Читаем без скачивания Отзвуки времен - Андрей Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну, а дальше события покатились кувырком. Ведьма, которую звали София, оказалась не из простых, а из природных, да еще и высокопоставленных, то есть свое ремесло она знала отлично. Как только Женька срезала с ее рук зачарованную веревку, которая полностью блокировала ее способности, ситуация переменилась, и здесь уже оборотням пришлось туго, поскольку разгневанная ведьма, не жалея себя, пустила в ход такие заклятия, которые в обычной жизни даже упоминать в разговоре не стала бы. Кстати, уже после выяснилось, что Ратмир, тот оборотень, который в стае за вожака ходил, давно с ней не ладил, и именно он ее под удар колдовской подставил.
Ну, а сама Мезенцева устремилась к холму, на котором к тому времени как раз жертвенная очередь ее напарника подоспела.
Пули, увы и ах, никакого вреда разгневанной девице, стоящей с ритуальным ножом в руке, не нанесли, но несколько мгновений рыжеволосая оперативница при помощи пистолетной пальбы все же выиграла, а Нифонтов, в свою очередь, смог ими в полной мере воспользоваться, отправившись вниз по склону на свидание с массивным дубовым пнем, спрятанным под снегом.
Ну, а дальше события начали развиваться вовсе уж стремительно. Вся штука в том, что на поляну пожаловали подруги разъяренной Софии, устроившие и без того порядком потрепанной стае, форменный геноцид и перебив ее почти целиком. В результате ускользнуть удалось лишь двоим — Ратмиру и еще одному подранку. Причем прибыли ведьмы прямо-таки канонически, то есть — небом, на метлах, чем крайне впечатлили жадную до подобных зрелищ Мезенцеву.
Увы, но скрылась и та, что всю эту кашу замутила. Пока Женька глазела на пятерку ведьм, заходящую на посадку, белокурая девица с тремя пулями в груди словно растворилась в воздухе, не оставив даже следов. Что же до Гиблого оврага — нечто, таящееся там, еще немного порокотало, порокотало, да и стихло.
Женька, было, хотела пошарить в окрестностях и попробовать отыскать беглянку, но ее новая знакомица София отсоветовала ей это делать, приведя на то два весомых аргумента. Первым выступил Николай, который недвижимо лежал на снегу, изрядно испачканным кровью, вытекавшей из его разбитой головы. Вторым стало предупреждение о том, что тут еще неясно, кто за кем охотится станет — сотрудница отдела за колдуном, или же он за ней.
Вот тогда и всплыл тот факт, что злодей, оказывается, никакая не девица. София уверенно заявила, что под женской личиной скрывается мужик. Причем не просто какой-то там, а очень и очень сильный колдун, такого калибра, которого она ни разу не встречала за свою жизнь. Мало того — он еще и не отечественного разлива. Он — немец.
Оказалось, что действо, в которое случайно вмешались сотрудники отдела, из разряда тех, которые у нас как минимум по двум причинам давно уже никто не устраивает. Во-первых, потому что тревожить давно ушедших богов занятие крайне небезопасное, чреватое убытками, превышающими предполагаемые прибыли, во-вторых, и главных — сведения о том, как подобные ритуалы проводятся в полной мере давным-давно утрачены. Так, остались какие-то обрывки знаний, но не более того. Не желают нынешние дети Ночи тревожить тени тех времен, когда все было не так, как сейчас. Им в новых, теперешних условиях живется куда лучше, чем раньше, так зачем создавать себе проблемы?
Закончилось все тем, что ведьмы помогли Мезенцевой доставить соратника ко входу в парк, где уже стояла машина «скорой помощи», и на том они с ней распрощались. Единственное, Женька взяла у Софии телефон, резонно предположив, что Ровнин наверняка с той захочет пообщаться, и даже сразу обговорив с той подобную возможность. Так, в результате и вышло.
— Короче, в тело обычной дурехи подселился дух какого-то колдуна — подытожил Николай, с тревогой ощутив то, что боль, похоже, собирается вернуться — Я правильно понял?
— Нет — ответила тетя Паша — Неправильно. Здесь не какой-то колдун, как ты выразился, это гость из давнего прошлого. Давнего и недоброго. Да, собственно, и не колдун он вовсе, а полноценный чародей из таких, каких еще века три-четыре назад всех пожгли или утопили. Кабы речь об обычном колдуне шла, то и поводов для печали бы не было. Эх, понять бы еще, откуда он такой вообще у нас тут взялся, как его в Москву занесло. Но ответа, увы, пока нет.
— А в чем разница? — уточнил Николай — Смысл-то тот же — он подселился в живого человека, им управляет, дела свои его руками творит.
— В чем разница, в чем разница — проворчала уборщица — Один девку дерет, другой дразнится. Дух колдуна тело занимает, но душу людскую из него не изгоняет, та внутри остается, потому при правильном подходе к вопросу его обратно изгнать всегда можно, а следом за тем и прибить. Эдакое только на моем веку раз пять случалось, если не больше. Спору нет, событие нерядовое, неприятное, но не из ряда вон выходящее. Опять же — если как следует все спланировать, то всегда можно натравить на этого поганца кого-то из нашей клиентуры. Тени колдунов на ровном месте шалить не начинают, они всегда с кем-то в конфронтации находятся, причем чаще всего с ведьмами. Так что найди того, кому он дорожку перешел, а после начинай мягко стелить. Н-да… А тут другое. Тут чародей из старых, он душу той девки, в чьем теле ходит, сожрал давным-давно и через это новую жизнь обрел. Соображаешь? Он — не тень, не призрак, не дух. Он уже материален. Но это только первый шаг, Коля.
— А какой же второй? — хлопнул глазами Нифонтов.
— Вернуть свое старое тело из небытия — достаточно буднично сказала уборщица — И через то обрести всю силу и знания, что имелись у него на момент смерти. Нет-нет, никаких страстей-мордастей книжного и киношного толка ожидать от этого не стоит, окружающий мир этого, скорее всего, даже не заметит, но вот непосредственно наша жизнь усложнится невероятно. Сразу после обретения старой оболочки он станет подводить под свою руку всех, кого только можно — вурдалаков, ведьм, водяных и так далее, вплоть до домовых. Они от привычных ему брауни не сильно отличаются.
— Оборотни вон, ему уже служат — добавила Женька.
— А потом он установит в городе свой новый порядок — подытожила тетя Паша — Тот, который ему привычен и удобен.
— Ну да, Ратмир
