Читаем без скачивания Преступления страсти. Коварство (новеллы) - Елена Арсеньева

– Я больше не могу слышать, как ты лепечешь – моя семья, моя семья… Что нужно твоей семье?!

– Ей нужны деньги. Если бы у тебя было приданое в миллион франков, тогда, конечно, моя семья согласилась бы.

– Миллион франков?! И ты станешь моим? Мы сможем обвенчаться?

– Да. Я говорил с родителями. Они уже дали свое согласие. Они не хотят стоять на пути к моему счастью, но все же против, чтобы я женился на бесприданнице, да еще…

– Да еще невесть какой национальности, невесть какого вероисповедания, к тому же вдвое старше тебя? Хорошо, ты не женишься на бесприданнице. Я достану деньги. Но тогда мне немедленно нужно уехать в Париж. Ты будешь меня ждать? Ты… не станешь засматриваться на сестер милосердия, на этих глупых девчонок, которые так и вертятся вокруг тебя?

– Ох, у меня теперь, после ранения, остался всего один глаз, да и тот устремлен лишь на тебя, Око дня, моя Мата Хари!

Ее имя и впрямь означало «Око дня», то есть «Солнце». Звучало не слишком-то скромно, конечно, но она давно усвоила, что скромность только вредит женщине, если она одинока и может рассчитывать лишь на себя… ну и, конечно, на всех тех многочисленных мужчин, которые снуют вокруг нее, словно шмели возле пышной розы.

Они сновали, да. Они восхищались ею, они собирали мед ее красоты, таланта, ее легкомыслия и любвеобилия. Но вот настал день, когда тот, кого она любила больше всех на свете, отрекся от нее, предал. Настал день, когда именно мужчины ополчились против женщины. Мужчины выступили против нее, одинокой и всеми покинутой, сомкнутыми рядами – и обрекли ее на смерть.

* * *

Она всегда знала, что красавица. Зеркало говорило это ей напрямую. Отец ее, нидерландский негоциант Адам Зелле, только и делал, что хмурился, когда смотрел на дочь, что значило: он не одобряет расцветающей прелести Маргрит – так произносилось ее имя по-голландски. Но обычно ее называли Маргарет. Она была высокая, как многие девушки Нидерландов. Но в отличие от них не белокожая, не светловолосая и светлоглазая. Пышные темно-каштановые кудри, темные глаза, румяно-смуглое лицо – диковинная красота, неожиданная, яркая и, как бы поделикатней выразиться, слишком уж чувственная. Скромный протестант Зелле стыдился даже мысленно произносить это последнее слово, но про себя думал, что красота не доведет его дочь до добра. Красота и нелепые фантазии, которыми была просто-таки набита ее головка.

Однажды Маргарет заявила, что ее мать – баронесса. Ну а отец, понятное дело, барон. И вообще, она родилась в замке. В Камингхастате, старом фризском поместье. На самом же деле ее отец торговал шляпами, а Камингхастат – всего лишь красивое здание в центре Леувардена, города, где жила Маргарет Зелле. Но все же выдумка была очень хороша! Жаль только, что из школы ей приходилось возвращаться все же не в замок, а в довольно-таки унылый и чопорный родительский дом. Ах, она ничего так не желала, как поскорей выбраться оттуда!

Но вот умерла мать, и отец, вновь женившись, отослал семнадцатилетнюю Маргарет в Гаагу, к дядюшке – продолжать учебу (ей было предназначено стать воспитательницей в детском саду) и искать работу. В то время, в конце XIX века, в Гааге проводили отпуска многие офицеры голландской колониальной армии, расположенной в Восточной Индии. Ведь неподалеку находился знаменитый голландский морской курорт Схевенинген, где уставшие от тропической жары и враждебных индусов (вернее, индонезийцев, ведь Восточной Индией в то время называлась теперешняя Индонезия) вояки поправляли свое здоровье. Мужчин в офицерской форме там было полным-полно, глаза разбегались. И разве удивительно, что Маргарет влюбилась в мундир на всю жизнь?

Притом влюбилась она не только в мундир, но в одного его конкретного носителя. Его звали Рудольф МакЛеод (иногда он писал свою фамилию как Мак-Леод, но разницы тут особой нет). Он был высок ростом (для Маргарет, барышни отнюдь не маленькой даже по современным меркам – выше ста семидесяти сантиметров! – это имело немалое значение), усат, лыс и жутко чувственен. Маргарет была сражена при первой встрече, которая произошла очень забавно.

Шутки ради приятель написал объявление в брачную газету от имени МакЛеода, но встречался с претендентками сам. Но однажды он оказался занят, и МакЛеод лично пришел на свидание, которое закончилось тем, что он с претенденткой тем же вечером оказался в постели. Ну, его можно было понять: семнадцатилетняя красавица экзотической внешности напомнила МакЛеоду столь любимых им малаек. А вот что двигало Маргарет? Конечно, на нее произвела впечатление необоримая мужественность этого человека. Пусть он был старше на двадцать лет, лыс и несколько угрюм – ничего страшного! Брутальность, да еще облаченная в мундир, только и влекла ее, влекла неотвратимо. К тому же женщины всегда используют мужчин в своих целях, порою даже не отдавая себе в том отчета. Очень может быть, и Маргарет не сознавала, что Рудольф МакЛеод – на данном этапе ее жизни – единственное средство выбраться из рутины, из прозябания, из обыденности, уже до смерти наскучившей, единственная ступенька, поднявшись на которую можно было приблизиться к тому волшебному миру фантазий, который привлекал Маргарет с самого детства (и в котором она будет жить всегда, всю жизнь).

Она рассчитала верно. Однако за все всегда приходится платить – и, как правило, куда дороже, чем хотелось бы. МакЛеод увез Маргрит (он называл ее Грит) из благопристойной Голландии на экзотическую Яву, где жизнь ее чудесным образом преобразилась, однако страсть мужа к чрезмерно изысканным, скажем так, способам любви порою пугала ее. Ну что ж, обыкновенное влечение быстро теряет свою остроту, а климат на острове жаркий, распаляет страсти, порою не оставляя в мужчине ничего человеческого. Всю жизнь потом Маргарет придется скрывать свою грудь, на которой зубы мужа оставили ужасные отметины. Правда, среди ее будущих любовников найдутся такие, которые сочтут их пикантными, но она от тех отметин удовольствия получила, мягко говоря, мало.

А ревность мужа порою превращала жизнь Маргарет в сущий ад.

«Мой муж не покупает мне платьев, потому что боится, что я в них буду слишком хорошо выглядеть. Он невыносим. Кроме того, за мной увиваются молодые лейтенанты и влюбляются в меня. Очень тяжело вести себя так, чтобы муж не начал ревновать», – писала вскоре после приезда в колонию Маргарет своей подруге юности в Голландию.

Идеальной для Рудольфа была беременная жена, занятая воспитанием детей. Маргарет родила двоих – сына и дочь, а затем принялась отговариваться от исполнения супружеских обязанностей, ссылаясь на женские недомогания. Она больше не хотела рожать. Не хотела быть привязанной к дому столь крепкими цепями, которые выковал для нее Рудольф! Смешнее всего, что сам-то он проходу не давал хорошеньким служанкам. Натурально, волочился за каждой юбкой… вернее, за каждым саронгом, что более соответствует местной этнографии. Отдаться белому господину – да они только об этом и мечтали!