Читаем без скачивания Сибирский Целитель 4 - Алексей Меньшенин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сделай крепкий и сладкий чай. И побольше.
Арестант дёргается, почуяв вернувшуюся подвижность, и сразу подходит к столу с чайником.
Возвращаюсь к раненому. Подключаю к очагу тонкими нитями лежащие в кармане кристаллики. Исцеление на парня, протягиваю разноцветные жгуты и начинаю штопать и восстанавливать…
Глава 24
Пока занимаюсь лечением, на автомате контролирую всё, что происходит в коридоре. Весь конечно не вижу, но по максимуму использую сканирование, под 100 метров по прямой. В действие способности появляются быстро приближающиеся люди. Пять человек подходят к моему сопровождающему.
Прислушиваюсь к себе и отчётливо понимаю, что вступлю в бой с любым, кто начнёт чинить мне препятствия. Исцеление ещё не закончено, и чтобы мне не помешали, отдаю приказ:
– Всем отмереть. Связать двоих приспешников безвременно погибшего смотрящего.
Мужики задвигались, со вторых и третьих этажей посыпались арестанты. Почти мгновенно двух помощников урода повалили на пол.
– Есть чем заблокировать дверь, пока я не закончу? – приходится повышать голос, чтобы меня расслышали в поднявшейся суете и шуме.
– Сделаем, Сибирский. – ответил один из мужиков.
Несколько секунд и трое парней начали вбивать тонкие деревянные колышки под дверь. Я продолжаю лечение и наблюдаю за происходящим в коридоре. Доносящиеся удары моментально привлекли к себе прибывших. Вот моего сопровождающего отодвинули от двери, ещё один вставил ключ в замочную скважину. Дверь открывается наружу, она дёргается, но забитые плотно под полотно деревяшки удерживают её на месте. Один из прибывших сотрудников тянется к кормушке, чтобы открыть.
– Прикройте меня, я ещё не закончил. – очередной приказ.
Семь арестантов встают между мной и дверью, закрывая телами обзор камеры. Кормушка с железным лязгом раскрывается.
– Вы чё, совсем берега попутали?! – слышу крик одного из надзирателей. – Быстро разблокировали дверь!
На такое пожелание ещё трое присоединились к стоящим, обойдя аккуратно меня с лежащим пареньком.
– Что хотел, легавый? – с усмешкой в голосе спросил арестант.
– Если с Целителя хоть волосок упадёт, вам всем пиздец. – мощный бас рычит в открытую кормушку.
Опа, очень интересно. Это что за персонаж, который беспокоится о моём здоровье? Последнее время все только и хотят наоборот его забрать.
– Ты кто такой?! – кричу в ответ, мне нужно ещё пару минут для завершения исцеления.
– Майор ФСИН, старший оперуполномоченный Алексеев Константин Алексеевич. А ты кто? Покажись, если не ссышь.
– Мужики, расступитесь. – говорю я. – А ты майор пока дверь не дёргай, так пообщаемся.
Арестанты отходят, освобождая пространство между мной и открытой кормушкой. Кстати в саму кормушку никто из надзирателей головой не залез. В принципе правильно, если камера взбунтовалась и заблокировала подручными средствами двери, то зачем пихать свою голову, по которой может и прилететь.
В полуметре от кормушки приседает сотрудник. Чёрная шевелюра с проседью, массивная голова, одутловатое лицо, искажённое злобой. Быстрый поиск, и его глаза замирают на мне. Я и сам в бешенстве. Очередной оборотень пришёл мной командовать. Добавляю энергию в глаза, заставляя их светиться из-под капюшона:
– Что хотел, болезный?
Картина, что называется маслом. Перед взором взбешённого надзирателя сидит непонятный тип у лежащего на полу бледного арестанта, из-под которого набежала большая лужа крови.
– Ты!.. – бешеные глаза буравят меня. – Ты убил человека!
Ну тут он не совсем прав, подумалось мне. Во-первых, именно этого парня я не убивал, а наоборот. Во-вторых… На моей совести за этот неполный месяц уже многовато смертей. Только землян могу насчитать почти десяток, не говоря об людоедах. Но для меня они не люди были, а звери. Да, я далеко не святой, и буду бить в ответ, несмотря ни на что. У меня своя правда, и если мне досталась сила, с помощью которой можно не только лечить, но и убивать… Главное не перейти свои же собственные ограничения, иначе быстро превращусь в того Колдуна, если не хуже. Хотя мои люди, как и аборигены, стали тем маяком, ориентиром в этом сумасшедшем мире на планете Земля.
– Кхе… Кхе… – закашлялся и пришёл в себя паренёк, открыв глаза. – Спасибо, Целитель.
– Руслан Алексеевич?! – прорычал басом майор.
– Он самый, – щерюсь в ответ, – Так что хотел, Константин Алексеевич?
– Так это… – сбавил обороты майор и недоуменно покачал головой, – Тебя спасать. Ещё и смотрящий Вова с ума сошёл.
– Я уж как-нибудь сам, по-старинке, – последняя волна исцеления на паренька и я с кряхтеним поднимаюсь на ноги. – С Вовой что случилось?
– Да головой поехал. То смеётся, то плачет. Свою жизнь воровскую клянёт, то тебя недобрым словом вспоминает. Ещё в некоторых камерах, в которых ты был с лечением, – с подозрением посмотрел на меня майор, – Есть подобные вспышки.
Во как… Значит активировался мой блок «будь честен». И далеко не каждому он пришёлся по душе, особенно таким, кто выбрал воровской путь по-жизни. А может я не прав с этими блоками? Кто я такой, чтобы влезать в мозг других и давать какие-либо установки? Для перевоспитания таких, или хотя бы удаления на время из нормального общества, как раз и придуманы суды и тюрьмы. Вот и получается что я не лекарь, а калекарь. Без руки прожить можно, а без разума? Это уже не жизнь, а существование. Значит завязываю с блоками, надо только уговорить майора и пройтись по тем камерам, где возникли проблемы. Начать с Вовы и снять блок.
– Мужики, чаем его напоите. – показываю на паренька, – Ещё лучше бы поесть сообразить, а то он много крови потерял.
– С жратвой у нас полная жопа, – мужичок поднёс кружку кипятка к лежащему пареньку, другой сиделец помог приподнять ему голову. – Теперь только баланду ждать обеденную.
– Совсем ничего? – нахмурился я.
– Так мы никамушние все, – пожимает плечами мужик, – Вот поэтому нас в этой камере и собрали.
– Во как… – в задумчивости осматриваю камеру А ведь
