна гулять одна в глубине парка и погрозил мне пальцем, мое сердце затрепетало. Я поняла, что хотела все это время...

- Убить еще?

- Да. И на следующий день опять пошла в самую глубину замкового парка. Вильгельм, подкрался сзади, схватил меня за руку и повел к маме. Его ладонь была шершавой, я шла рядом, смотрела на него искоса и видела его злое решительное лицо. И со мной случилась истерика. Не из-за страха, а из-за того, что я увидела на его лице точно такого же червяка, который ползал по лицу старшины Грищенко. Точно такого же червяка, которого я убила. Это был знак...

Мама, пьяненькая, лежала на диване, и садовник Вильгельм, толкнув меня к ней, сказал, что она должна присматривать за дочерью. Тем более, что некоторое время назад в округе завелся педофил, и на его счету уже двое изувеченных детей.

Мама дала ему денег из ридикюля и попросила уйти. А мне ничего не сказала. Через несколько дней новый повар испек ванильные булочки. Я обсыпала две штуки порошком из баночки и подарила Вильгельму. Якобы в благодарность за заботу.

- А вы не боялись, что умрет не он, а жена, и все вскроется?

- Я не думала об этом. Я охотилась на Червяка... Потом я узнала, что первым умер Вильгельм. А через два часа - безногая его жена. Я так думаю, она съела свою булочку, чтобы не оставаться одной. Потом, ты знаешь, я отравила повара...

- А его зачем?

- Он узнал, что к маме ходит один летчик, красивый старший лейтенант. Хотел однажды меня угостить, принес пирожков с яблоками и их увидел на диване. Когда я из парка пришла, мама со слезами на глазах уговаривала повара никому ничего не рассказывать. Вечером я сыпанула порошка в его кружку. Он много кашлял и потому, ложась спать, всегда ставил на тумбочку кружку с водой или чаем.

- Похоже, это убийство было для вас уже будничным...

- Да, - покивала теща. - Мне не хотелось, чтобы папа сердился на маму... И когда все образовалось, я была очень горда за себя.

-Ну-ну. Такая маленькая и сохранила в семье мир и спокойствие.

- Да... Но потом появился этот майор Голованов...

- Дядя Петя с малиновыми петлицами?

- Да. Он всех допрашивал. Даже меня. И я поняла, что он подозревает всех. И чувствует что-то. У него были такие глаза... Он смотрел на меня не как на девочку с косичками, в короткой юбочке и туфельках с потершимися носками, а как на преступника, такого же умного, как он.