Читаем без скачивания Мамба в Афганистане - Алексей Птица

— Не забивай себе голову, это, скорее всего, наш агент, что работает тут под прикрытием. Вот он спас тебя и оставил, чтобы выполнить своё задание, потому как ты ему мешаешь.

— Да, так оно, наверное, и есть, — согласился с лейтенантом Шацкий. — По-другому объяснить трудно.

Странную просьбу негра капитан озвучивать не стал, решив, что об этом не стоит никому говорить. Всё равно не поверят, а то и скажут, что он продался американским империалистам. Такое тоже может быть. Шацкий ещё долго вспоминал о своем спасении благодаря странному негру, особенно когда лежал в госпитале и слушал удивлённое мнение врачей о своём чудесном выздоровлении.

Но время и события постепенно стёрли из его памяти яркие краски необычайных приключений. А потом он увидел полковника Руцкого и окончательно убедился в том, что с ним говорил глубоко законспирированный советский агент.

* * *

Мы довольно быстро двигались, торопясь догнать далеко ушедший караван. Постепенно я вырвался вперёд, идя со снайперской винтовкой в руках. Сзади меня шёл Тану, потом осёл и последним Саид.

Мы шли по свежим следам и по помёту уже могли оценить, за сколько времени до нас прошёл караван. Как только стало понятно, что враг опережает нас на час-полтора, я остановился.

— Саид, дальше я пойду один. Вы продолжайте идти, но будьте наготове. Скоро вечер, и они остановятся на ночлег, чтобы дождаться своих людей, тогда я смогу напасть на них.

— Аль-Шафи, но может быть, нам стоит уйти в сторону границы, а этот караван отпустить?

— Может и стоит, но я тебе уже говорил, что мне нужна лаборатория, да и денег не помешает с собою взять.

— Но как мы захватим её? Мне кажется, аль-Шафи, что ты думаешь о лаборатории, в которой стоят перегонные кубы, всякие реторты и прочее оборудование. Ты ошибаешься, там всего лишь навес, ряды бочек и кострища, на которых вываривают опиум. А вокруг обычный кишлак, да ещё не самый богатый. Этот брат, именем которого угрожал убитый, всего лишь начальник конвоя, что сопровождает караван с наркотиками или оружием, больше ничего. Нам не нужно с ними связываться.

— Да? — я задумался. А ведь действительно, что я привязался к этим моджахедам, кем бы они там ни были, надо убираться отсюда, да побыстрее.

— Хорошо, ты меня убедил. Пошли обратно, мы даже сможем срезать свой путь. Я уже сориентировался по карте, что нашёл у убитого старшего десятки.

Развернувшись, мы двинулись обратно и так шли до самого вечера, но всё же меня не покидало какое-то гложущее чувство. Наконец, я понял, что это просто инстинкт самосохранения требовал, чтобы мы нанесли серьёзные потери этим людям. А может быть, ещё и получили бы с них трофеи, да и животные, как я говорил, нам очень нужны.

— Ждите меня к утру, и я вернусь, — выдал я внезапно своё решение.

Две пары серых глаз нуристанцев с удивлением посмотрели на меня.

— Зачем ты пойдёшь к ним, аль-Шафи? — недоумённо спросил меня Саид. — Они не нападут на нас. Они подумают, что их боевики просто увлеклись поиском и ловлей лётчика.

— Согласен. Хорошо. Отдыхайте, а я пойду. Если утром не приду, то идите дальше, я вас догоню. Мне нужен опыт и их души.

Непонятно выразившись, я ушёл в ночь, забрав арбалет с болтами, винтовку и АПБ. Идти пришлось почти три часа, но всё же я настиг лагерь караванщиков, когда до рассвета оставалось ещё уйма времени. Не люблю всех этих распространителей наркотиков. Дрянь и гадость это, сколько людей погибло из-за них, сколько судеб сломано. И все вдали от произрастания этой дряни.

Но это я отвлёкся в мыслях. Обнаружив пост охраны, я взвёл арбалет и стал ждать. Один из охранников встал и отошёл по нужде. Щёлкнула тетива, и болт резко вошёл ему в голову. Душман свалился наземь. Стрелять в район сердца я опасался, если промахнёшься, то поднимется тревога.

— Абдулла, что случилось? — и другой душман бросился к своему товарищу. Снова щёлкнула тетива, и второй болт, сорвавшись с ложа, попал в голову дозорному. Не издав ни звука, тот свалился наземь. Перезарядив арбалет, я вошёл прямо в лагерь. Здесь всё было тихо. Только возле костра сидели двое, точнее, спали.

Снова щелчок, и арбалетный болт, попав в голову, брызнул кровью на спящего. Тот спросонья стал вытираться, а я стал быстро перезаряжать арбалет, но тетива, тонко тренькнув, разорвалась, хлестнув меня по пальцам. Твою же мать!

Сделав несколько шагов к костру, я отбросил арбалет и, вынув АПБ, произвёл выстрел в просыпавшегося душмана. Недалеко лежали остальные, примостившись, где кому удобнее. Я шёл и стрелял в каждого, кто попадался мне на пути, как демон ночи, убивая всех вокруг. На пятом выстреле люди проснулись и стали хватать оружие, а я быстро скрылся во тьме, оставив арбалет на земле. Сначала хотел им разбить голову одному из душманов, но не стал возиться и просто бросил оружие.

Лагерь проснулся, и выжившие стали метаться и стрелять во все стороны. Присев недалеко от них, я время от времени посылал пулю за пулей в общую кутерьму, порождая ещё большую панику. Но зычный голос главаря, разобравшегося, что к чему, призвал всех занять круговую оборону.

Успокоившись, душманы попадали на землю и стали расползаться по секторам. По моим подсчётам, я застрелил человек десять, и теперь нужно отойти подальше от лагеря. Спрятав Стечкина в кобуру, я снял из-за спины винтовку и, крадучись, растворился во тьме, чтобы расположиться на склоне, изготовившись к стрельбе.

Остатки зелья для улучшения ночного зрения снова взбодрили мой организм, и я стал отчётливо видеть фигурки людей, что сейчас лежали на земле, ожидая нападения, откуда угодно. Тщательно прицелившись, я нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел, и ещё на одного душмана в отряде стало меньше, оставшиеся не поняли, откуда я стрелял, и ещё сильнее вжались в землю.

С первого выстрела, приникнув к винтовке, я словно слился с нею. Аккуратно задержав дыхание, обуздал свои мысли, заставив зазвенеть череп от пустоты. Вселенная совершила круг и остановилась, ожидая моих действий.

Выделив очередную жертву, я плавно нажал на спуск. Винтовка подпрыгнула, сверкнуло пламя выстрела, и разогнанная до 853 м/с пуля ударила в лоб очередного душмана. На это раз меня заметили, и вся выжившая свора открыла по мне ураганный огонь.

Я отполз назад и переместился далеко в сторону. Расположившись поудобнее, снова поймал в оптику очередного врага и застрелил его. На этот раз я сразу же сменил позицию, не дожидаясь, пока меня обнаружат. Заняв