Читаем без скачивания Одиночка - Василий Головачев

– За… чем?..

– Это вам скажет босс, вы ему зачем-то нужны. На мой взгляд, вас нужно было просто ликвидировать, уж очень вы шустры для своих шестидесяти с хвостиком. Но приказ есть приказ. Лежите, поправляйтесь, да не вздумайте бежать, охране приказано стрелять в голову. Скоро вас навестит главный, он и решит вашу судьбу.

Силуэт Дмитрия отдалился, голос стал тонким, ушел в шумы и гулы в ушах.

Елисей Юрьевич почувствовал головокружение и погрузился в серую бездну небытия…

Повторно он пришел в себя на следующий день, почувствовав укол, от которого по жилам потек жидкий огонь. Он застонал, дернулся, открыл глаза, пытаясь заблокировать ощущения, и это ему удалось, «огонь» перестал течь по сосудам, серый туман отступил, и Елисей Юрьевич ощутил себя лежащим в той же позе – крестом – на том же столе. Руки и ноги, и даже шея, были прихвачены мягкими скобами к столу так, что двигаться он не мог. Над столом висело многосегментное зеркало, в нем отражалось чье-то худое, бледное, в синяках и царапинах, со шрамами и нашлепками бинтов тело. Елисей Юрьевич не сразу сообразил, что это тело принадлежит ему. Однако больше всего ему не понравились не раны и не удерживающие браслеты, а сложное устройство, похожее на шлем с двумя десятками торчащих из него штырей, в которое была погружена его голова. Точнее – череп. Только теперь Елисей Юрьевич понял, что он наголо обрит.

Он пошевелился, и тотчас же послышались шаги, над ним склонилось смуглое усатое лицо. Через некоторое время послышались голоса, шаги нескольких человек, позвякивание, шуршание, и в помещении появилась группа людей, сопровождающих инвалидную коляску сложной формы. Полулежащий в ней человек показался Елисею Юрьевичу знакомым. Он напряг память и вспомнил. Это был Эдмонд Анатольевич Рыжайс, глава РЭК – самой крутой в России энергетической компании.

– Георгий Георгиевич… – проговорил Елисей Юрьевич глухо.

Инвалид в коляске, огромный, рыхлый, рыжеволосый, с отекшим красным лицом, страшный и вместе с тем ощутимо сильный, растянул в улыбке бледно-серые губы.

– Поздравляю, мастер, мозги у вас еще работают. Это хорошо. От трупа и шизофреника пользы не было бы никакой, а так у нас есть шанс уточнить с вашей помощью кое-какие детали плана войны с Монархом Тьмы. Ведь такой план подготовлен, не так ли?

– Бред! – выговорил Елисей Юрьевич. – Война с Монархом бессмысленна…

– Ну, может, я не так выразился. Пусть будет не война, а противостояние, однако же борьба с эмиссаром Монарха на воинском уровне Круга вами ведется, не так ли? К примеру, с Конкере. А это меня тревожит, так как в данный момент я не только президент «Купола», о чем вы знаете, но и Конкере. Итак, уважаемый полковник, вы проиграли. С большим трудом, кружным путем, через смерть ваших близких – цель стоила любых средств – мы вас все же достали.

– Ему помогал ученик, – сказал один из сопровождающих Эдмонда Анатольевича, в котором Елисей Юрьевич узнал заместителя начальника Управления «Т» ФСБ Генриха Ельшина. – Если бы не он, мы бы взяли полковника еще в Чечне.

– Об ученике мы еще поговорим, – дернул щекой президент «Купола». – Он мне тоже нужен живым.

– Зачем? – спросил Елисей Юрьевич, покрываясь от слабости липким потом.

– Он такой же носитель эзотерической информации о метаязыке, как и вы. К нашему удовлетворению, это очень редкое явление среди людей. Если бы таких, как вы, было много, нам пришлось бы свернуть программу маргинализации человечества. Так вот… о чем это я?.. Ах да… мы захватим и вашего ученика, выясним, что он знает, и… отпустим, естественно.

В свите, окружившей Рыжайса, послышались смешки.

– Отпустим, отпустим, – проворчал президент «Купола» с бледной улыбкой. – Если только он не согласится работать с нами. Тем более что после бесед он станет абсолютно безопасен.

– Не трогайте его… он почти ничего не знает…

– Э-э, господин эксперт, – президент «Купола» покачал пальчиком, – не лгите. Лгать можно только любимой женщине и полицейскому, всем остальным нужно говорить правду, как говорил один актер [10]. Горшин – Посвященный седьмого уровня, а мы с вами прекрасно знаем, что иерархи Круга зря никого в свою организацию не принимают. Итак, предлагаю вам добровольное сотрудничество, мастер. Первый и последний раз. Я своих предложений дважды не повторяю.

Елисей Юрьевич закрыл глаза, с пронзительной ясностью осознавая, что выхода нет. Сосредоточился и жестоким усилием воли взорвал раненое сердце.

В голову хлынула боль и тьма…

Он не увидел, как вокруг него началась суета, медики мгновенно развернули реанимационную камеру, бросились присоединять к нему датчики и провода, подключили искусственные легкие и пульсатор крови.

– Сердце удалите вообще, – приказал взбешенный неудачей Эдмонд Анатольевич. – Посидит на аппарате какое-то время. Когда придет в себя, начинайте сканирование. Если будет сопротивляться, блокируйте пси-сферу, вызовите меня. Поехали.

Два дюжих телохранителя, выполнявшие одновременно и роль слуг, покатили коляску к выходу. У стола с телом Смирнова остались двое, Ельшин и Дмитрий.

– От него мы ничего не добьемся, – сказал Дмитрий, кивая на учителя. – Он адепт «живы».

– Почему ты не адепт «живы»?! – окрысился Генрих Герхардович. – Ты же учился у него пятнадцать лет! А знаешь только, как убивать!

– «Наваждение» – часть «живы»…

– Но не сама «жива»! Нам нужна ее база – метабой! – Ельшин слегка успокоился, вытер уголки рта платком. – Найди этого смирновского птенца – Горшина, пора браться за него всерьез.

– Зачем его искать? – пренебрежительно пожал плечами Дмитрий. – Объявим по телевидению об исчезновении учителя или о болезни, ученик сам к нам придет.

Ельшин некоторое время смотрел на телохранителя мутными глазами, усмехнулся, похлопал его по плечу и поспешил за боссом «Купола». Уже в коридоре он объявил о своем решении:

– Найдите его, пошлите за ним группу, где бы он ни был. Мне он нужен уже завтра.

Дмитрий оглянулся на тело учителя, проворчал:

– Охота было напрягаться…

– Идем, – донесся голос Ельшина.

– До встречи в аду, учитель, – сказал Дмитрий, направляясь следом за начальником.

Глава 21

ЧЕРНОЕ МОРЕ, БЕЛЫЙ ПАРОХОД

Дождливая погода не помешала самолету вылететь в Сочи по расписанию. Семнадцатого апреля в двенадцать часов дня он приземлился в аэропорту Адлера, где сияло солнце и температура днем не опускалась ниже плюс двадцати градусов. Еще через полтора часа Тарас и Тоня, ошеломленная переменой обстановки, прибыли в порт, где их ждал четырехпалубный красавец-теплоход «Айвазовский».