Читаем без скачивания Евреи России. Времена и события. История евреев российской империи. - Феликс Кандель

В книгу записей общины вписывали имена погребенных "для сохранения памяти". Вот некоторые из них: "Йосеф сын Элиэзера из Могилева‚ прозванный Йосефом Косым"; "Возле рва похоронен выкидыш от Моисея сына Яакова Киршнера из Шклова"; "Скончался и похоронен знаменитый раввин и славный врач Моше Элькан из Тульчина"; "Заносим для памяти‚ что в госпитале умер больной‚ и нам приказано было его похоронить‚ так как перед смертью он открыл начальству госпиталя‚ что он еврей и желает быть погребенным на еврейском кладбище. Мы также знаем‚ что он религии своей не переменил‚ но поведение его не подобало истинному еврею‚ поэтому положили его в отдельном месте‚ на южной стороне у вала. Имя его: Авигдор сын Давида Чахечовер из Варшавы".

Нота Ноткин был поставщиком армии князя Г. Потемкина, "неоднократно рисковал потерять жизнь и поставлял для войск провиант и фураж в такое время‚ когда никто другой кроме него приступить к сему не хотел". Казна не вернула ему затраченные деньги – около 200 000 рублей‚ и Нота Ноткин дважды разорялся. Есть сведения‚ что Павел I подарил Ноткину за его заслуги имение в Могилевской губернии‚ а Александр I пожаловал ему золотую‚ усыпанную брильянтами табакерку за четкую поставку продовольствия армии и флоту. Нота Ноткин был ходатаем за своих единоверцев и помогал петербургской общине; он умер в 1804 году и похоронен на еврейском кладбище Петербурга‚ которое основали с его помощью. На могильном памятнике написали: "Высокопоставленный и знатный господин Натан Ноте сын Хаима из Шклова".

Жил в Петербурге коммерции советник Абрам Перетц‚ сын раввина из Галиции‚ подрядчик по строительству кораблей и снабжению русской армии. Перетц принимал у себя в доме весь Петербург‚ "славился умом" и "долго был памятен столице по своим достоинствам‚ по своим огромным делам и потом по своим несчастьям". "Откупщик Перетц – жид‚ но человек добрый и истинно благородный"‚ – аттестовали его. Финансовая реформа 1810 года в России во многом обязана своим успехом "наставлениям банкира Перетца"‚ а в 1812 году‚ во время Отечественной войны‚ Перетц вложил свои деньги и опыт в организацию снабжения русской армии провиантом. После войны он не мог получить с казны собственные деньги – около четырех миллионов рублей и разорился. В конце девятнадцатого века о нем снова вспомнили: "Перетцу в 1812 и 1813 гг. наша армия обязана главным образом своим продовольствием".

Жил в Петербурге и Иегуда Лейб бен Ноах, он же Лейба Невахович из Подолии‚ друг и учитель Перетца. Он занимался литературным творчеством – "тайная некая сила призывает меня к перу"‚ знал несколько языков‚ но писал, в основном, по-русски‚ как сам говорил‚ "на языке более известном и употребительном в моем отечестве". В 1801 году Невахович сочинил оду на иврите и русском языке "на Всерадостнейший день… восшествия на Прародительский Престол" Александра I. И подписал: "Верноподданнейший Еврей Лейба Невахович".

Уже роза расцветает, и возникает рог спасения;

Александр восходит на священнейший Престол России…

Красота Иосифа блистает в чертах образа Его,

А разум Соломона царствует в душе…

В 1803 году, во время работы Еврейского комитета, Невахович написал книгу "Вопль дщери Иудейской" и посвятил ее члену Еврейского комитета, министру внутренних дел графу В. Кочубею, "осмелившись изобразить слабым пером моим" судьбу "уничиженной и слезящейся дщери Израиля". "Я не для того вещаю‚ чтобы вывести себя в пышности на сцену. Может ли тщеславие иметь место в сердце унылом и сокрушенном? Нет‚ я изливаю токмо ту горесть‚ которою чрез меру наполнена душа моя!"

Эта книга – первое еврейское литературное произведение на русском языке – должна была по замыслу автора пробудить в "благородных россиянах" гуманные чувства к евреям‚ их "соотичам" – соотечественникам. "В то самое время‚ – писал Невахович‚ – когда сердца всех европейских народов меж собой сблизились‚ когда уже слились воедино‚ народ еврейский еще видит себя презираемым... Одно имя иудей производит уже в произносителе и слушателе онаго некое странное и необычайное движение. Имя сие учинилось поносным‚ презренным‚ поруганным и некиим страшилищем для детей и скудоумных... О христиане‚ славящиеся кротостью и милосердием‚ имейте к нам жалость‚ обратите к нам нежные сердца ваши!.. Ах‚ христиане!.. Вы ищете в человеке иудея‚ нет‚ ищите в иудее человека‚ и вы без сомнения его найдете!.. Клянусь‚ что иудей‚ сохраняющий чистым образом свою религию‚ не может быть злым человеком‚ ниже – худым гражданином!!!"

Цензор предложил "сие сочиненьице... вовсе оставить ненапечатанным, яко совсем ненужное, а может быть, и судьбам Божиим о народе иудейском противное", но книга, тем не менее, увидела свет в 1803 году, а затем Невахович издал ее на иврите, посвятив "защитнику своего народа" Ноте Ноткину и "коммерции советнику" Абраму Перетцу. Книга заканчивалась такими словами: "Тако вопияла печальная дщерь Иудейская‚ отирала слезы‚ воздыхала и была еще неутешима".

Но сам Лейба Невахович впоследствии нашел способ "утешиться": перешел в лютеранство и стал именоваться "губернский секретарь Лев Николаев сын Невахович". Он сотрудничал в русских журналах и написал пьесу "Сулиоты, или Спартанцы осьмнадцатого века"‚ "одно из превосходнейших сочинений в своем роде"; пьеса шла с успехом на сцене Императорского театра в Петербурге, за что Александр I наградил его золотой табакеркой с брильянтами и царским вензелем.

Льва Николаевича Неваховича похоронили на петербургском лютеранском кладбище‚ а его дети‚ как уверяли‚ не любили вспоминать о покойном отце Лейбе Неваховиче. Его сын Александр был драматургом, главой репертуарной части Императорского театра в Петербурге; сын Михаил, карикатурист, издавал первый в России юмористический журнал "Ералаш". Внук Лейба Неваховича‚ всемирно известный ученый Илья Мечников, стал лауреатом Нобелевской премии.

7

К началу девятнадцатого века у евреев России не было фамилий‚ пользовались они лишь именами и прозвищами. Г. Державин в своем "Мнении" рекомендовал прибавлять к их именам фамилии типа Замысловатый‚ Дикий‚ Промышленный – для более удобной их переписи и для ведения судебных дел. Еврейский комитет решил не навязывать силой русские фамилии‚ но эту идею принял и узаконил в "Положении" 1804 года. С того момента стали появляться фамилии у евреев России; этот процесс шел медленно, многие еще десятилетия попадались люди‚ которые по каким-либо причинам оставались бесфамильными.

Две группы еврейских фамилий ведут происхождение от слов "коэн" и "леви". В древности коэны – потомки первосвященника Аарона по мужской линии – служили в Иерусалимском Храме‚ а левиты помогали им во время служб. После разрушения Храма и до сего дня коэны и левиты выполняют особую роль в синагогах во время молитвы; у многих из них сохранялись добавления к именам – "коэн" и "леви", эти добавления превратились в их фамилии. От "коэна" пошли фамилии – Коган‚ Каган‚ Каганович‚ Каганский‚ Кагановский‚ Кон‚ Кун‚ Коганер‚ Коганзон. От "леви" – Левин‚ Левитан‚ Левитанский‚ Левит‚ Левитас‚ Левитин‚ Левинзон‚ Левич‚ Левицкий.

Немало еврейских фамилий образовалось от женских имен на языке иврит. От имени Батшева – в переводе с иврита "седьмая дочь" – пошли фамилии Башевкин‚ Башевис‚ Басин‚ Баскин. Браха – в переводе "благословение" – дала фамилии Брухис‚ Брохес‚ Брошкин. Двора – "пчела" – вызвала к жизни Дворина‚ Дворкина‚ Двойреса‚ Деборина. От имени Малка – "царица" – пошли Малкины‚ Малкесы и Малковы. Нехама – "утешение" – дала Нехамкина‚ Нехамкеса‚ Нехумеса‚ а Рахель – "овца" – Рахлина‚ Рахленко‚ Рохлина. От имени Ривка – "тёлка"‚ "мягкая" – пошли по свету Ривкины‚ Ривлины‚ Ривичи‚ Ривинсоны и Ривманы. От имени Тамар – "пальма" – Тамарины‚ Тамаркины‚ Тумаркины‚ Темины и Темкины‚ а от имени Ципора – "птица" – Ципины‚ Ципкины‚ Циперсоны и Циперовичи.

Фамилии образовывались и от женских имен на языке идиш. Блюма дала Блюминых‚ Блюмкиных‚ Блюмовичей; Гинда – Гиндиных‚ Гиндисов‚ Генделевых‚ Гендиных. От Гиты пошли Гитины‚ Гитовичи‚ Гутины‚ Гительзоны. Гольдин – от Голды. Зельдин – от Зельды. Фейгин – от Фейги. Фрейда дала Фрадкина‚ Фрума – Фрумкина‚ а Шейна – Шейнина. Еврейские фамилии образовывались и от женских имен‚ чьи корни следует искать в немецком‚ романских, славянских языках. От Беллы пошли Бейлин‚ Бейлис и Белкин. От Розы – Розин‚ Рейзин и Розенсон. От Златы – Златин‚ Златкин‚ Златкес. От Славы – Славин‚ Словин и Славкин.

Появились фамилии, связанные с местом жительства евреев – Бродский, Бершадский, Шкловский, Гомельский, Варшавский и прочие. Фамилии образовывались и от профессий первых их владельцев. Если жил в местечке какой-нибудь Янкель по прозвищу "шнайдер" – портной‚ его так и записывали в метрических книгах – Янкель Шнайдер; все его потомки тоже становились Шнайдерами‚ даже если они не были портными.