Читаем без скачивания Время ушельцев - Сергей А. Филимонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, Бассос, это не годится, — возразила Хириэль. — Переисполнить его мы, наверное, сможем, тебе виднее, ты же Мастер Путей. Вот только куда? В Нирву? Знаешь, по-моему, Стражам Нирвы такой подарок тоже ни к чему. Если уж браться за этот Путь, то его надо не переисполнить, а закрыть. А осколок разбить на куски и убрать.
— Замусорить Верланд? — Фаланд с сомнением покачал головой.
— Я же говорю: разбить на части и убрать.
— Да, но для этого потребуется не одна сотня лет. А есть ли она у нас?
— Не знаю пока, — честно призналась Хириэль. — В Верланд сейчас пошел Ридден. Он должен это выяснить. Но в лучшем случае он вернется только завтра.
— Хорошо, — согласился Фаланд. — А если все-таки он выяснит, что этих нескольких столетий у нас нет?
Входная дверь с шумом распахнулась. На пороге стоял мужчина, настолько широкий в плечах, что, казалось, эта дверь слишком мала для него. Но лицо его было бледным, огромные мускулистые руки не находили себе места, а в темных расширенных глазах метался пережитый кошмар.
— Ридден! — ахнула Хириэль. — Что случилось?
— Все. Поздно, — медленно произнес Ридден. — Верланд уничтожен Темным Пламенем.
Темное Пламя, или Крестовый поход идиотов
— Блестящая победа доблестной российской ар… хр… — фраза оборвалась на полуслове.
Ингвэ покрутил настройку, но не смог поймать ничего, кроме треска и шума.
— Да плюнь ты, государь, на этот приемник, он нашей эпохе несозвучен, — иронически предложил Митрандир. — И вообще, ну их всех вместе с их липовыми победами!
— Почему липовыми? — удивленно спросила Лусиэн.
— А потому, что после блестящих побед не меняют министра обороны четыре раза за полтора года. Это во-первых. Во-вторых, мне что-то не верится, что один десантный полк может взять такой город за полчаса. Я же сам был десантником, в конце концов. Я же знаю, сколько потребовалось сил и крови, чтобы взять Кабул. А если кто-то врет в одном — значит, он врет во всем. И вообще, победа создается не в бою, а в мирное время. А мы в мирное время пустили свою страну в распыл, и если что сделали качественно, так вот именно это. Ну и откуда при таком раскладе возьмется блестящая победа? Из гнилого воздуха, что ли?
Митрандир саркастически хмыкнул.
— А, кстати, что это мы обсуждаем здесь всякую дребедень? — неожиданно спросил он. — А не выпить ли нам за здоровье государя и его… это… августейшей супруги? А то, может, и покрепче чего-нибудь найдется? Черт с ним, с приемником, сломался так сломался!
Митрандир не знал и не мог знать, что всего несколько минут назад в московское метро торопливо вбежал мужчина лет сорока без особых примет, только что забывший в троллейбусе свой чемоданчик — небольшой, но очень тяжелый.
Троллейбус проехал еще метров двести. Потом в «забытом» чемоданчике сработала какая-то механика, замкнулись два посеребренных контакта, и центр Москвы мгновенно исчез в пламени и грохоте ядерного взрыва.
Две минуты спустя начальник Генерального Штаба, успев понять только одно — биармийские террористы нанесли ядерный удар по Москве — открыл другой чемоданчик, тот самый, о котором многие слышали, но никто и никогда не видел в действии.
Через тридцать четыре минуты после взрыва стратегические бомбардировщики, сбросив свой груз на биармийскую столицу, круто развернулись и пошли на снижение, набирая скорость.
Через сорок одну минуту в старинном особняке на противоположной стороне земного шара пожилой человек в строгом костюме с усилием произнес:
— Люди, способные сбрасывать атомные бомбы на свои же города, тем более способны сделать это и с чужими. Мне тяжело было принять это решение, но все же я поступаю так, как мне подсказывает моя совесть и мои понятия о добре и справедливости. Россия должна быть стерта с политической карты мира!
И по обе стороны океана — сначала по одну, а несколько минут спустя по другую — из глубоких бронированных шахт вынырнули тупорылые тела баллистических ракет.
Города вспыхивали, как свечи. Горело все, что могло гореть — дерево, пластик, асфальт, арматура. Тысячи исполинских костров сливались в один, и колонны пламени с торжествующим ревом устремлялись вверх, замазывая черной сажей небо и солнце. А вокруг порхали ночными мотыльками столбы, крыши, автомобили, вагоны — и тут же истаивали во всепожирающем пламени. В реках бурлили струи кипятка. Земля раскалывалась под чудовищными ударами, хороня заживо тех немногих, кто пытался пересидеть катастрофу в ее толще.
Пожрав все, что могло служить ему пищей, огонь умирал, и воцарялась Великая Тьма. И это было кощунственно похоже на гайдновскую «Прощальную симфонию», ту самую, где музыканты, доиграв свои партии, один за другим гасят свечи и уходят…
Свечи гасли. На Земле становилось все просторнее. Россия была стерта с политической карты мира.
И все остальные государства — тоже. Даже те, на которые не упало ни одной бомбы, все равно были обречены.
Токио и Шанхай, Мадрас и Бомбей, Рио-де-Жанейро, Гавана, Кейптаун — все, все они будут сметены невиданными доселе ураганами. Тяжкие удары землетрясений уничтожат тех, кто далек от моря. Лютые морозы убьют тропические леса. А те, кого не погубят ни холод, ни голод, ни жажда, ни радиация — умрут от страха и отчаяния.
Храм Сергия Радонежского корчился в пламени. Раскачиваемый огненными смерчами, мерно гудел бронзовый колокол.
Бамм! Бамм! Бамм!
Не на молебен он созывал. Ибо много служили молебнов, но это не помогло.
Бамм. Бамм. Бамм.
И не было под колокол венчания Агнца и Невесты Его. Ибо не в храме сочетались он, но в Духе и Истине. А те, другие, торопливо приготовившие себя — Агнец даже и не взглянул на них. Ибо те, кто называл себя апостолами, были лжецы, и церкви их суть собрания нечестивых.
Бам… Бам… Бам…
Раскаленный колокол звучал все глуше и глуше. Все, что он еще мог — это отпеть себя. И он пел, пел, пел, все более и более накаляемый адским огнем, пока, наконец, не разбился вдребезги, упав наземь с двенадцатиметровой высоты.
Все горело, рушилось, гибло. Все проваливалось в пустоту форм, давно уже лишившихся бессмертной своей сущности.
Да не будет!
— Смотрите! Падающая звезда! — радостно засмеялась Луинирильда, глядя в окно.
— Загадай желание! — толкнул ее в бок Митрандир. — Ого! Еще одна! И еще! Да какие яркие!
— Метеорный дождь? Сегодня? Да ведь этого не может быть! — Хугин, поперхнувшись чаем, торопливо схватил ватник и выбежал на крыльцо.
— Побежал звездочет звезды пересчитывать, — усмехнулся Митрандир. — Вот ему
