Читаем без скачивания Виктор Цой - Александр Житинский

Учитель сделал очень хороший ход – он взял Марьяну администратором в этот фильм. Только благодаря этому фильм вообще состоялся. Я не верю, что Учитель так вписался бы во все тусовки, если бы не Марьяна. Ей просто понравилась эта идея, и она решила ему помочь. Я считаю, что в этом фильме Маниной заслуги гораздо больше, и Димы Масса, чем Учителя. Тут такие куски были сняты, которые потом не вошли! Как Цой с Башлачевым на одной гитаре играют – веселые такие. А это все вырезали, оставили какие-то дебильно-романтические сцены, особенно с Цоем. Все это гораздо веселее было.

Песни здесь пели – это факт. Но возникали ли они у Цоя именно здесь?.. У него голова постоянно работала. Он уезжал в Москву, возвращался, здесь сидели ночами – естественно, что-то возникало… А песен он показывал довольно много. „Следи за собой“ впервые я услышал здесь. Еще эту: „мы ждали лета, пришла зима…“ У него была песня „Я хочу быть кочегаром“, но он наотрез отказался ее здесь петь. Она несколько раз звучала в акустике, но в кочегарке он ее так и не спел.

Здесь были абсолютно голые стены, украшать их начал именно Витька. Картинку с Брюсом Ли он принес, потом – „Комиссары перестройки“.

С ментами здесь было очень просто. Менты сюда не заходили. Котельная, скорее всего, была под колпаком КГБ, и гэбисты просто запрещали ментам сюда ходить. Был такой период, когда они очень резко начали появляться, а потом у меня была встреча с одним кагэбэшником… Знаете, раньше всех вызывали в кофейню, там беседовали… Я ему сказал про ментов, он почему-то очень разозлился и сказал: „Никаких ментов больше не будет“.

Последние годы Витя не заходил сюда. У него было желание, но к этому времени уже сильно изменился состав. И почти все „старики“ уволились…»

1986–1987

«Асса»

Прослеживая биографию Виктора Цоя шаг за шагом, удивляешься двум, казалось бы, взаимоисключающим вещам: внешней случайности происходивших с Витей жизненных ситуаций и их же железной внутренней закономерности, будто кто-то очень уверенной и умной рукой выстраивал его жизнь, ведя его к Звезде.

Кстати, «Звезда» – одно из любимых слов Цоя в песнях, об этом мы уже говорили и еще вспомним.

Группа «Кино», получившая свое название, казалось бы, чисто случайно, наконец скрестилась с кинематографом, – и тоже случайно.

Не слишком ли много случайностей?

В том-то и дело. Очень часто Цой оказывался перед выбором – и он выбирал то, что проще и естественней. То есть практически не выбирал, а плыл по течению.

Пожалуй, единственным выбором, который был много сложней естественного хода вещей, было его уклонение от службы в армии. Конечно, прийти в военкомат было проще, но тут Цой предпочел не полагаться на случай.

А случай мог представиться и там, в каком-нибудь армейском ансамбле, как это случилось с Олегом Валинским. Но этот вариант группы «Кино» в солдатских погонах очень уж фантастичен, и я не стану его развивать.

Выбор-невыбор Цоя всегда оказывался правильным, выводя его на дорогу к славе и успеху. Случайности выстраивались в неслучайную цепочку.

Впрочем, это не единичный случай. Почти все знаменитости рок-н-ролла шли этой дорогой. Казалось бы, Элвис мог и не менять понятную баранку грузовика на непонятную карьеру певца, а ведь не мог, на самом деле. Это было предрешено.

Наступившие гласность и демократия пробудили интерес ко всему творческому андеграунду, не исключая и рок-музыку. Одна за другой выходили книги, за одно хранение которых раньше можно было получить срок, устраивались публичные выставки художников, картины которых раньше можно было видеть лишь у них в мастерских или в западных галереях. По всей стране возникали музыкальные кооперативы, заваливавшие музыкальный рынок неслыханной продукцией – и попсой, и русским шансоном, и подпольным роком.

Однако государственная монополия на выпуск виниловых пластинок сохранялась за фирмой «Мелодия». А там пока царили старые порядки и сидели старые редакторы. Пределом смелости их пока оставался диск «Машины времени». Но благодаря американскому двойному альбому «Red Wаve» лед тронулся и тут. Вышли несколько дисков и на «Мелодии», среди них «Ночь» группы «Кино»…

Несмотря на то, что этот альбом, по общему мнению, недотягивал до первых альбомов Цоя, тираж его составил более двух миллионов экземпляров, то есть превзошел все, что могли предложить маломощные кооперативы звукозаписи.

Он подготовил почву для массовой популярности Цоя, которая возникла буквально в течение ближайших полутора лет благодаря совпадению нескольких ударных творческих достижений группы «Кино» и лично Виктора Цоя.

И два таких достижения явились нам в кинематографе.

Вообще, с наступлением эпохи гласности в замкнутую ранее на себе сферу андеграундного рока буквально ринулись кинематографисты. Мы помним эти фильмы с участием наших рок-звезд: «Рок» Алексея Учителя, «Взломщик» Валерия Огородникова. Пришлось и мне вставить по просьбе режиссера Юлия Колтуна в сценарий фильма «Переступить черту» сцену, где некая рок-группа выступает у какого-то нового русского на даче. Между прочим, интерес к року был тогда столь велик, что такие выступления действительно случались.

Мне тоже удалось выступить в роли «папика», организовав весною 1986 года концерт «Аквариума» в Доме писателей, в Ленинграде. Площадка была совершенно немузыкальная, чисто литературная, но Боря охотно согласился, и, кажется, даже бесплатно. Ему в ту пору важно было завоевывать внимание творческой аудитории. Помню его встречу с Вознесенским в ту же пору и опубликованное на диске «Аквариума», выпущенном «Мелодией», впечатление Вознесенского об этой встрече, которое послужило неплохой мишенью для шуток.

Так вот. Концерт «Аквариума» был акустический. В составе еще играл скрипач Саша Куссуль, который тем же летом утонул в Волге во время гастролей.

И на этот концерт без вызова и предварительной договоренности явился Цой с гитарой!

Боря сказал мне:

– Пришел Цой. Он тоже хотел бы сыграть. Это можно устроить?

– Я попробую.

Устроить это удалось легко, и после выступления «Аквариума» я объявил своеобразный бонус. Типа, «а сейчас молодой рок-музыкант Виктор Цой исполнит несколько песен».

Публика в зале была разная. Были люди из тусовки рок-клуба, прознавшие про концерт. Были и литераторы, никогда не слыхавшие о Цое.

И Витя спел песни три-четыре, на бас-гитаре ему подыгрывал Саша Титов.

После концерта я сделал попытку поговорить с Витей, но разговора не получилось. Он тянул свое «не знаю…», «дааа», «может быть», и на какой-то рассказ о себе его было не вытянуть. Я понял, что это бесполезно, и больше таких попыток не предпринимал.