Читаем без скачивания Пир стервятников - Джордж Мартин

Она испепелила его взглядом.

— Чтобы я опиралась на твой обрубок? Ну уж нет. Можешь, однако, налить мне вина. Если способен сделать это, не проливая.

— Вряд ли убогий калека справится с этим. — Он снова отправился в обход зала, и пришлось ей самой себе наливать.

Мейсу Тиреллу она тоже отказала, и Ланселю. Прочие поняли намек, и никто больше не подходил к ней. Наши преданные друзья и верные лорды. Даже западным жителям доверять нельзя, воинам и знаменосцам отца. Если уж родной дядя сговаривается с врагами…

Маргери танцевала теперь со своей кузиной Эллой, а Мегга — с сиром Талладом Высоким. Третья кузина, Элинор, пила вино из одной чаши с молодым, красивым Бастардом из Дрифтмарка, Аурином Уотерсом. Королева не впервые останавливала взгляд на этом стройном зеленоглазом юноше с длинными серебристо-золотыми волосами. При первом знакомстве с ним ей на миг показалось, что это Рейегар Таргариен восстал из пепла. Все дело в его волосах — он ведь и наполовину не столь красив, как Рейегар. Лицо у него слишком узкое и подбородок раздвоен. Однако Веларионы происходят от старого валирийского рода, и некоторые из них унаследовали серебристые волосы древних королей-драконов.

Томмен, вернувшись на свое место, уплетал яблочный пирог. Сиденье дяди Кивана пустовало. Серсея отыскала его в углу, где он оживленно беседовал с Гарланом, сыном Мейса. О чем они могут разговаривать? Пусть Гарлана в Просторе прозвали Галантным — Серсея верила ему не больше, чем Маргери или Лорасу. Она не забыла той золотой монеты, которую откопал Квиберн под судном тюремщика. Золотая рука Хайгардена. А Маргери шпионит за мной. Подошла Сенелла, чтобы налить ей вина, и Серсея едва подавила желание схватить ее за горло и придушить. Нечего улыбаться мне, сучка, предательница. Ты еще будешь молить о милосердии, прежде чем я покончу с тобой.

— Думаю, ее величеству на сегодня вина довольно, — услышала она голос Джейме.

Ошибаешься. Всего вина на свете не хватит, чтобы помочь мне пережить эту свадьбу. Серсея резко поднялась с места и чуть не упала. Джейме подхватил ее под локоть. Вырвав у него руку, она хлопнула в ладоши. Музыка смолкла, разговоры затихли.

— Лорды и леди, — громко сказала Серсея, — если вам будет угодно выйти со мной наружу, мы зажжем свечу в ознаменование союза между Хайгарденом и Бобровым Утесом. В ознаменование нового века, сулящего мир и процветание нашим Семи Королевствам.

Темная и покинутая стояла Башня Десницы с зияющими дырами на месте выломанных дубовых дверей и ставен. Полуразрушенная, оскверненная, она по-прежнему подавляла своей высотой все строения внешнего двора. Гости, выходя из Малого Чертога, попадали в ее тень. Серсея посмотрела вверх — зубцы на башне вгрызались в полную луну осеннего равноденствия. Сколько же королевских десниц обитало здесь за последних три века?

Королева остановилась в ста ярдах от башни, глубоко вздохнула, перебарывая головокружение, и сказала:

— Можете начинать, лорд Галлин.

Пиромант, откашлявшись, махнул факелом. Лучники на стенах прицелились и послали в разверстые окна около дюжины огненных стрел.

Башня, охнув в ответ, осветилась изнутри красным, желтым, оранжевым… и зеленым, зловещей темной зеленью, цвета желчи, жадеита, пиромантовой мочи. Алхимики именуют это вещество «субстанцией», но в народе оно зовется «диким огнем». В Башне Десницы установили полсотни горшков этой самой субстанции, переложив их дровами, бочками со смолой и имуществом карлика по имени Тирион Ланнистер.

Королеву овеял жар зеленого пламени. По словам пиромантов, только три вещи на свете горят жарче его: драконий огонь, подземный огонь и летнее солнце. Дамы заахали, увидев в окнах первые языки пламени, длинные и зеленые. Мужчины вскричали «ура» и подняли вверх заздравные чаши.

Как он красив, этот огонь, думала Серсея. Красив, как Джоффри, когда его впервые приложили к моей груди. Ни один мужчина не доставлял ей такого наслаждения, как этот нежный ротик, прильнувший к ее соску.

Томмен смотрел на пожар круглыми глазами, завороженный и напуганный одновременно. Маргери сказала ему что-то на ухо, и он засмеялся. Рыцари бились об заклад, скоро ли обрушится башня. Лорд Галлин мурлыкал что-то себе под нос, покачиваясь на каблуках.

Серсея вспоминала всех десниц, которых знала на своем веку: Оуэна Мерривезера, Джона Коннингтона, Карлтона Челстеда, Джона Аррена, Эддарда Старка, своего брата Тириона. И отца, лорда Тайвина Ланнистера. Отца прежде всего. Горите, с тайным ликованием повторяла она про себя. Горите ярким пламенем со всеми своими секретами, заговорами, изменами. Это мой день. Мой замок и мое королевство.

Башня внезапно издала стон, заткнувший рты болтунам. Часть ее верхушки грохнулась наземь, подняв столб дыма и пыли. От проникшего в брешь воздуха огонь взвился ввысь, в самое небо. Томмен попятился, но Маргери, взяв его за руку, сказала:

— Смотри, он танцует. Как мы с тобой, моя радость.

— Да, — с трепетом произнес мальчик. — Посмотри, матушка, как пляшет огонь.

— Я вижу. Как долго он будет гореть, лорд Галлин?

— Всю ночь, ваше величество.

— Славная свечка, надо сказать. — Леди Оленна, опираясь на трость, стояла между Правым и Левым. — Чтобы добраться до постели, другой уже не понадобится. Старые кости устали, а молодые достаточно повеселились на эту ночь. Пора проводить короля с королевой в опочивальню.

— Да, верно. Лорд-командующий, — сказала Серсея Джейме, — проводите их величества на покой.

— И ваше величество тоже?

— Нет нужды. — Серсея не чувствовала сонливости. Дикий огонь очищал ее, выжигал гнев и страхи, наполнял ее свежей решимостью. — Я хочу еще немного полюбоваться этим великолепным зрелищем.

— Вам не следует оставаться одной, — настаивал Джейме.

— Со мной останется сир Осмунд. Ваш брат по оружию.

— Как вашему величеству будет угодно, — сказал Кеттлблэк.

— Мне угодно, чтобы меня охраняли вы. — Она оперлась на его руку, и они вместе стали смотреть, как бушует огонь.

Падший рыцарь

Ночь выдалась необычайно холодная даже для осени. Ветер свистал в переулках, вздымая дневную пыль. Северный ветер. Сир Арис Окхарт поднял свой капюшон, чтобы скрыть лицо. Если кто-то узнает его, будет худо. Две недели назад в теневом городе убили купца, совершенно безобидного человека — он приехал в Дорн за финиками, а нашел свою смерть. Вся его вина состояла в том, что он прибыл из Королевской Гавани.