Читаем без скачивания Под игом чудовища - Андрей Арсланович Мансуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но я просто продолжал целовать и облизывать, а вернее даже — вылизывать то местечко, куда намеревался вскоре проникнуть. Конечно, она не подозревала, для чего я это делаю на самом деле. Ведь сейчас её куночка там, внутри, напоминает пустыню Сахару — такая же бесплодная, шершавая и сухая. А моя слюна — отличная смазка. Вот я и постарался привнести её туда, проникнув языком как можно глубже!
Я решил, что двух минут такой «обработки» вполне довольно, и нужно приступать к более решительным действиям. Поэтому плюнул и растёр и на макушку красноголового воина, не забыв показать ей. Теперь, когда она поняла, что и как, завыла и задёргалась.
Но у меня не забалуешь: как уже говорил, зафиксировал её тело крепко! А уж ножки как растянул! Подумал, может, добавить грузов-то фунтов по десять — чтоб ей повеселей-то жилось, а то, небось, привыкла! Потом передумал — и так достаточно хорошо: прямо тебе натуральный шпагат! И вот я…»
Лорд Говард заставил глаза оторваться от листа, лежавшего поверх стопки исписанной бумаги. Сглотнул. И продолжил:
— Так вот. Мы, пока погода позволяет, выроем там канаву во всех местах, где слой почвы достаточно толстый, и вкопаем в неё частокол из заострённых брёвен. А с другой, наружной, стороны получившегося тына, выроем ещё и траншею поглубже. В пяти шагах.
Лорд Юркисс, так и остававшийся спиной к племяннику, и потиравший протянутые к пылающему в камине огню руки, усмехнулся:
— Канава, говорите, лорд Говард? Не смешите. Нет там, на перешейке, мест, где слой почвы был бы толще фута-двух. А под ним — скала. На которой надёжно покоится фундамент Милдреда, Ваннахейма и Гритнера. А Шлосберг так и стоит на голой скале.
И как же вы собираетесь уберечь брёвна от падения, если закопать их глубже, чем на два фута не удастся? Такой тын-частокол можно уронить, просто сильно нажав, навалившись, на брёвна. Не говоря уж о том, что перешагнуть или перепрыгнуть ров глубиной в два фута сможет и любой кролик.
— Ну… Мы могли бы сделать горизонтальные брусья-лежаки, и приделать к ним диагональные поперечины-распорки. В виде треугольной рамы. И устанавливать вертикальные брёвна так, чтоб они опирались на этот каркас.
— Чушь!
— Ну хорошо, любимый дядя, — лорду Говарду не удалось скрыть язвительности в тоне, которым он задал новый вопрос, — Частокол тебе не нравится, ров там не выкопать, и рогатки из колючей проволоки, или врытые короткие колья остриями наружу не задержат никого. А чем же нам прикажешь задерживать новые орды, которые, по твоим же, кстати, уверениям, скоро полезут на нас?!
— Начнём по порядку. — лорд Юркисс наконец развернулся лицом к посетителю, — То, что новые орды полезут, сомнения ни у кого, в том числе и у нашего любимого государя, не вызывает. Потому что лорд Хлодгар не из тех, кто начатое не доводит до конца.
И он не успокоится, пока не подберёт, или не создаст тех тварей, что смогут зачистить Тарсию от её теперешнего населения. От людей. Лезут все эти твари, или, как в случае с воронами, или вампирами-мышами, летят, только через одно доступное место — чёртов перешеек, ограниченный заливом с одной, и непроходимой трясиной с другой стороны. А доступно это место именно потому, что сделать его недоступным мы не в силах. Вернее, я хотел сказать — непроходимым, но ты же понял, о чём я?
Почвы там — кот наплакал. Да сооруди мы там хоть пятиметровый завал из брёвен — ничего не стоит сжечь всё это, когда брёвна неизбежно высохнут — облив маслом, или смолой. Выждать сутки, или меньше, пока прогорит. А можно даже и не сразу заходить на угольки: ведь восстановить такую титаническую конструкцию, на которую, кстати, и правда — уйдёт уйма строевого леса, и море людского труда, можно будет лишь за несколько месяцев. Если не за год. И пожалуйста: в любой момент до такой реставрации — заходи кто хочешь, убивай, кого хочешь…
И мы опять оказываемся в той же ситуации, что и без завала, или тына, а материала истратили и труда положили — уйму! Впрочем, не буду повторять все доводы в пятый раз — ты и сам всё отлично знаешь.
— Я понимаю, конечно, что бессмысленные действия — э-э… бессмысленны. И проекты с частоколом… или завалом — несостоятельны… — лорд Говард замялся, лорд Юркисс услужливо подсказал:
— Это — мягко говоря.
— Ладно, согласен. Ты привёл достаточно сильных аргументов. А как тогда насчёт каменной стены?
— Каменная стена. Уже лучше. Но в наших условиях — неосуществимо. Потому что она должна быть ну очень высокой и прочной! (Вспомни: десяти-двенадцатифутовые тыны наших укреплённых посёлков-посадов не явились сколько-нибудь серьёзным препятствием для даже невысоких, ну, тех, последних, тварей.) Да если б было по-другому — уже давно всё построили бы отец или дед нашего сира Вателя. Потому что как ты построишь каменную стену на болоте, в которое упирается западный край пустоши-перешейка?! А там, в лесу? А каменистая и крепкая почва, (Которую, кстати, всё равно пришлось бы выкапывать, чтоб добраться до надёжной и прочной скалы — не на грунте же ты собрался возводить эту самую стену?!) есть только на двух-трёх милях из почти восьмимильной общей ширины перешейка, где проникновение, собственно, и происходит.
С другой стороны, даже если б и удалось, потратив ещё больше сил и времени, соорудить пятнадцатифутовую стену на этих трёх милях, неужели ты думаешь, что лорд Хлодгар не сообразил бы просто обойти её? Или не нашёл средств для штурма? Несколько хороших таранов, или элементарных пандусов на колёсах — и п…дец вашей стене! Ведь держать там большой гарнизон, как в, скажем, Милдреде, абсолютно нереально! Как и понастроить смыкающихся стенами крепостей — на это не хватит и жизни пяти поколений.
— Ну хорошо, я понял. Убедительно. Что же делать-то? — лорд Говард, чувствовавший, как к концу полуторачасовой беседы, когда аргументы исчерпаны, а доводы повторены действительно по пять раз, нарастает в груди глухое раздражение, тем не менее заставил голос звучать спокойно. Ну, почти спокойно.
Лорд Юркисс, разумеется, его состояние вычислил легко:
— Злиться и дуться на меня бессмысленно. Я сейчас лишь повторял то, что ваш чёртов Штаб уже наверняка проработал и пережевал добрую сотню раз за последние пятнадцать лет. Перекрыть перешеек так, чтоб избежать проникновения тем или иным способом, нереально. Отсюда мораль: незачем убивать труд наших уже не столь многочисленных землепашцев, и даже
