Читаем без скачивания Джек Ричер, или Ловушка - Ли Чайлд

– Верно, – согласилась О’Халлинан. – Хочешь выпить пива?

– По меньшей мере одно пиво, – ответил Сарк. – Возможно, даже два пива.

– Не торопись, – сказала О’Халлинан.

Они долго плескались под душем в просторной ванне. Потом Ричер положил свое полотенце на диван и стал наблюдать, как Джоди готовится к походу в ресторан. Она вытащила из сумки платье, явно сшитое тем же модельером, что и желтое льняное платье, которое она надевала в офисе, но это было из темно-синего шелка. Она надела его через голову, и оно легко скользнуло по телу. У него был глубокий круглый вырез, подол заканчивался чуть выше колен. Джоди надела его вместе с теми же синими туфлями. Она вытерла волосы полотенцем и быстро их расчесала. Затем достала из сумки ожерелье, которое он купил ей в Маниле.

– Поможешь мне?

Она приподняла волосы, и Ричер наклонился, чтобы застегнуть фермуар. Ожерелье было простой, но тяжелой золотой цепочкой. Вероятно, не из настоящего золота – он заплатил за него не так уж и много; впрочем, на Филиппинах возможно все. Пальцы у Ричера были грубые, с обломанными ногтями – сказывались долгие часы работы с лопатой. Он задержал дыхание и только со второй попытки сумел застегнуть ожерелье. Покончив с этим, Ричер поцеловал Джоди в шею, и она позволила тяжелым, влажным волосам, которые пахли летом, упасть вниз.

– Ну, я готова, – сказала Джоди.

Она улыбнулась и бросила Ричеру его одежду, подобранную с пола. Он быстро оделся, чувствуя, как рубашка прилипает к влажной коже. Он попросил у Джоди расческу и причесал волосы. В зеркале он уловил ее отражение у себя за спиной. Она выглядела принцессой, которая собирается пойти в ресторан со своим садовником.

– Меня могут не впустить, – заметил Ричер.

Она поднялась на носки и поправила воротник рубашки на его бугрящейся от мышц спине.

– И как они сумеют тебя остановить? Вызовут национальную гвардию?

До ресторана нужно было пройти четыре квартала. Июньский вечер в Миссури, рядом с рекой. Воздух был теплым и влажным. На небе под цвет платья Джоди сияли звезды. Под свежим ветерком шелестела листва каштанов. На улицах стало больше народу. Появились машины, многие парковались на обочинах. В зданиях побольше располагались отели, но на некоторых выделялись вывески с названиями ресторанов, написанными по-французски. Их освещали специальные прожектора. Место, которое выбрала Джоди, называлось «La Préfecture». Ричер улыбнулся, подумав: неужели любовники в маленьких французских городках ужинают в ресторанах под названием «Муниципальное управление»? Ведь именно так переводилось это слово, если он ничего не перепутал.

Однако место оказалось приятным. Молодой официант со Среднего Запада, пытавшийся говорить с французским акцентом, тепло их приветствовал и усадил за столик, выходящий в освещенный свечами сад. Здесь был фонтан, который подсвечивался снизу, а деревья освещались прожекторами, прикрепленными к стволам. На столах лежали льняные скатерти и настоящее столовое серебро. Ричер заказал американское пиво, Джоди предпочла «перно» и воду.

– Здесь очень мило, правда? – заметила Джоди.

Он кивнул. Ночь была теплой и тихой.

– Скажи, как ты себя чувствуешь? – спросил Ричер.

Она с удивлением посмотрела на него.

– Я чувствую себя хорошо.

– Насколько хорошо?

Она смущенно улыбнулась.

– Ричер, ты хочешь что-то выведать.

Он улыбнулся в ответ.

– Вовсе нет, просто я кое о чем подумал. Ты чувствуешь себя спокойно?

– Да.

– В безопасности?

Она кивнула.

– Как и я. Мне здесь спокойно, я не ощущаю никакой угрозы. И что же это значит?

Появился официант с выпивкой на серебряном подносе. «Перно» было в высоком стакане, и он подал его вместе с настоящим французским кувшином для воды. Пиво плескалось в запотевшей кружке. В таких местах не подавали бутылок с длинным горлышком.

– И что же это значит? – спросила Джоди.

Она добавила воду в стакан с «перно», и янтарный напиток стал приобретать молочно-белый цвет. Джоди слегка встряхнула стакан, чтобы жидкости быстрее перемешались. Ричер уловил сильный запах анисового семени.

– Это значит, что здесь не происходит ничего серьезного, – ответил Ричер. – Вероятно, речь идет о небольшой операции, которую проворачивают в Нью-Йорке. Там мы нервничали, но здесь чувствуем себя спокойно.

Он сделал большой глоток пива.

– Но это всего лишь чувства, – возразила Джоди. – Они ничего не доказывают.

– Верно. Однако чувства меня убеждают. И у нас есть достаточно серьезные доказательства. Там нас преследовали, на нас дважды нападали, а здесь никто не обращает внимания.

– Ты проверял? – с тревогой спросила Джоди.

– Я всегда проверяю, – ответил Ричер. – Мы не торопясь прогуливались по набережной. И никто нас не преследовал.

– Ты не обнаружил слежки?

– У них было двое типов, которых я видел в Ки-Уэсте и в Гаррисоне. Кроме того, есть еще парень, который водит «сабурбан». Мне кажется, что больше у них никого нет, в противном случае они бы продолжали нас разыскивать. Значит, это небольшой отряд, базирующийся в Нью-Йорке.

Она кивнула и сказала:

– Я думаю, это Виктор Хоби.

Вернулся официант с блокнотом и карандашом. Джоди заказала паштет и ягненка, а Ричер выбрал суп и porc aux pruneaux[14] – в детстве у него всегда был такой ланч по воскресеньям, если его матери удавалось раздобыть свинину и чернослив в тех отдаленных местах, куда их забрасывала судьба. Это блюдо пользовалось популярностью на берегах Луары, и хотя мать Ричера родилась в Париже, она любила готовить его для своих сыновей, полагая, что таким образом приобщает их к французской культуре.

– Нет, я не считаю, что это Виктор Хоби, – возразил Ричер.

– А мне кажется, что за всем этим стоит именно он, – продолжала Джоди. – Возможно, он остался в живых и с тех пор где-то прятался. А теперь не хочет, чтобы его нашли.

Ричер покачал головой.

– Я думал так с самого начала, но у него другие психологические характеристики. Ты читала его досье. И письма. Я рассказывал тебе о том, что говорил про Хоби его старый приятель Эд Стивен. Он был честным и прямолинейным парнем, Джоди. Немного скучным, но совершенно нормальным. Я не могу поверить, что он мог бросить своих родителей и не навещать их тридцать лет. Почему он так поступал? Я не вижу причин. Это не сходится с тем, что нам о нем известно.

– Может быть, он изменился, – не сдавалась Джоди. – Папа говорил, что Вьетнам менял людей. Обычно к худшему.

Ричер нахмурился.

– Хоби умер, – уверенно сказал он. – В четырех милях к западу от Анкхе, тридцать лет назад.

– Он в Нью-Йорке, – настаивала на своем Джоди. – Он прячется в Нью-Йорке и не хочет, чтобы его нашли.

Он стоял на террасе на тридцатом этаже, опираясь на перила спиной к парку. Возле уха он держал трубку телефона – Хоби продавал «мерседес» Честера Стоуна одному типу в Куинсе.

– У меня есть на продажу еще и «БМВ», – говорил он. – Восьмая серия, двухдверный. Сейчас он в Паунд-Ридже. Я готов отдать его за половину цены, наличными, завтра.

Он замолчал, прислушиваясь, как его собеседник втягивает в себя воздух через зубы, как всегда делают продавцы машин, когда ты начинаешь говорить с ними о деньгах.

– Пусть будет тридцать штук за обе машины, наличными, завтра.

Тип из Куинса согласился, и Хоби двинулся дальше по мысленному списку.

– Могу также предложить «тахо» и «кадиллак». Скажем, сорок штук, и можешь забирать любую из этих машин. Выбор за тобой.

Тип из Куинса задумался и выбрал «тахо». Подержанные машины с приводом на все четыре колеса продаются лучше, в особенности на юге, куда, как догадывался Хоби, их и отправят. Он отключил телефон и вернулся обратно в гостиную. Левой рукой открыл маленькую записную книжку в кожаном переплете, после чего придержал ее крюком, чтобы она не закрывалась. Затем Хоби набрал номер телефона брокера, занимавшегося продажей недвижимости, который был должен ему крупную сумму.

– Я хочу получить свои деньги, – сразу сказал Хоби.

Он услышал, как его должник, запаниковав, судорожно глотает воздух. Довольно долго оба молчали. Наконец Хоби услышал, как должник тяжело опустился на стул.

– Ты можешь выплатить мне деньги? – спокойно спросил Хоби.

Ответа не последовало.

– Ты знаешь, что случается с людьми, которые не расплачиваются со мной?

Хриплое дыхание в ответ.

– Можешь не беспокоиться, – продолжал Хоби. – Мы договоримся. Я намерен продать кое-какую недвижимость. Особняк в Паунд-Ридже и свою квартиру на Пятой авеню. Я хочу два миллиона за дом и три с половиной миллиона за квартиру. Если ты справишься с продажей, я буду считать, что твоя комиссия равна долгу. Договорились?

У должника не оставалось выбора – он согласился. Хоби продиктовал ему номер счета в банке на Каймановых островах, куда следовало перевести деньги в течение ближайшего месяца.