Читаем без скачивания Малой кровью - Ира Андронати

Он почти успел. Америка стала непобедимым монстром. Еще бы лет десять, еще несколько шажков по пути технологической эволюции, и все: был бы создан щит, который Империи не пробить. Компьютеры на квазиживых нейронах не боялись бы хроносдвига… Но «почти успел» — это в практическом смысле то же самое, что «и не начинал».

И тут появились другие марцалы. Маф перестал быть потаенным центром мира. Таких центров стало великое множество. И, естественно, мир покатился в тартарары, все набирая скорость…

Что интересно: новые хозяева планеты в своем нарциссизме в упор не замечали Мафа. Не видели его, понятно? Не понимали, кто он и откуда. И не понимают до сих пор.

Он «прокачал» их примерно за год и понял, что ничего хорошего в будущем ждать не приходится. Как ни трудилась история, из марцалов так и не получилось единого народа, а только сумма индивидуалистов. Когда очень подпирало, они могли зажать себя в тиски и кое-как с грехом пополам народ изображать — но едва внешнее давление падало, все опять оказывались по отдельности, каждый в своем личном космосе. Чему мы были свидетелями, в частности, прошлым летом… и не только.

Что ж. Еще тогда, в самом начале, ему стало понятно: нужно конструировать принципиально новую машину, используя и старые навыки, и самые последние достижения. Например, теорию децентрализованных информационных сетей. И кое-что еще, завалявшееся в кармашках.

Нужен был и новый материал для деталей машины. Не сплав землян и марцалов — что неизбежно получалось, пойди события так, как они шли без вмешательства Мафа. Еще неизвестно, что это был бы за сплав. Нет, скорее — нечто вроде композита, когда плюсы каждого компонента умножаются, а минусы нейтрализуются…

Если бы проект осуществился, Земля через недолгое время влилась бы в состав Империи на хороших условиях, а еще через несколько лет ее просто перестали бы замечать — вернее, как-то выделять из ряда прочих, — как сейчас на Земле никто не замечает Аляску, где на самом-то деле происходят неимоверно любопытные вещи. А лет через сто, не больше, как-то само собой Земля стала бы региональной столицей, центром многих миров.

Подготовительный процесс закончился, полигонные испытания прошли успешно, но…

Но тут, как чертик из коробочки, выскочил откуда-то из небытия древний император Бэр, и все пошло Большой Медведице под хвост.

Теперь прямой военный конфликт с Империей стал неизбежен, и в этом конфликте Земле и ее союзникам победить не светило. Ни малейшего шанса. Ценой огромных усилий и огромных потерь войну можно было свести вничью. Разве что. В сложившихся условиях Маф решил повторить подвиг Гаммельнского Крысолова: вывезти с обреченной Земли детей — достаточное количество, чтобы в недоступном для Империи месте основать новую цивилизацию. И когда-нибудь отомстить. Детей подбирали с умыслом: по своим психофизиологическим характеристикам они должны быть как можно ближе к марцалам. Мало кто это знает, но особые качества марцалов не передаются просто по наследству, а прививаются и воспитываются — как прививается и воспитывается, например, сам разум. Это доступно не для всех — нужно что-то вроде абсолютного музыкального слуха; но для многих.

И вот в последнее время — несколько десятков странных и зачастую трагических происшествий с марцалами, агентами Мафа, занятыми как раз отбором подходящих ребятишек. Агентов сбивали грузовики, их убивало током, ядом из баночек с йогуртом; их кусали гремучие змеи. Было несколько прямых покушений, но еще ни разу не удавалось поговорить с покушавшимся: кого-то застрелили полицейские, кто-то бесследно скрылся. Правда, статистика нам говорит, что вообще уровень немотивированного или неявно мотивированного насилия вдруг возрос почти повсеместно, так что не совсем понятно: за агентами охотились целенаправленно — или они просто случайно попали под раздачу?

Итак, барышня: чем лично вам так досадил бедняга Ургон?

Почему вы хотели убить Ургона?

И снова: чем вам досадил Ургон?

А Юлька и хотела бы сказать все, но ей было так плохо, что она, пожалуй, не смогла бы сейчас объяснить, как из хлеба и колбасы соорудить простейший бутерброд, а не то что проследить все свои сложные ассоциации… тем более что сам этот вопрос: а какого черта я пыталась убить этого поганца? — вопрос этот чем дальше, тем больше казался ей безответным. Как объяснить ему, такому мудрому, что на самом-то деле она стреляла в Барса, защищая своего еще не родившегося ребенка… Но она была как в липком густом тумане. Туман становился все гуще, плотнее, уже как вода, — и она всплыла в нем, всплыла и откинулась на спину…

И все бы ничего, это было даже приятно, ее поднимало и опускало на плавных волнах, но вдруг как-то нехорошо, выворачивающе потянуло в животе. Раз и еще раз.

Ее как будто накрыло, она захлебнулась и стала биться.

Что-то происходило вокруг, но туман не рассеялся, разве чуть-чуть, а главное — ничего не проникало в сознание сквозь протяжный дикий звон. Кто-то большой и сутулый вел, придерживая за шею, старого марцала, как там его?.. А к марцалу рвался весь белый Санька, его держали толпой, но он продолжал рваться. А саму ее куда-то несли на руках, она хотела извиниться, сказать: ну зачем же? — однако ничего не получалось. Были полулюди-полукошки в синих и серых комбинезонах, раньше она их видела только на фотографиях. Был совсем маленький и очень шустрый бородач. Были полицейские с пистолетами. Были пожарные.

И была Варечка. Самая грозная здесь.

Юлька попыталась поправить волосы, но уронила руку. Ладонь вся была в крови.

Потом туман опять сгустился и принял Юльку в себя.

Герцогство Большой Южный Паоот, планета Тирон.

Год 468-й династии Сайя, 17-й день лета

Так вот ты какой, Дьявол Чихо, подумал Стриженов, отходя. Все эти великие и мрачные ублюдки, становясь мертвыми, как будто сбрасывают все маски и накладные бицепсы — и остается что-то жалкое, неполнозубое и кривое.

Чихо убит был двумя пулями в спину. Это о многом говорило.

«Старая братва» — бандиты, начинавшие с Чихо еще до его возвышения, — пытались отстреливаться по-взрослому, но заняли неудачную позицию: их моментально обошли и забросали гранатами. Трое легионеров были ранены в самом начале перестрелки, но остались в строю.

Итак, приказ генерала Тугхо выполнен. Дьявол Чихо перестал существовать. Равно как и его армия.

Впрочем, в последнем Тугхо наверняка убедился еще вчера.

И скорее всего он приписал это благое деяние нам…

Стриженов посмотрел на снятый с шеи Чихо медальон. Эмалевый портрет красивой светлоглазой женщины с русыми — что редкость для Тирона — волосами. Наверное, он ее любил.

Медальон, два револьвера с платиновой чеканкой, кривой кинжал — миниатюрный ятаган — с мерцающим муаровым узором по клинку и шершавой кожаной рукояткой. И — огромный голубоватый кристалл в оправе, наверное, им Чихо и «обращал» адептов. Некрон мог бы сказать точно, но он как-то подозрительно долго без сознания, не случилось ли чего? При переломах больших костей бывает всякое… а здесь даже фельдшера нет…

Сержанты Пистухов и Деркач задержались около трупа, фотографируя и снимая отпечатки ладоней. Пусть будет.

Подошел Давид. Тоже посмотрел на медальон. Сказал:

— А ведь мы, кажется, пришли.

…Это была когда-то широкая мощеная дорога, сейчас заплывшая землей, поросшая кустарником и деревьями. Кое-где мшистый дерн сняли, и там обнажились желто-серые каменные блоки, формой напоминавшие буханки хлеба, но побольше размером — так где-то с маленький чемодан. Их начали выворачивать из кладки и сооружать бруствер, но потом бросили это дело.

— Дорога, мощенная желтым кирпичом, — с кривой усмешкой сказал Стриженов.

Давид кивнул. Дальше, за бруствером, дорога обозначилась более явно, там не было ни мха, ни кустов.

А здесь шел, похоже, немаленький бой. Гильз-то…

Метрах в пятидесяти от недоделанного бруствера как-то нехорошо чернело круглое отверстие. Вход в туннель. Что Стриженова напрягло — так это то, что он никак не мог определить на глаз, каков размер этой гнусной дыры. Пройдет человек, или автомобиль, или вагон? Чернота струилась и завораживала.

— Трое со мной, — сказал он. — Ты, ты и ты. Поручник!

Булаховский подскочил, вытянулся. Он стал черен и худ, былое брюшко исчезло, глаза ввалились, но усы гонорливо топорщились.

— Остаетесь за старшего. Займете круговую оборону. Держаться до нашего возвращения. Если мы не вернемся… — Стриженов задумался, — через восемь часов, поступайте по обстановке. В любом случае постарайтесь сохранить роту. — Стриженов снова задумался. Поручник ждал. — Ежи, я знаю, задача не по силам, но… нельзя допустить, чтобы туда, — он кивнул на вход, — проник неприятель. Ни сейчас, ни потом. У меня нет готовых планов на этот счет. Думайте.

— Слушаюсь, — Булаховский двумя пальцами коснулся берета. — Разрешите выполнять?