Читаем без скачивания Предатель - Аарон Дембски-Боуден

И, как всегда, все сведется к крови. 

18

Поле костей

Предатель

Простой приказ

Когда небо запылало, Ошамай Эврел`Коршай из Родственной Стражи совершала обход. Она шла по городским стенам на закате, беседуя с артиллерийскими расчетами и линейными капитанами — без сердечности, но и без пристрастности. Она всегда предпочитала взаимной симпатии профессиональную дистанцию. Лучше быть уважаемой, а не любимой. Искусственная рука мягко урчала и стрекотала, повинуясь ее воле. Она лишилась конечности из плоти и крови девять лет назад, сражаясь в траншеях во время Последней Войны. За прошедшее с тех пор время это название стало чем-то вроде кислой шутки. Война, Которой Кончатся Все Войны, в конечном итоге оказалась не последней. Города-государства так часто переходили с одной стороны на другую, что она искреннее сомневалась, участвуют ли они в другом конфликте, или же Последняя Война просто растянулась на годы, каждый сезон меняя свои рамки и степень ожесточенности.

Когда в небе показался огненный дождь, падающий среди первых вечерних звезд, она сперва решила, будто враги совершили невозможное. Великий Береговой Союз каким-то образом атаковал Деш`еа с воздуха, несмотря на полное отсутствие ресурсов и боеприпасов для этого. Какой политический маневр позволил подобное? Они нашли один из склепов-арсеналов Первого Царства глубоко в прибрежных волнах или под горами? Невозможно. Таких уже не осталось, все были вскрыты или раскопаны сотни лет назад.

И все же, в первую очередь она активировала телеметрическое устройство, встроенное в металлический эполет формы. Тут же замигала одинокая лампочка, панически обмениваясь электронными сигналами с основным когитатором где-то в городе.

— Генерал, — произнес один из стоявших рядом с ней стенных стрелков. — Это имперцы?

Имперцы. Как будто проклятие.

— Это мы имперцы, — заметила она, продолжая наблюдать за огненным спуском комет.

Тот пожал плечами. Нуцерия пребывала в согласии с дедовских времен, однако Империум был в лучшем случае отдаленным господином. С момента, когда Император — хвала ему, Владыке Старой Земли! — покончил с восстанием Короля-Гладиатора больше ста лет назад, не прибывало никаких кораблей. Как и многие из миров нарождающегося Империума, Нуцерию не трогали, пока она платила десятину верностью, деньгами, железом и плотью.

— Может быть, они вернулись, — сказал он, и надежда в его глазах вызвала у нее жалость. — Вернулись, чтобы закончить Последнюю Войну.

— Нам не нужна их помощь, чтобы закончить Последнюю Войну, — не раздумывая, инстинктивно ответила она заученной фразой. Сколько раз праксуарий, а до того его отец говорили военному совету, что никогда не обратятся к Империуму за помощью? На подмогу не станут звать даже силы Ультрамара, которые, по слухам, находились так близко.

— Это должны быть имперцы. У Альянса нет оружия, способного на… что бы это ни было.

По всему городу завыли сирены, предупреждающие о скором нападении с воздуха. Это звучало настолько чужеродно, что она едва не рассмеялась, хотя улыбка вышла натянутой и неприятно мрачной.

— Дай мне свои магнокуляры, — распорядилась она. Он повиновался, и она навела устройство вверх, вперив взгляд в каплевидные капсулы, которые мчались по небу, оставляя за собой огненные инверсионные следы.

— Это они? — спросил стрелок. — Имперцы?

— Складывай желания в одну руку, — отозвалась она, возвращая ему видоискатель, — а дерьмо в другую. Увидишь, какая наполнится первой.

Генерал направлялась в зал совета, не жалея хмурых взглядов, чтобы убирать с дороги младших офицеров. Дворец Праксика был избыточно большим сооружением, в нем присутствовало так много металла рескиума и черного мрамора, что с момента входа в первый приемный зал от них уже пестрило в глазах. Ошамай бы не вынесла большего количества статуй танцующих грациозных девушек, или еще одной фрески с изображением прежних праксуариев, триумфально стоящих на полях сражений, где они даже не вынимали клинка или пистолета.

Когда она пробралась по переполненным коридорам дворца и вошла в зал совета, ее встретило море салютов и широко раскрытых глаз. Воспользовавшись своей роботизированной рукой, она ответила на единственный значимый салют.

— Наш единственный владыка, — поприветствовала она праксуария Тибарала Фаль`кра из Первого Дома, Защитника Деш`еа, Имперского Магната Нуцерии.

Тот поманил ее ближе, его глаза были раскрыты так же широко, как и у слуг с солдатами. Синие глаза, как у отца. Темные волосы, как у матери. Он утопал в церемониальном пурпурном облачении и сжимал выполненный из рескиума скипетр, увенчанный аквилой, словно это было оружие, способное спасти ему жизнь. Возможно, так бы и произошло, будь это действительно возвращение имперцев.

В следующем месяце ему должно было исполниться тринадцать лет. Если считать, что мы все доживем до следующего месяца, — подумала Ошамай. Или до следующего часа.

— Генерал Эврел`Коршай, — приветствовал ее праксуарий. — Небо льет огненные слезы. Это знак.

— Да, наш единственный владыка. Как вы и сказали, это знак, — при его виде у нее упало сердце. Что уж точно было не нужно на грани катастрофы — так это чтобы безумный маленький монарх-таракан мешал им своим идиотизмом.

— С вашего разрешения, я бы мобилизовала Родственную Стражу и…

— Нет, — напуганный мальчик идеально владел своей речью, что было неудивительно, если учесть бесконечное обучение ораторскому искусству. Если бы она не видела страха в его глазах, то ни за что бы не поняла по твердому голосу, что он на грани ужаса.

— Наш единственный владыка, — произнесла она, стараясь не бросать на придворных и других офицеров взгляды в поисках поддержки. — Город вот-вот атакуют.

— Вы не знаете этого наверняка, — заметил тот. Он подковылял к заваленному свитками картографическому столу, морщась от подагры, которую заработал несколько лет назад и так и не сумел победить. — Я полагаю, что имперцы возвращаются, чтобы завершить Последнюю Войну.

Ошамай не знала, что на самом деле представляли из себя сыплющиеся с орбиты огненные капсулы — подобные технологические чудеса выходили далеко за сферу ее компетенции, и о них не упоминалось в архивах города-государства. И тем не менее, когда они озарили небо, она без посторонней помощи поняла, что происходит.

— Перемещение людей или техники при помощи транспортных капсул предполагает наступление, наш единственный владыка. Если бы они пришли с миром, то, несомненно, совершили бы высадку несколько менее энергично.

Она заметила в его взгляде сомнение. Оно продержалось мгновение и почти сразу же сменилось твердой уверенностью. По воле неба, безумный юный властитель никогда не сомневался в себе.

— Нет, — сказал он. — Нет, они просто приходят с величием, которого и следовало ожидать.

— В таком случае я мобилизую Родственную Стражу в качестве церемониальной меры для их встречи, наш единственный владыка.

Он кивнул, не зная, что солдаты Деш`еа уже десять минут как мобилизуются.

— Очень хорошо.

— Есть донесения, что несколько кораблей опустились в горах Деш`елика, вдали от основной армии. С вашего разрешения, я вышлю скиммеры сопровождения на разведку.

Мальчик сделал одобрительный жест.

— Как скажете. Я приму имперских посланников в тронном зале. Идемте со мной, генерал.

Ошамай поклонилась и повиновалась.

Кхарн шагал по полю костей, слушая призраков на ветру. На такой высоте в горах звучание ветра приобретало воющий оттенок. В его дыхании несложно было услышать голоса давно сгинувших древних мертвецов. Они не добрались до мест, где круглый год идет снег, однако Кхарн поднял взгляд вверх и на мгновение вновь стал мальчиком, который карабкался по зубчатым пикам своей родины и чувствовал, что может дотянуться до звезд. Мир, бывший его колыбелью, находился на удалении в половину охваченной войной галактики, но даже Гвозди не смогли помешать краткой улыбке от чистого и отчетливого воспоминания.

Примархи шли впереди объединенной группы, не обращая внимания на смешанный отряд из Восьмой роты Кхарна и испепелителей Аргела Тала. Позади все еще светились «Громовые ястребы», раскалившиеся от резкого нырка в атмосферу. В холодной горной атмосфере от них исходил пар.

Горная тундра была покрыта костями. Разрозненными костями, форма и функция которых уже слабо угадывались. После ста лет выветривания от них остались только куски и осколки, однако посреди открытого могильника глаз то и дело цеплялся за что-то, явно напоминающее скелеты.

Кхарн потянулся вниз к остаткам черепа. Бронированные кончики пальцев с тихим шорохом поскребли по изъеденной временем поверхности. Судя по уцелевшей части — той, которую не отполировали ветер и дождь — он принадлежал мужчине.