Читаем без скачивания Уже мертва - Кэти Райх

«Может, я на правильном пути?» — подумала я, вспоминая все, что когда-либо читала о маньяках.

Он садится в вагон на «Берри», проезжает шесть станций, выбирает жертву, которая выходит, и следует за ней. Люди, страдающие маниакальными отклонениями, на чем-нибудь зациклены: на цвете, количестве, последовательности действий. Они ведут себя строго по определенной схеме. В нашем случае убийства Тротье и Дама не вписывались в выведенную мной модель, но я чувствовала, что просто чего-то не учитываю. Я уставилась на карту, словно гипнотизируя ее. С каждой секундой во мне усиливалось ощущение, что отгадка очень близко.

— Доктор Бреннан?

В проеме двери стояла Люси Дюмон. Я почти не видела ее. Мне казалось, перед моими глазами разъезжается в разные стороны прочная стена.

— Альса! — выкрикнула я.

Обезьянка совсем вылетела у меня из головы.

Мой вопль напугал Люси. Она резко дернулась, чуть не выронив какие-то распечатки.

— Мне зайти попозже?

Я не обратила на ее слова внимания, поглощенная своими мыслями. Да. Конечно. Автовокзал. Он у самой «Берри». Я взяла еще одну булавку и вколола ее в карту в самом центре треугольника.

«Верна ли моя мысль? — гадала я взволнованно. — Является ли и Альса звеном цепи? Она ведь обезьяна. Или на ней убийца только пробовал силы? За два года до убийства Дама».

Об этом я тоже читала. О подростковых фантазиях и под сматриваниях, выливающихся в издевательства над жи вотными, а в конечном итоге в изнасилования и убийства людей. Может, то, с чем мы столкнулись…

Я вздохнула и откинулась на спинку стула, сознавая, что на Райана мое сообщение не произведет особого впечатления.

Люси исчезла. Я решила, что извинюсь перед ней позднее. В последнее время я постоянно принимала подобные решения.

Потом целый час я в который раз просматривала папки из центрального архива. Дама. Моризет-Шанпу. Ганьон. Никаких новых идей. Адкинс. Документы по делу о ее убийстве уже выглядели потрепанными — я изучала их слишком часто. Тротье. Ничего.

Опять вспомнились пазлы из детства. Разрезанные на мелкие кусочки картинки. Обдумывание. Поиск.

Нужно передохнуть. Дать мозгу расслабиться. Я сварила кофе, вернулась в офис, захватив утреннюю «Монреальскую газету», и принялась просматривать новости. Содержанием они практически не отличались от статей англоязычной «Газетт», только что стиль разный.

Я отложила газету и хлебнула кофе. И опять острее почувствовала, будто очень близка к разгадке.

Мой мозг напряженно заработал.

«Если это чувство возникло сегодня, значит оно чем-то вызвано», — принялась рассуждать я.

Чем я занималась с утра? Ничем особенным. Читала газету. Отвезла машину в автосервис. Сюда приехала на метро. Просмотрела папки.

Может, тщательнее проанализировать историю Альсы?

Мозг не отреагировал.

Или как-то увязать расследование с машинами?

«Нет».

Тогда с газетами?

«Попробуй».

Я опять принялась пролистывать «Монреальскую газету».

Новости. Объявления.

Я замерла.

Где я видела объявления? Где только не видела!

В комнате Сен-Жака.

Я неторопливо принялась просматривать страницы с объявлениями.

Работа. Потери и находки. Продажа гаражей. Животные. Недвижимость.

Недвижимость? Недвижимость!

Я схватила папку с документами по делу Адкинс и достала фотографии. Точно. На одной из них была изображена ржавая табличка перед домом: «ПРОДАЕТСЯ». В доме Адкинс кто-то хотел продать квартиру.

И?..

Надо подумать.

Моризет-Шанпу. Ее муж сказал, что ей не нравилось там жить.

Я набрала его номер. Никто не ответил.

«А Ганьон? — продолжила я свой сложный анализ. — По-моему, ее брат снимал ту квартиру. Может, владелец намеревался ее продать?»

Я просмотрела фотографии Ганьон. Ничего не увидела. Черт!

Еще раз набрала номер Моризет-Шанпу. Длинные гудки.

Позвонила Женевьеве Тротье. Она взяла трубку почти сразу же.

— Алло? — произнесла весело.

— Мадам Тротье?

— Oui, — заинтересованно.

— Меня зовут доктор Бреннан, вчера мы с вами беседовали.

— Oui, — со страхом.

— Можно задать еще один вопрос?

— Oui, — смиренно.

— Вы, случайно, не собирались продать свой дом в тот момент, когда исчезла Шанталь?

— Простите?

— Не пытались ли вы продать свой дом в октябре прошлого года?

— Кто вам такое сказал?

— Никто. Просто мне нужно это знать.

— Нет-нет. Я живу в этом доме с тех пор, как развелась с мужем, и никогда не намеревалась куда-то переехать. Шанталь… Я… Это был наш с ней дом.

— Спасибо, мадам Тротье. Простите, что снова вас побеспокоила.

Я вновь доставила ей боль. Непонятно зачем.

Я еще раз набрала номер Моризет-Шанпу. Мужской голос ответил, когда я уже собиралась положить трубку:

— Oui.

— Мсье Моризет-Шанпу?

— Минуточку.

— Oui, — произнес другой мужской голос.

— Мсье Моризет-Шанпу?

— Oui.

Я назвала себя и объяснила, для чего звоню. Да, они хотели продать свой дом. Объявления в газете для них размещало агентство «РеМакс». После смерти жены он отказался от этой затеи. Я поблагодарила его и положила трубку.

Две из пяти. Возможно, я напала на правильный след.

Я позвонила в отделение следственно-оперативной служ бы. Материалы, собранные в квартире на улице Берже, находились у следователей.

Взглянула на часы: одиннадцать сорок пять. Время встречи с Райаном приближалось. Конечно, он в любом случае не укусит меня, но я страстно хотела предъявить ему больше информации.

В который раз я разложила перед собой фотографии Ганьон и принялась внимательно изучать их одну за другой.

— Вот! — вырвалось у меня, когда я увидела то, на что раньше не обращала внимания.

Схватив увеличительное стекло, я, во избежание ошибки, рассмотрела снимок еще и через него.

— Какой ужас!

Я торопливо засунула фотографии обратно в конверт и почти побежала в ресторан.

«Ле Парадиз тропик» расположен прямо напротив нашего здания. Еда там паршивая, обслуживают медленно, но в полдень это довольно тесное заведение всегда переполнено. Его владелец Антуан Жаниве — личность экспансивная и восторженная.

— А! Мадам! Как ваши дела? — приветствовал он меня как обычно. — Безумно рад вас видеть! Давненько вы у нас не были.

Лицо его исказила шутливо-укоризненная гримаса.

— Да, Антуан. В последнее время я очень занята. К тому же не могла себе позволить каждый день питаться в «Ле Парадиз тропик».

— Сочувствую, искренне вам сочувствую. Кстати, сегодня у нас чудесная рыба. Наисвежайшая. Еще пахнет океаном. Съедите кусочек — и сразу почувствуете прилив сил. Пойдемте, я провожу вас к отличному столику. Самому лучшему. Ваши друзья уже ждут.

Друзья? Кто, кроме Райана?

— Пойдемте, пойдемте, пойдемте.

Под яркими зонтиками потели и ели, наверное, человек сто. Я проследовала за Антуаном по лабиринту из столиков к возвышению в дальнем углу. Райан сидел возле нарисованного на стене окна с подвязанными желто-лавандовыми занавесками. Над его головой бесшумно вращались лопасти вентилятора. Он разговаривал с человеком в легкой спортивной куртке. Хотя человек этот сидел ко мне спиной, я сразу его узнала.

— Бреннан.

Райан приподнялся со стула. Увидев выражение моего лица, он предупредительно сузил глаза.

— Детектив Райан, — ответила я на его приветствие.

Клодель просто кивнул мне.

Я села рядом с Райаном. К нам подошла жена Антуана, и, обменявшись с ней любезностями, детективы заказали пиво. А я — диетическую колу.

— Итак, что за открытие вам удалось сделать?

В умении держаться высокомерно Клоделю можно позавидовать.

— Может, сначала сделаем заказ?

Райан-миротворец.

Мы с Райаном перекинулись парой избитых фраз о погоде. Нам обоим казалось, что сегодня довольно тепло. Когда Жанин вернулась, я заказала рыбу, разрекламированную Антуаном. Оба детектива предпочли мясные блюда. Я начала чувствовать себя не в своей тарелке.

— Ну? Чем вы хотели со мной поделиться?

Райан-посредник.

— Мыслями о станциях метро.

— Метро?

— Им пользуются четыре миллиона человек. Блестящая мысль!

— Не перебивай ее, Люк!

— Франсин Моризет-Шанпу жила на шестой станции от «Берри».

— Интересная новость!

Райан метнул в Клоделя убийственный взгляд.

— Изабелла Ганьон тоже. И Маргарет Адкинс.

— Хм.

Клодель ничего не сказал.

— Дом Тротье удален от «Берри» на приличное расстояние.

— Верно. А Дама жила слишком близко.

— А улица Берже, где обитал Сен-Жак, располагается всего в нескольких кварталах.

Некоторое время мы молча ели. Рыба оказалась сухой, картофель фри и рис — чересчур жирными.