Читаем без скачивания Ричард Длинные Руки – рейхсфюрст - Гай Орловский

— Ты совершил тяжкий грех, — пророкотал он наконец неспешно. — И он велик… Но ты рискнул своей жизнью и даже душой, чтобы спасти того, кто верен тебе и кто зависит от тебя. Так поступил когда-то Христос. Это искупает… да, искупает. Так и… правильно.

Я вздохнул свободнее.

— Ну… знаешь, видимо, во мне это ощущение и было. Где-то глубоко внутри.

— Чувство правоты?

— Да.

Он вздохнул:

— Тебе будет непросто, Ричард. Когда идешь по дорогам, проторенным великими и достойными людьми, то всегда знаешь, как поступать правильно, и всегда знаешь, какой из поступков хорош, а какой нет. Но когда вот так… скажи, а тебе надо быть первопроходцем? Особенно когда уже есть дороги?

Я замотал головой:

— Ни в коем случае!.. Я не люблю непроторенных путей.

— Тогда зачем?

Я развел руками:

— Если бы обрек некроманта на смерть, церковь бы одобрила, дескать, поступил правильно. Ибо вся нечисть, нежить и все чернокнижное должно быть уничтожено. Это правильно. Однако бывают случаи, когда и церковь не права.

— Почему?

— Просто не может охватить все, — пояснил я. — И хотя я действовал вопреки правилам церкви, но… в духе церкви! В духе христианства и справедливости. И потому я чувствовал, что прав, даже если сам папа римский сказал бы, что надо было оставить некроманта умереть.

— И не рисковать христианской душой, — рыкнул он мощно, — для спасения гнусного язычника и чернокнижника… Но, Ричард, теперь за тобой будут следить внимательно и настороженно все стороны!.. Да, я знаю, ты вообще-то на стороне церкви… но, боюсь, она тебе уже не поверит.

Я сказал невесело:

— И что? Поступать, как велит она? Хотя да, в девяноста девяти случаях права.

Он рыкнул:

— Твой поступок… нашел понимание на самом верху. Но это не значит, что не станут чинить препятствия ниже. Церковь… это очень большая организация со сложной иерархией и разветвленной структурой, где далеко не все согласовано и подчинено по вертикали. Церковь — не армия, в церкви люди думающие, спорящие, отстаивающие свою точку зрения!.. И хотя все в ней, как говорится, на стороне Добра и Света, но трактовки этого добра могут весьма различаться.

— Не добра, — уточнил я.

— Что?

— Оттенков, — пояснил я. — Когда добро слишком близко к опасной грани, у всех разные толкования, где нужно остановиться. А так, конечно, абсолютное зло все в церкви считают злом! Как и чистейшее добро добром.

Он хмыкнул, допил с явным удовольствием.

— Спасибо за кофе.

Я спросил:

— Еще чашечку? А то меня спасение такого вассала тряхнуло, ведро бы выпил…

— Да, — ответил он, — если не затруднит.

— Ничуть, — ответил я любезно.

Когда свет исчез вместе с Тертуллианом, серо и уныло стало настолько резко, что я вздрогнул. Неужели постоянно живу в этой серости?.. Тертуллиан, ardens vir, муж неистовый, как его называли, весь из внутреннего огня, страстный и непримиримый боец, агрессивный и напористый, что даже теперь в постоянном бою и потому не может покинуть грешную землю…

…но я-то не такой? Я вообще-то конформист, везде ищу согласие и выгоду, полная противоположность Тертуллиану, почему тот вообще не прибил еще?

Наверное, мелькнула утешительная мысль, не может. Иначе вообще бы всех на земле перебил при его требовательности и нетерпимости.

Через час за стенами шатра послышался нарастающий гул, земля начал подрагивать, а голоса в лагере стали громче.

Я собрался с силами, вышел, улыбка сама растянула губы во всю ширь: к лагерю подъезжают на рослых прекрасных конях под разноцветными попонами в шахматку гордые и красивые рыцари в шлемах с пышными султанами на гребнях и с поднятыми забралами.

Все в великолепных доспехах, ярко сверкающих на солнце, веселые и довольные жизнью, молодые и сильные, цвет рыцарства и вообще мужского населения.

Я жестом запретил преклонять колена, с удовольствием смотрел, как рыцари бодро соскакивают на землю, несмотря на тяжелые доспехи.

— Сэр Будакер, — сказал я, — народ разместится без вас, здесь все подготовлено, вы умеете подбирать людей, а вас попрошу для последних инструкций.

Он отдал повод коня оруженосцу, вошел вслед за мной в шатер и тут же в некотором недоумении принюхался.

— Странный запах…

Я потянул носом, действительно что-то есть еще кроме аромата крепкого кофе.

— Наверное, местные травы?

Он покачал головой:

— Да нет, словно бы здесь черти дрались с ангелами. Пахнет смолой, и серой, и также ладаном.

— То и другое достаточно противно, — согласился я. — Как абсолютное зло, так и абсолютное добро. Это я в ожидании вашего приезда принимал здесь посланцев… ну, вы понимаете, и вел с ними долгие содержательные беседы. Если перевести с языка дипломатии, то это значит, что ни о чем не договорились ни с теми, ни с другими, но каждая из сторон донесла до меня свое понимание проблемы.

Он улыбнулся, уверенный, что это у меня такие шуточки, а я сел на лавку и похлопал по ней ладонью.

— Садитесь, сэр Будакер.

— Спасибо, ваше высочество.

— Я снова помчусь вперед, — сообщил я, — просмотрю всю дорогу насчет складов с продовольствием.

— Спасибо, ваше высочество, однако…

— И вообще, — договорил я, — как там местное население… не строит ли завалы на дорогах?

Он сел, но на самый краешек, готовый в любой момент вскочить, постоянно помнит о субординации, лицо серьезное и сосредоточенное.

— Королевство вроде бы дружественное, — произнес он осторожно, — однако в одиночку особе столь высокого ранга…

Я поморщился:

— Сэр Будакер!

— Гм, — сказал он. — Вам… вам это наверняка столько раз говорили…

Я кивнул:

— Уже оскомина.

— Тогда задача всех лордов, — сказал он виноватым голосом, но уже по-деловому, — найти таких же быстрых коней. Чтобы отряд мог сопровождать вас, не отставая.

— Да, — согласился я, — это да, вы правы. А то когда быстрый конь только у меня, вы же понимаете, как мучительно тащиться вместе со всеми, когда могу… да, могу!

Шателлен хотя и намного меньше Турнедо, но вытянулся рядом с ним почти во всю длину, так что пересекать его придется, к счастью, не вдоль, а поперек, а это займет всего с недельку.

Зайчик идет строго по дороге, все понял, хотя, конечно, скорость пришлось убавить резко. Даже Бобик понял мой замысел и потому обнюхивает каждый склад по пути.

— Молодцы, — сказал я поощрительно, — надеюсь, и на остальных двух дорогах тоже готовятся к нашествию прожорливой, как саранча, армии…

Бобик поравнялся со мной и посмотрел с вопросом в умных коричневых глазах.

— Ты прав, — ответил я на невысказанный вопрос. — Мы не будем проверять все до единого, иначе даже при нашей резвости армия в два счета догонит таких черепах. Здесь вроде бы все в порядке… Теперь посмотрим, куда выводит эта дорога…