Читаем без скачивания Дневник бессмертного - Татьяна Форш

Маска надменности сползла с его холеного лица, и ее сменил изумленно открытый рот и растерянно хлопающие глаза.

– Ты… Ты не Катарина! Кто ты?

– Я – та, кому ты и в подметки не годишься! – А вот это, кажется, перл Катарины! Ну и от меня! Соло! На бис! Шагнув ближе, я вскинула колено, метясь в точку «эго» этого зазнавшегося существа. Судя по тому, как он охнул и сложился пополам – у меня получилось! – Считай это окончательным, оформленным и задокументированным разводом!

Трясясь от переполнявшего меня адреналина, я развернулась и бросилась к лесу, окружавшему поместье.

Глава тридцатая

Я встретила себя, и я не узнаю:Потухший взор, заученные речи.Готова ль я была для этой встречи?А лучше, может, мне бежать далечеОт той, которой вновь я становлюсь.

– Катарина? Катарина! Подожди!

Я остановилась и обернулась, выискивая глазами того, кто мало того что был со мной знаком, так еще обладал до боли знакомым тембром голоса. Поместье графини Мареш уже давно скрылось из глаз, солнце ощутимо припекало, напоминая о том, как неразумно я отказалась от завтрака, и мне бы не помешал кто-то, кто смог бы либо отвести меня назад, либо к Владу.

Из кустов бузины показался высокий мужчина, одетый в черный не то плащ, не то пальто, и на помощь воспоминаниям Катарины пришли воспоминания Мари. Меня не смутили ни старинная одежда, ни темная, обрамлявшая его худощавое лицо непривычная густая бородка.

– Отец Яр? Вы тоже здесь?

Священнослужитель подошел ближе и приветственно кивнул:

– Ты запамятовала. Мое имя Ян. И… да! Я тоже тут. Точнее – я снова тут! Все дело в моем сыне. Ты ведь знаешь, кем он стал? Я не смог его уберечь, и теперь я пришел, чтобы его освободить. Кажется, до его обращения у вас были чувства друг к другу? – Он взял мою руку, развернул ладонью вверх, провел пальцем по тонкой ниточке шрама. – Я рад увидеть тебя снова, Катарина.

Ну, конечно. Отец Ян. Катарина. Зверь на тропинке в лесу.

Воспоминания о прочитанном теперь стали на удивление близкими. Перед глазами даже мелькнула острая мордочка, и страх вновь обжег сердце, когда в ладонь впились острые зубки.

Инстинктивно отдернув руку, я заложила ее за спину и смело встретила взгляд светлых глаз отца Яна.

– Почему были? Например, сейчас я иду к нему, чтобы предупредить о западне, ожидающей его сегодня. Кстати, можно вопрос? Когда вы впервые встретились с ним под ивой, вы сказали, что тоже жили в замке, пока не поняли свое истинное предназначение. Почему тогда вы не сказали Владу о том, что его ждет? Вы ведь знали, кто его мать!

Священник долго смотрел на меня и, наконец, усмехнулся.

– Это кровь оборотней делает тебя такой проницательной или?..

– И все же? – я не позволила ему сменить тему.

Отец Ян вздохнул.

– Все дело в Матери. Она незримо правит всем, но ее поступки нелогичны и непонятны. Когда-то она позволила перворожденным узнать о том, что, лишь соединив два рода, можно достичь освобождения. Но в сердцах оборотней и бессмертных жила лютая ненависть, и тогда перворожденные условились родить детей-полукровок, в ком текла бы, разбавленная людской, кровь бессмертных и оборотней. Так у княгини Вайнской родился Влад, а у графини Мареш – ты. Но у Великой Матери вдруг снова изменились планы, и она приказала уничтожить одного из вас. Тогда графиня Мареш отдала дочь на воспитание бездетному старшему сыну и его жене, а сама пустила слух, что девочка умерла.

– Так вот почему графиня так странно себя повела, когда я назвала ее мамой. А почему ты не забрал Влада с собой, когда вернулся? Или почему хотя бы не рассказал ему? Ты ведь оставил его на верную смерть! Точнее, не смерть, а…

И тут я заметила его виноватые глаза и осеклась, уничтоженная догадкой:

– Ты все знал с самого начала? Ты знал, кто я и что во мне течет отравленная ядом оборотней кровь? Но даже я сама этого не знала, так как была защищена от власти Луны твоим подарком – этим камнем! – Я потянула за веревочку, и на моей руке забелел овальный, гладкий камешек. – Ты не вернулся спасти сына, ты вернулся, чтобы он наверняка убил меня! Но… зачем?

Отец Ян отвел глаза.

– Это приказ. Я и все те, кого она когда-то нарекла воинами Бога, не могут ослушаться Великую Матерь. Она обладает властью над нами. А что касается тебя… Она с самого начала знала про ложь графини о твоей смерти и решила это исправить, попутно убив двух зайцев: ты умираешь, отравленная кровью Влада, а он сам после твоей кончины добровольно шагнет в безвременье. – Он нервно покусал губы и бросил на меня исподлобья виноватый взгляд. – Не знаю, почему тебе это рассказал, и не знаю, откуда ты ведаешь то, что должно произойти, но… Поверь, мне больно участвовать во всем этом. Я – бродяга без права на любовь и семью, который вдруг узнал, что у него есть сын. Сын, который заранее обречен на уничтожение… Я молил Матерь оставить его в живых, пусть не человеком, но способным существовать в этом мире, на этой земле. Она меня даже не стала слушать. Просто выгнала и в наказание за вольность приказала мне лично стать его палачом. Мне жаль, но я не мог предупредить, а значит, и изменить. Она сомкнула мои уста колдовством. Хвала богам, тебе все известно!

Ладно, с этим разобрались! Хотя – вот загадка! Как я, произносящая речи по сценарию, смогла так душевно поговорить с двойником священника?

Я отмахнулась от назойливых комаров.

– Пойдем, проводишь меня к опушке у заброшенной мельницы. Сегодня в полночь именно там Вацлав устроит ловушку бессмертным и Владу, а значит, завтра день великой осады и… моей смерти.

– Только сначала скажи, откуда ты все знаешь? – Отец Ян придержал меня за плечо. – Ведь если тебе известно о своем обращении, вряд ли ты захочешь рисковать, мечтая соединиться с Владиславом в бессмертии! План Матери не сработает и… Что тогда?

– Надеюсь, что тогда ее колдовство и власть над всеми нами исчезнут. – Я потопталась на месте, глядя в его светлые глаза в паутине морщин, и поторопила: – Может, поспешим? Боюсь, что мой суженый уже пустил по моему следу погоню.

– Ха. Если бы за тобой гнались оборотни, ты бы уже была загнана в угол. Думаю, твой суженый не очень-то хочет тебя поймать. – Священник выпустил мое плечо и, больше ни слова не говоря, свернул с поляны в окружающую нас чащу, погруженную в тревожный сумрак.

Подхватив подол платья, я бросилась за ним.

– Эй? Это значит, ты выведешь меня к мельнице? – поинтересовалась я на всякий случай у его спины.

– Да. Попробуем все изменить, – не оборачиваясь, буркнул он и придирчиво взглянул на синеющий клочок неба между уходящими ввысь деревьями. – И поторопись. Едва солнце спрячется за горы, наступит ночь.

– Горы! – Из-за окружавшего нас стеной леса я не видела вершин и абсолютно о них забыла. Низина, на которой раскинулись угодья графства Мареш и территория Вайнского княжества, была окружена невысокими, поросшими щеткой леса горами.

– К сожалению. Из-за них очень быстро темнеет. Возможно, ты, как и все оборотни, не испытываешь неудобства, передвигаясь ночью, но я весьма опасаюсь свернуть шею в не замеченной мною медвежьей берлоге. Конечно, туда мне и дорога, но… я хотя бы должен попытаться искупить все свои грехи. – Его тонких обветренных губ на мгновение коснулась тень улыбки. Не дожидаясь моего ответа, он развернулся и быстрым шагом направился вперед.

Сколько мы шли, не знаю. Казалось, лес не закончится никогда, но неожиданно деревья расступились, и мы вышли на огромную поляну. Даже, скорее, небольшое поле, в центре которого стояла черная, покосившаяся от времени мельница. То, что это именно она, я поняла по двум сохранившимся лопастям. Еще две предполагались, но вместо них торчали обломки.

Было видно, что когда-то за этой землей ухаживали заботливые руки, но все закончилось, и хозяйство пришло в упадок. Четкие линии границы затянула густая трава, а волны от бороны спрятала осока и полынь.

Взглянув на серую проплешину неба, я только сейчас поняла, что незаметно подкрался вечер.

– Куда теперь? Здесь будем ждать? – Отец Ян настороженно оглядел подступавший к мельнице лес.

Места были знакомы, но как только я пыталась сосредоточиться на воспоминаниях, все размывалось.

– Скажи, здесь где-то неподалеку должна быть дорога. Выход из леса и граница угодий князей Вайнских?

– Да. Рядом. Локтей сто прямо, и выйдешь к дороге. – Священник махнул рукой куда-то за мельницу. – А еще через столько же очутишься за лесом. Но я бы не советовал тебе туда идти. Лучше отсидеться на мельнице.

Я помолчала, вспоминая дневник. Кажется, бессмертные наткнулись на засаду за полночь. А сейчас всего лишь вечер…

– Хорошо. Давайте подождем на мельнице. – Я перевела взгляд на унылое, покосившееся строение и направилась к нему.

– На всякий случай, я буду рядом и наготове. – В руке отца Яна появился клинок. Такой же, какой я видела у отца Ярослава…