Читаем без скачивания Бомбы сброшены! - Гай Гибсон

На нашем участке фронта начали часто появляться немецкие самолеты, пилотируемые румынами. Теперь они несут румынские опознавательные знаки и воюют на стороне русских. Румынские аэродромы расположены не слишком далеко от нас. Поэтому мы в течение двух дней проводим атаки с бреющего полета аэродромов в районе Карлсбурга, Кронштадта и Германштадта. Злые языки пытаются утверждать, что мы подражаем «Мустангам», разгромившим нашу собственную базу. Мы уничтожаем более 150 самолетов на земле и несколько штук в воздухе. В основном это учебные и связные самолеты. Но даже эти машины используются румынскими ВВС для подготовки пилотов. Успех этих атак в большой степени объясняется беспомощностью вражеской системы ПВО.

Бои в Румынии подходят к концу. Советские войска затопили всю страну и пытаются прорваться через горные перевалы в Венгрию. Русские автоколонны одна за другой идут через перевал Ротер-Турм в направлении Германштадта. Атаковать их довольно трудно, так как русские организовали довольно сильную ПВО. Во время одного из полетов над северным выходом с перевала 40-мм снаряд разносит колпак фонаря моего FW-190, и я внезапно оказываюсь, как говорится, «на всех ветрах». К счастью, ни один осколок меня не задел.

В тот же вечер мой начальник разведки сообщает мне, что практически ежедневно слышит пропагандистские передачи по радио, ведущиеся на немецком языке. В них говорится о зверствах немецких солдат, а население призывают начать партизанскую войну. Все передачи начинаются неизменно: «Говорит Кронштадт». Переговорив с командирами, я назначаю атаку этой радиостанции на завтрашний день. Следует покончить с этими провокаторами. На рассвете мы берем курс на Кронштадт, старое поселение трансильванских саксонцев. Городок медленно появляется из тумана, тающего под лучами утреннего солнца. Нам не нужно пролетать над ним, так как две высокие мачты радиостанции находятся возле шоссе в 8 километрах на северо-восток от городка. Между этими мачтами стоит маленькое здание, где размещается сам передающий узел. Когда я подлетел ближе и уже приготовился войти в пике, я заметил автомобиль, выезжающий со двора. Если бы я был уверен, что в нем находятся люди, подстрекающие партизан нанести нам удар в спину, я мог бы без особых проблем уничтожить их во время атаки. Но автомобиль исчезает под деревьями, и его пассажиры могут проследить за нашей атакой радиостанции. Пикировать приходится очень аккуратно, опускаться слишком низко нельзя, так как мачты соединены множеством кабелей и фидеров, за которые легко зацепиться. Поймав маленький домик на перекрестие прицела, я нажимаю кнопку сброса бомб, закладываю вираж и кружу вокруг мачт, чтобы увидеть результаты бомбового удара и дождаться, пока эскадрилья снова построится. Совершенно случайно одна из моих 15-кг бомб попадает в верхушку мачты, та надламывается и сгибается под прямым углом. От здания передающего центра не осталось абсолютно ничего, бомбы легли метко. Теперь они еще долго не смогут вести свои злобные пропагандистские передачи. С этой приятной мыслью мы возвращаемся на базу.

Русские постепенно усиливают давление на карпатских перевалах, и теперь становятся более очевидными масштабы потерь, понесенных нами во время разгрома в Румынии. Советы продвинулись далеко за Германштадт, они уже находились возле Торенбурга и пытались захватить Клаусенбург. На этом участке фронта оборону держали в основном венгерские части, подразделения 1-й и 2-й бронетанковых дивизий. Никаких немецких резервов, которые могли бы стать костяком системы обороны в этой районе, не было. Это советское наступление могло поставить под угрозу германские части, оборонявшие карпатские перевалы дальше к северу. Они будут вынуждены оставить свои позиции, что приведет к очень серьезным последствиям. Карпаты являются естественной крепостью и ключом к Венгерской равнине, удержать которую нашим немногочисленным частям будет слишком трудно. Последние несколько недель наступление Советов развивалось почти без помех, так как они продвигались по «союзной» Румынии, где немцы просто не могли организовать серьезное сопротивление. Нашим девизом стало: «Прочь из Румынии, следующая остановка — Карпаты». Но протяженность границ Румынии слишком велика, а это означает, что наш и без того жидкий фронт растянется еще больше.

На несколько дней мы задерживаемся на нашем старом аэродроме в Заксиш-Регене, откуда почти ежедневно совершаем вылеты в район Торенбурга. В первый раз за очень долгое время над полем боя снова появляются «Железные Густавы». Во время каждого вылета мы остаемся над целью, пока не израсходуем полностью запасы бензина, надеясь на встречу со штурмовиками противника. 3-я группа бомбит цели, прикрывает ее 2-я группа, а также штаб эскадры и я сам на FW-190. За этот период мы сбили большое число русских штурмовиков и истребителей. Командир моей 2-й группы капитан Кеннель, который был награжден Дубовыми Листьями, стал особенно удачливым охотником. Разумеется, охота за вражескими самолетами не входит в обязанности пикирующих бомбардировщиков, но во время нынешнего кризиса особенно важно показать нашим товарищам из пехоты, что мы можем справиться с русской авиацией. Поэтому наши пилоты, ставшие настоящими снайперами во время охоты за танками, переключаются на самолеты и тоже добиваются превосходных результатов. Эти бои показывают нам, ветеранам полетов на «Штуках», что гончей быть гораздо лучше, чем зайцем. Тем не менее, мы по-прежнему храним верность нашим старым машинам.

В сентябре 1944 года начинается битва за Венгерскую равнину. В этот момент приходит сообщение, что мне присвоено звание подполковника. Штаб эскадры и наземный персонал располагаются в Таснаде, южнее Токая.

Мы останавливаемся здесь очень не надолго и ведем бои в районе Гроссвардейн — Цеглед — Дебрецен. Русские орды продвигаются очень быстро и почти исключительно по ночам. Днем они стоят на месте, тщательно маскируясь в рощах вдоль дорог, на кукурузных полях, или укрываются в деревнях. Бомбежки и атаки с воздуха отходят на второй план, самым важным занятием становится разведка. Следует найти цель и правильно опознать ее, прежде чем нанести серьезный урон. Непрерывной линии фронта немцам создать так и не удалось. В Венгрии обороняются отдельные боевые группы, наспех сколоченные из оказавшихся под рукой частей и подразделений. Они либо прорвались с боями из Румынии, либо были ранее расквартированы в Венгрии. Эти боевые группы представляют собой пеструю смесь всех родов войск. Однако ключевые пункты занимают все-таки отборные части: пехотные полки с богатыми боевыми традициями, танковые дивизии, соединения войск СС. Это наши старые друзья и знакомые, с которыми мы делили тяготы беспримерных боев в России. Они любят и ценят наши «Штуки», а мы испытываем те же чувства по отношению к ним. Если мы знаем, что внизу под нами заняла оборону одна из таких частей, то можем быть твердо уверены, что не произойдет никаких неприятных сюрпризов. Мы знаем большую часть офицеров наведения авиации, по крайней мере по голосу. Они точно указывают нам мельчайшие узлы сопротивления, и мы наносим удар всем оружием, которое имеется в нашем распоряжении. После бомбового удара вперед идут наши войска. Они продвигаются с молниеносной скоростью, сметая все на своем пути. Но численное превосходство противника настолько велико, что даже самые крупные тактические успехи не могут изменить плачевной стратегической ситуации. Русские закрепляются слева и справа от этих схваток, и у нас просто не хватает солдат, чтобы выбить врагов еще и с этих позиций. А потом следует новый прорыв, и даже те наши подразделения, которые прочно удерживали свои позиции, вынуждены отходить, чтобы не попасть в окружение.