Читаем без скачивания Жар ночи - Александра Хоукинз

Джулиана даже охрипла от прилива эмоций.

— Милорд, какой же вы чудесный друг!

У уголков его губ прорезались невеселые складки.

— Вы слишком добры ко мне, леди Джулиана. Честно говоря, если бы я не шел на поводу у собственных амбиций, то мог бы стать лучшим другом и вам, и вашей семье.

— Я… — Она растерялась и не нашла, что сказать.

— Впрочем, Синклер сам решил вопрос с лордом Гомфри.

Стало быть, лорд Кид знал о графе. А значит, и о… Джулиану будто ударило молнией, когда она уловила истинный смысл его замечания.

— Как это — «решил вопрос»?

Лорд Кид слишком поздно понял, что его спутница ничего не знала об этом поступке лорда Синклера.

— Боже мой, как же неловко! Я думал, ваша мать сказала вам, что лорд Синклер вызвал Гомфри на дуэль.

Син готов был погибнуть ради нее?

— Нет, — только и вымолвила она.

— Вероятно, не хотела вас расстраивать, — смущенно пробормотал лорд Кид. — Синклер попал Гомфри в руку. Граф, скорее всего, будет вспоминать его всю оставшуюся жизнь — всякий раз, когда попробует поднять бокал вина или поднести вилку ко рту. Вы уж извините меня, леди Джулиана. Зря я проболтался об этом инциденте. А вы что-то бледны. Не желаете чего-нибудь выпить?

Она покосилась на открытую дверь, ведущую в сад. Корделия с лордом Фискеном так и не вернулись.

— Спасибо, было бы очень кстати.

Джулиана была согласна на все, лишь бы избавиться от общества барона. Почему же никто не сказал ей, что Син таки потребовал сатисфакции? Мерзавец ведь мог погибнуть!

— А я когда-то опасалась, что вы украдете у меня лорда Кида.

Джулиана напряглась, слышав голос леди Гределл.

— Лорд Кид — просто мой добрый друг.

— Вот и Алексиус так говорит, — сказала графиня, поглаживая изумрудно-бриллиантовое колье на шее. — Но в ваших намерениях я не ошиблась — ошиблась я только в объекте.

Если в отъезде из Лондона и было что-то хорошее, так это возможность не лицезреть пакостную Белинду.

— Признаюсь, леди Гределл, ни вы, ни легион ваших поклонников никогда меня не занимали. Вы бы лучше прислали мне полный список, чтобы я знала, чьей компании избегать.

— Избегайте компании моего брата, леди Джулиана.

Графиня резко развернулась на сто восемьдесят градусов и убралась восвояси. Если бы она действительно чувствовала, что от Джулианы исходит угроза, то уж точно нашла бы лорда Кида и не дала бы ему вернуться к ней с бокалом пунша.

Джулиана тяжело вздохнула. Как только леди Гределл узнает о намерениях своего любовника издать композиции Джулианы, сделку придется разорвать и лишиться надежды так же внезапно, как ее и обрести.

— Жуткое создание, не правда ли? — заметил лорд Чиллингсвортский, провожая леди Гределл зловещим взглядом. — В ее защиту могу сказать, что Белинда так и не научилась делиться игрушками с другими детьми. Интерес ее брата к вашей особе может разрушить ее изолированный от посторонних мир.

— Какое меткое наблюдение о женском характере! — парировала Джулиана, в равной степени презирая и удалившуюся даму, и явившегося ей на смену джентльмена. — А я думала, что она попросту поверхностная, мстительная и себялюбивая женщина, которой нравится задираться ко всем, кого она считает ниже себя.

Граф рассмеялся, запрокинув голову.

— А вам палец в рот не клади! Я сразу это понял.

Ей понадобилось собрать всю свою волю в кулак, чтобы прийти на бал и выставить себя на обозрение целой толпе зевак. В глубине ее души зрело желание убраться отсюда как можно быстрее, но если лорд Чиллингсворт или кто-либо другой рассчитывал спугнуть ее, они будут разочарованы.

Она раскрыла веер и принялась обмахивать разгоряченное лицо.

— Поскольку в отвращении ко мне вы можете тягаться с самой леди Гределл, могу лишь предположить, что вы хотите мне что-то сказать. Говорите же! Вы будете мне угрожать? Предложите взятку? Или что-то попроще?

Лорд Чиллингсворт обнажил в ухмылке ряд прямых, идеальной формы зубов. Как и Сину и прочим членам этой беспринципной компании, графу несказанно повезло с родословной. Его можно было бы даже назвать красавцем, если бы не извечное глумливое презрение, исходящее от него, словно скверный запах.

— Дорогая моя, боюсь, мне еще предстоит обучиться искусству говорить «попроще». — В голубых глазах графа читалось издевательское наслаждение. — Син приехал на бал.

Уловив панику в ее глазах, граф мигом преградил ей путь, не позволив кинуться наутек по первому велению сердца.

— Не суетитесь вы так. Ручаюсь, мой друг меньше всего на свете хочет вновь вас опозорить. Син отныне будет держаться от вас на расстоянии.

«В отличие от его безжалостных друзей и родственников».

— Зачем вы мне об этом рассказываете, лорд Чиллингсвортский? Вас подослал ко мне Син или это какая-то новая ваша забава? Я считаю, что вы, как и леди Гределл, предпочитаете подольше мучить свою жертву. Рыцарство вам не к лицу.

Граф хмыкнул.

— Вот вы какого низкого мнения обо мне!

— Вы насильно поцеловали меня через пару минут после нашего знакомства, — напомнила она. — И с того самого вечера ни один ваш поступок не изменил первоначальное впечатление о вас. Я по-прежнему считаю вас негодяем.

— Это точно, — сказал он, фиглярски кланяясь. — Вам, возможно, неприятно будет это слышать, но вы мне тоже сразу не понравились. Я понял, что Син от вас хочет одного: быстрой случки, мимолетного ублажения. Только я распознал его ложь.

Джулиана вспомнила о брошке, хранившейся в ящике ее стола, но тут же заставила себя не думать об этом.

— Вы ошибались, милорд.

— Да ну? — Недолго поразмыслив, он отмахнулся от вздорного предположения. — Ну что ж, посмотрим.

— Прошу вас, давайте без экивоков: Син испытывает по отношению ко мне одно лишь чувство вины, еще, быть может, слабо выраженную ответственность, навязанную, скорее всего, моей доброй маман. И только.

Лорд Чиллингсворт ждал от нее хоть какого-то проявления слабости, но она старательно сохраняла каменное лицо.

— Подозреваю, дуэль с лордом Гомфри была не первой и не последней его встречей на рассвете. Рискну предположить, что такие несносные люди, как вы, ходят стреляться еженедельно.

Он повел плечами, стряхивая оскорбительные слова, как дерево стряхивает с себя капли непрошеного весеннего дождя.

— Какая же вы упрямица!

Опять не дав ей удалиться, он осторожно взял ее за руку и низко поклонился. Она почувствовала прикосновение его губ к своей руке через перчатку — прикосновение легкое, точно на перчатку села бабочка.