Читаем без скачивания Адвокат дьявола - Моррис Уэст

И тут Мейер увидел, что Нероне разом расслабился, исчезло напряжение, не покидавшее его с момента прихода.

– За этим нет никакого будущего. Я это знаю.

– Но почему продолжаете бегать со своей корзинкой?

– Без нее мир очень уж мрачен, – ответил Нероне.

– Согласен, – кивнул Иль Лупо. – Но в мире, который мы построим, нужды в ней не будет.

– Этого-то я и боюсь. – Нероне поднялся. – Я думаю, мы поняли друг друга.

– Я, во всяком случае, вас понял, – в голосе Иль Лупо не слышалось неприязни. – Не уверен, поняли ли вы меня. Мы занимаем деревни, одну за другой, и устанавливаем там свою власть. Следующая на очереди – Джимелло. Что вы намерены предпринять в связи с этим?

Нероне улыбнулся:

– Я могу поднять народ и организовать оборону.

Иль Лупо покачал головой:

– Для этого вы слишком плохой солдат. У нас автоматы, пулеметы, патроны… и мы знаем, как ими пользоваться. Мы перебьем вас всех за полдня. Кому от этого будет польза?

– Никому, – ответил Нероне. – Поэтому я попрошу жителей деревень воздерживаться от насилия и ждать первых свободных выборов.

Тень улыбки пробежала по губам Иль Лупо:

– К тому времени они забудут, что мы пришли с оружием в руках. Крестьяне будут помнить только хлеб, макароны и плитки американского шоколада, которые получат от нас.

– А парней, которых вы расстреливали у дорог? – внезапная злость прорвалась в голосе Джакомо. – Избитых стариков, девушек, остриженных наголо! Новая тирания, растущая на обломках старой… и свобода, оставшаяся заложницей иллюзии мира. Сейчас люди уступят вам, потому что они сломаны и напуганы. Но потом поднимутся и вышвырнут вас вон!

– Дай человеку работу, возможность набить вечером желудок, женщину на ночь, и он никогда не вспомнит о Судном дне. – Иль Лупо встал. – И еще, Нероне…

– Да?

– Для нас двоих места в Джимелло нет. Вы должны убраться оттуда.

К его удивлению, Нероне расхохотался:

– Желаете получить мясо без горчички? Хотите, чтобы я обесчестил себя и сбежал, как заяц, когда вы будете входить в деревню освободителем Италии? Слишком уж вы жадны!

– Если вы останетесь, – холодно процедил Иль Лупо, – мне придется убить вас.

– Я знаю.

– Значит, вы хотите стать мучеником?

– Вот это вздор! – ответил Нероне. – Как и любой человек, я не хочу умирать. Но останусь на земле, которую обрабатывал собственными руками, не покину места, где нашел любовь, надежду, веру. Я отказываюсь изображать труса и не собираюсь радовать вас легкой победой.

– Очень хорошо, – подвел черту Иль Лупо. – Значит, наши позиции определились.

– Вы не будете возражать, если Мейер сейчас уйдет со мной?

– Отнюдь. Если вас не затруднит, подождите минутку на улице. Нам надо закончить одно дело.

– Он фанатик, – бесстрастно заметил Иль Лупо, когда Нероне вышел из палатки. – Ему придется уйти.

Мейер помолчал, чувствовалось, что он колеблется:

– Нероне – хороший человек. Он сделал много хорошего, никому не причинил зла. Почему не оставить его в покое?

– Ты слишком мягок, Мейер. – Иль Лупо положил руку на плечо доктора. – Мы войдем в Джимелло через десять дней. За это время ты должен вразумить его.

– Я умываю руки, – нервно ответил Мейер.

Иль Лупо улыбнулся:

– Это фраза Пилата, мой дорогой доктор. У евреев есть другая: «Разумно, когда один человек умирает за весь народ».

Он еще улыбался, когда Мейер покинул палатку и вместе с Джакомо направился к гребню впадины…

Блейз Мередит лежал на кровати, слушая неторопливый, обстоятельный рассказ доктора. Когда Мейер на мгновение запнулся, он спросил:

– Позвольте задать вам личный вопрос, доктор. Вы действительно вступили в коммунистическую партию?

– Членского билета у меня никогда не было. Но это не имеет значения. В горах – не до билетов. Главное состоит в том, что я связал себя с Иль Лупо и всем тем, что стояло за ним: диктатурой пролетариата, порядком, устанавливаемым силой.

– Могу я узнать, почему?

– Все очень просто, – Мейер всплеснул руками. – Для меня такой шаг был самым естественным. Я видел крушение либерализма. Сам стал жертвой диктатуры одного человека. Я понимал необходимость равенства, дисциплины, перераспределения капитала. Видел глупость и упрямство угнетенных. И мне казалось, что Иль Лупо предлагает единственное разумное решение.

– А его угроза Джакомо Нероне?

– Она полностью соответствовала логике момента.

– И вы согласились?

– Мне… Я не могу сказать, что не согласился.

– Вы переговорили об этом с Джакомо?

– Да.

– И что он ответил?

– Как это ни странно, монсеньор, оп тоже согласился с Иль Лупо, – лицо Мейера затуманилось. – Он сказал: «Нельзя верить в одно, а действовать по-другому. Иль Лупо прав. Если хочешь создать совершенный политический механизм, необходимо выбросить все ненужные детали. Иль Лупо не верит в Бога. Он верит только в реально существующего человека, так что его действия вполне логичны. Алогичный у нас ты, Мейер. Ты хочешь съесть омлет, но не желаешь при этом разбить яйца».

– И вы нашли, что на это ответить?

– Боюсь, я не смогу назвать мой ответ достойным. Нероне, конечно, сказал правду. Но я спросил: как можно соединить его признание, что проделанное им не имеет будущего, с его готовностью умереть за то, что он сделал?

– И что же Нероне?

– Он указал, что и его действия подчинены определенной логике. Он верил, что Бог – идеален, а человек, после изгнания из рая, несовершенен, и, отсюда, в мире всегда будут беспорядок, зло и несправедливость. Нельзя создать систему, которая избавит мир от всего этого, потому что люди, управляющие ей, так же несовершенны. Единственное, что возвышает человека и удерживает его от самоуничтожения, – сыновние отношения с Богом и братские – с человеческой семьей. Дела Джакомо – выражение этих отношений. Между ним и Иль Лупо неизбежен конфликт, ибо несовместимо то, во что верит каждый из них.

– И Иль Лупо, будучи вооружен, должен уничтожить его?

– Именно так.

– Почему же он не ушел?

– Шла речь и об этом, – вздохнул Мейер. – Я предложил ему взять Нину и мальчика и уехать в другое место. Он отказался. Заявил, что Нине не причинят вреда, а он сам давным-давно перестал бегать от опасности.

– И он остался в Джимелло?

– Да. Я ушел в горы, а за день до того, как Иль Лупо привел свой отряд в Джимелло Миноре, вернулся в деревню. Партизаны решили использовать мой дом как штаб и послали меня, чтобы я в нем прибрался. Кроме того, Иль Лупо попросил еще раз переговорить с Джакомо Нероне и убедить его изменить решение…

…Стоял теплый день, шумно стрекотали цикады. Нероне и Мейер гуляли по саду среди смоковниц и неспешно рассуждали, что произойдет, когда Партизаны спустятся с гор. Уговоры доктора ни к чему не привели. Джакомо твердо отказался покидать деревню, и Мейеру осталось лишь сообщить, какую участь уготовил ему Иль Лупо.