Читаем без скачивания Волевой поступок - Барбара Брэдфорд

– Спасибо, Гвен. Я тоже так думаю, но я ее мать и полагаю, по-другому и быть не может. – Одра улыбнулась подруге, неожиданно заглянувшей в больницу св. Марии, чтобы навестить ее. Ее взгляд скользнул на прикроватную тумбочку и задержался на богатом букете, который Гвен положила туда минуту назад. – Спасибо за цветы, они чудесные.

– Ты всегда любила желтые розы, душенька. А еще я принесла тебе вот это… – Гвен положила на кровать коробку. – Это для… – Она не договорила и, взглянув на малышку, рассмеялась. – Ты не сказала мне, как ее зовут.

– Господи, какая же я глупая. Мы собираемся назвать ее Кристиной. Тебе нравится?

– Нравится, очень красивое имя. – Присев на стул рядом с кроватью, Гвен дотронулась до своего подарка. – Открыть это для тебя… и для Кристины?

Одра рассмеялась.

– Да, пожалуйста.

– Надеюсь, тебе понравится, – пробормотала Гвен. Развязав ленту на красивой коробке и сняв крышку, она достала из нее бледно-розовое, цвета морской раковины платье со складками спереди более глубокого розового оттенка и показала Одре. – Это шелк и ручная работа. – Гвен выжидательно посмотрела на Одру.

– Ах, оно восхитительное и очень мне нравится! Кристина будет в нем такой хорошенькой, но ты слишком расточительна. – Одра дотронулась до руки Гвен и сжала ее.

Та сияла от удовольствия. Откинувшись на стуле, она внимательно разглядывала Одру.

– Должна сказать, ты выглядишь хорошо. Определенно, намного лучше, чем тогда, когда ты родила Альфи… – При звуке этого имени ее голос дрогнул, и она умолкла с раздосадованным выражением лица. – Ох, прости…

– Не глупи, Гвенни, мы не можем время от времени не упоминать Альфи, и меня это не расстраивает, правда же, не расстраивает. – Одра ободряюще улыбнулась подруге. – Я уже оправилась от его смерти в том смысле, что мое горе меньше. Оно уже не причиняет мне такой огромной боли. Конечно, я не забуду Альфи и всегда буду любить его, но теперь у меня есть Кристина.

Одра посмотрела на ребенка, лежащего у нее на руках, затем перевела взгляд на Гвен.

– Я в самом деле чувствую себя хорошо. Роды были легкие, как и беременность. Странно, не правда ли, но я так плохо себя чувствовала, когда носила Альфи. И почти не замечала беременности, когда носила Кристину. Да и роды закончились прежде, чем я успела моргнуть – ну, почти.

Гвен кивнула модно постриженной белокурой головой.

– Да, так часто бывает. – Отсутствующим взглядом она посмотрела в окно, и на ее лице промелькнуло тоскливое выражение. – Тебе повезло… я бы хотела забеременеть.

– Ты забеременеешь, дай время.

– Время! – Гвен тихонько рассмеялась. – Сейчас май тридцать первого года. Я замужем уже ровно два года и один месяц. – Она слегка пожала плечами и добавила: – Хотя Джефри говорит, что я слишком беспокоюсь, слишком напряжена и что я должна расслабиться и не ждать беременности с таким нетерпением.

– Вероятно, он прав. В конце концов, он ведь врач. А как он поживает?

– О, нормально. – Гвен внезапно вскочила. – Медсестры в этом отделении, по-видимому, отвратительно относятся к выполнению своих обязанностей. Розы завянут, пока кто-нибудь соберется принести вазу. – Она взяла букет. – Пойду поставлю их в воду сама и тут же вернусь.

Одра проводила глазами Гвен. Она очень изменилась за прошедшие два года, как Одра и предполагала. Он изменил ее… изменил ее манеру одеваться и говорить, изменил ее походку и, возможно, даже ее мысли. В Гвен чувствовалось что-то странное, что-то такое, что Одре было трудно определить. Теперь они виделись нечасто; после того, как обе вышли замуж, их дружба стала не такой тесной. Поэтому, когда им удавалось увидеться, малейшее изменение в Гвен сразу бросалось в глаза. Может быть, дело в ее внешности думала Одра нахмурившись. Или в одежде? Безусловно, черное льняное платье и жакет при полном отсутствии украшений выглядели довольно мрачно. Кроме того, этот цвет делал лицо Гвен каким-то безжизненным. Но нет, одежда была ни при чем.

Озадаченная, Одра оглядела подругу, возвращавшуюся к ее кровати с вазой. Когда та подошла ближе, она вдруг поняла, что именно изменилось в Гвен. Из ее глаз исчез прежний свет. «Она уже не счастлива с ним, если вообще была когда-нибудь счастлива, – подумала Одра. – Вот почему она не хочет говорить о нем, вот почему вскочила и бросилась ставить розы в воду. Ох, бедная Гвенни, она так многого ожидала от этого брака, предвкушала такую замечательную жизнь, но, держу пари, что жизнь эта – сущий ад».

– Спасибо, – пробормотала Одра, когда Гвен поставила вазу на тумбочку, продолжая потихоньку наблюдать за ней. Да, в этих красивых светло-голубых глазах таилась грусть, и уголки губ были как-то уныло опущены, чего не было раньше.

Гвен прервала ее мысли, объявив:

– Я хочу поставить тебя в известность, что как следует отчитала молодую сестру.

– Не сомневаюсь в этом. Видишь, как это получается, Гвен: когда попадаешь в больничное отделение, сразу хочется взяться за наведение порядка… трудно забыть старые привычки, правда?

– Может быть, – сказала Гвен. – И раз уж мы заговорили о сестринской работе, хочу спросить тебя, не собираешься ли ты возобновить работу у той женщины, когда выйдешь из больницы?

– Ты имеешь в виду миссис Джарвис? Да, я ей обещала и не могу ее подвести. Она очень нездорова, и потом, нам нужны деньги.

На лице Гвен промелькнуло сочувствующее выражение, и она заметила:

– То, что Винсент до сих пор без работы, должно быть, ужасно тяжело для тебя, душенька.

– Ну, для него это еще тяжелее, – сказала Одра тихо и внимательно посмотрела на Гвен, в голосе которой уловила осуждающие нотки. – То, что он не может найти работу, ужасно мучает его, и я уверена, ты можешь это понять. Винсент не бездельник и не лентяй, ты же знаешь…

– Я ничего подобного не имела в виду! – воскликнула Гвен, слегка покраснев.

Пропустив ее замечание мимо ушей, Одра продолжала говорить ровным голосом:

– Сегодня он снова отправился на поиски работы. Он очень серьезно к этому относится и хватается за любую возможность.

– Да, это, наверно, действительно мучает его, – пробормотала Гвен. – Я имею в виду, что он всегда был категорически против того, чтобы ты шла работать.

– Это так, и не думай, что он изменил свое мнение – нет. Однако теперь деваться некуда.

– Я понимаю, душенька. Последний раз, когда мы с тобой виделись, кажется, это было в марте, ты сказала мне, что твой брат Уильям предложил в своем письме приехать вам с Винсентом к нему в Австралию. Что-нибудь вышло из этой идеи?

– Нет. Да я и не ожидала, что из этого что-то выйдет. Винсент может только говорить об эмиграции, Гвен, но он никогда не покинет Англию. Конечно, он ворчит по поводу депрессии, условий жизни, ругает правительство и политиков всеми известными ему бранными словами, но он любит эту страну. – Одра медленно покачала головой. – Просто он не хочет расставаться с матерью и отцом и с остальными членами семьи. Знаешь, они все так связаны друг с другом, эти Краудеры. Есть и другая причина – я тоже не готова к переезду. Конечно, мне бы очень хотелось увидеться с Уильямом и Фредериком, но не думаю, что мне понравилось бы жить в Австралии. Это так далеко.