Читаем без скачивания Гармония преображения - ПАВЕЛ Григорьевич Деркульский

существующий шанс, оставив плоть чисто телесную, стать чем-то радующим и, очень возможно, совершенно иным? Возвыситься над тленной бренностью опостылевшего бытия, во всём чисто земного! Да у кого из живущих от подобного голова не закружится? Пусть всё обещанное даже в виде сколь-либо сносной картинки, и то как-то не формируется, оставляя всё, что пообещали, существовать в сознании любого-всякого из самых различных людей в виде того, что подобный, слушающий наставления человек сам себе по результату сказанного нафантазирует. Главное и основное, чему и оккупировать сознание при обращении к такой вере, что где-либо, где и будет даровано бесконечное посмертное существование, в обязательном порядке всякому, кто спасётся, будет также и удивительно, неописуемо хорошо! Правда, если хоть немного попытаться задуматься, то… здесь-то, обычно, и всплывают на первое место и несколько иные нюансы. Ну, например, что было бы очень неплохо всё время напоминать, и самому себе, и, соответственно, кому-то ещё, что если возьмут туда, где и будет осуществляться, и воплощаться вся такая, подобного рода, квинтэссенция счастья, то, по всем присутствующим признакам судя, определённо не всех. Избранных только возьмут. И варианты отсева при таком, определённо особого рода избрании могут даже и самых — при самых бесшабашных-бесстрашных до самой сверх жуткой сверх жути перепугать. Нет, людям, самым различным, в такой ли, иной степени свойственно задумываться о таком, обещанном и немного странноватом грядущим, но обычно если мысли по такому поводу и приходят, то, чаще всего, едва ли не в самый — при самый последний момент. Насколько такое прозрение сможет помочь, рассуждая о всём таком здраво, сказать очень трудно. Но, кто станет спорить, что лучше уж таким образом, чем и вовсе совсем и вообще ну никак?

ОБЫДЕННОСТЬ И МЕЛОЧНОСТЬ БЫТИЯ

Кстати, здесь можно обратить внимание, что повседневная обыденность и крайняя мелочность бытия в процессе жизни очень быстро становятся для многих и многих чем-то таким, за границы чего чаще всего обычным живущим попросту и не выглянуть. Не только сама возможность поступать подобным образом пропадает, нивелируются и побуждающие к чему-то такому желания, да и способности вдруг исчезают. Как будто бы с некоторых пор отсутствует возможность посмотреть за порог всех житейских забот. А если нет даже намёка на некое желание хоть что-то, зачем-то и почему-то менять, то разве можно надеяться, что кто-либо из таких самых разных живущих найдёт в себе реальные силы, с помощью которых подобному члену общества человеческих индивидуумов удастся в самом себе ну хоть что-то и по какому-нибудь заметному поводу преодолеть чтобы стать по результату ну хоть немножечко в чём-то пусть относительно лучшим, и хоть немножко, в малости, ну хоть на крошку иным?

Кстати, если кто-либо из людей к чему-то приучен всей своей прежней обыденной жизнью, то без сопротивления уступать давно занятые и обжитые позиции уж точно не станет. Человеку вообще свойственно привыкать к такому, как, в течение сколь-либо длительного периода времени формируется окружающее сознание бытие. Такие внушительные перемены, как те, что необходимо осуществить в интеллекте своём, целенаправленно отказываясь от постулатов заинтересованности материальной, чтобы полностью повернуться лицом в сторону постулатов чувственно-духовного восприятия и некоторой новой оценки происходящего, даже сформулировать в своём сознании способен, к несчастью, далеко не любой из живущих. А уж начать, руководствуясь подобными постулатами, жить? Подобное, сомнения нет, дарование исключительно избранных.

Увы, но нельзя не признать, на данный момент люди всё своё сообщество построили-возвели на схеме, интересующей каждого, и обязательной платы чем-то, кому-то, за что-то. И, в результате, всему, без исключения всему, и всюду, при этом всегда, ищется, удовлетворяющий каждого из участвующих в происходящем, и в такой ли, иной степени соответствующий соразмерности предъявляемых запросов, но, самое главное, обязательно радующий участников, такой ли, иной ценности эквивалент. И пусть, когда вопрос касается чувств, подобрать что-то, что обе стороны в достаточной степени удовлетворило бы, дело воистину непростое, всё равно, подойти к решению вопроса хоть как-то иначе среди живущих, как показывает практика, способны воистину единицы. Желание совместить сразу, и преуспевание материальное, и некое особое интеллектуально-чувственное возвышение, и ощущение счастья, в чём бы подобное при этом ни выражалось, и отсутствие ожидания неизбежного воздаяния за всё, за что, все о таком, вроде бы, знают, воздаяния ожидать как раз в самую пору, увы, но всё это едва ли не с момента появленья на Свет Божий сопровождает обычных членов общества человеческого. И найти в себе некие особые сверх способности, отстранившись от одного, давным-давно, вроде бы, и во многом знакомого, целиком посвятить себя только такому, что, может, тоже склонно весьма многое пообещать, но всё обещанное требует принимать, обременив себя самыми разными сверх заботами, только и исключительно, сплошь на веру, способны среди рождённых лишь редчайшие избранные.

ЧЕЛОВЕК, МЕНЯЮЩИЙ МИР

Первое, что бросилось в глаза, когда всё, после таких приключений, закрутилось вокруг по серьёзному. Если человек начинает меняться, то и мир начинает меняться вместе, особенно если сам Творец сказал своему избраннику перед чем-то таким, что, по Высочайшему желанию, должен отныне зазвучать через страницы книги, написать которую Благословлён.

ЖИЗНЬ КОРОТКА, поэтому НЕКОГДА ТРАТИТЬ СВОЁ БЫТИЕ сплошь НА ВСЯКИЕ ГЛУПОСТИ

Идея, очень близкая многим, и, чаще всего, прозвучит примерно в таком ключе — жизнь, никаких сомнений, удивительно коротка! Поэтому совершенно некогда тратить отпущенное бытие на всякие глупости, вроде того самого, крайне здорового образа жизни, или того же, всем поголовно известного спасения неумирающей и такой непомерно важной души. Надо успеть оттянуться по полной! Насколько подобный подход неописуемо глуп, даже объяснять, вроде бы, сверх особо не нужно. Мало того, что расплата за предполагающиеся безобразия предполагается как нечто совершенно обязательное и неизбежное, ещё и наступление этой, неминуемой как фактор, расплаты предлагают всеми возможными способами, словно целенаправленно побеспокоившись об укорачивании и без того короткого срока своего существования, как-либо, но обязательно и как только возможно ускорить. И, разумеется, все, кому в голову вдруг нагрянет желание пойти путём собственного улучшения, телесного и духовного, в результате хоть пустыми надеждами могут оказаться при подобных пожеланиях тешимы, а всё же, как следствие, смогут хоть чего-то особенного, но по жизни своей всё же взять, и добиться.

Но самое нелепое во всём подобном, отмеченном глупостью, словоблудии, это взгляд на само человеческое, жизненное, столь искомое в процессе существования счастье. Ну, и в чём же тогда это самое, столь желанное и до такой степени притягательное, и искомое, истинное счастье, к которому хочется в любое время дня иль ночи, и телом своим потянуться, и душой? В