Читаем без скачивания Островитянин - Джон Робертс

На утро третьего дня, когда участники экспедиции стали сворачивать лагерь и вновь собираться в путь, Гейл устроил для Диены что-то вроде седла на спине одного из насков. Его погонщиком был человек, с которым юноша познакомился в деревне, где они проводили зимовку, — Гейл ему доверял. Ни кто не сказал юноше по этому поводу ни слова — возможно, просто потому, что не осмелился.

В пути Гейл все время старался найти возможность ехать рядом с Диеной. Между ними быстро росло взаимопонимание. Они уже могли без труда разговаривать, почти полностью понимая речь друг друга.

— Как ты оказалась так высоко в горах? — спросил юноша. Прежде чем ответить, Диена некоторое время смотрела на него испытующим взглядом оценивая, стоит ли ему довериться.

— Я сбежала от эмси, — сказала она. — Я знаю, что они никогда не ходят в горы. Мне казалось, я смогу перебраться на другую сторону. Но горы оказались такими высокими…

— Тебе здорово повезло, что я случайно на тебя наткнулся. Для того, чтобы добраться на ту сторону, тебе пришлось бы преодолеть хребет. Такой переход крайне тяжел и занимает много дней.

Женщина поежилась.

— У меня все равно не было другого выхода.

Гейл окинул взглядом окрестности но не увидел ничего, кроме парящих в воздухе птиц.

— А мы можем встретить этих эмси? — Если Диена так отчаянно пыталась убежать от этих людей, то при встрече с ними, скорее всего, могут возникнуть серьезные проблемы.

— Это возможно. — Диена выглядела озабоченной, но не испуганной. — Но вас много, и вы хорошо вооружены. Эмси вряд ли осмелятся напасть. Скорее, они захотят торговать с вами.

— Вот и славно, — сказал Гейл. — Для этого мы и пришли сюда. Но как случилось, что ты стала их… пленницей? — Островитянин не решился произнести слово «рабыня», опасаясь, что это может оскорбить Диену.

Женщина вскинула руку, — Гейл заметил, что пальцы ее слегка дрожат, — Диена показала на северо-восток.

— Там обитает мой народ — матва, племя Большого Лука. Мы враждуем с эмси уже много поколений.

Диене пришлось повторить эти слово несколько раз, пока Гейл смог сообразить, о чем она толкует. За исключением подобных редких случаев, они уже прекрасно понимали друг друга. Сложность заключалась лишь в том, чтобы разобраться в непривычном произношении и привыкнуть к легким различиям в построении фраз.

На третий день пути Диена настолько оправилась, что ее речь стала более оживленной. Она согласилась показать им ближайшее поселение. Взамен люди Шонга должны были защитить ее, если возникнет необходимость, и доставить на роду матва, когда смогут найти другого проводника. Шонг поначалу не соглашался на это.

— Она станет нашим проводником, — настаивал Гейл. — Значит, должна находиться под нашей защитой.

— Все зависит от того, проявят ли эмси желание забрать ее обратно, — не уступал Шонг.

— Если они начнут говорить, что она их сбежавшая рабыня, мы ее просто выкупим, — заявил юноша. — Не думаю, что бы они так уж дорожили Диеной.

Шонг внимательным взглядом окинул женщину, все еще не оправившуюся полностью после выпавших на ее долю суровых испытаний.

— Я бы с этим согласился, если бы они ценили рабов на вес. Однако попробуй подойти к этому вопросу разумно. Мы торговцы и исследователи в чужой стране, и не можем позволить себе враждовать с местными жителями. Конечно, если эмси будут настаивать, мы поторгуемся с ними, но я не смогу дать за нашу красавицу больше, чем по справедливости стоит одна истощенная женщина. Все, что они запросят сверх этого, тебе придется оплатить самому — из причитающегося тебе за участие в экспедиции. И не пытайся убедить меня, юноша, что твоими помыслами управляет лишь человеколюбие. Ты влюбился в нее по уши, это ясно и ребенку. Согласись, если бы твоя находка была стара и безобразна или, того хуже, оказалась мужского пола, ты не заботился бы столь усердно о ее безопасности и благополучии.

Гейл сознавал, что возразить ему нечего. Он с удовольствием отдал бы свою долю, лишь бы Диене не грозила опасность. Его интересовало все, что касалось этой женщины. Гейла привлекала не только ее красота, как справедливо намекал Шонг, но и та внутренняя сила, что помогла ей сбежать от хозяев и проделать столь трудный путь через горы. Ведь Диена наверняка понимала, что в одиночку слабой женщине пре одолеть горный хребет практически невозможно.

— Почему ты не попыталась вернуться к своему народу? — спросил он у нее.

Ответ удивил юношу.

— Эмси легко догнали бы меня. Они ездят верхом на таких же животных, — она показала на его кабо, — правда не таких крупных, но очень быстроногих. А в горах у них не было этого преимущества, поэтому я и побежала туда.

— А твой народ ездит верхом? — поинтересовался Гейл.

Женщина покачала головой.

— Матва селятся среди лесистых холмов, эмси же — на равнине. Некоторые наши племена, обитающие рядом с лесами, держат кабо, используя для охоты. Но большая часть матва не желает иметь с верховыми животными ничего общего.

Это было весьма удивительно, но Гейл давно привык не удивляться обычаям и табу других народов. Теперь он знал, что у каждого народа свои верования, свои боги и относился к этому так же, как к законам природы, — то есть принимал как данность. Когда юноша вспоминал свою жизнь на родном Острове, казавшуюся теперь далеким прошлым, он временами изумлялся, в какие странные вещи, совершенно не задумываясь над этим, верят шессины.

Если бы он по-прежнему был шессином, то, вероятно, отнесся бы к Диене и ее племени с презрением. Ведь они пользовались луками и охотились на животных. Теперь же юноше было интересно побольше узнать о жизни других народов. Ему не терпелось встретиться и с эмси, даже если это грозило опасностью ему и отряду. Этот народ ездил на кабо, а Гейл собирался использовать всадников, реализуя свои замыслы. Еще он знал, что Диена — тоже часть его судьбы, он понял это сразу, в тот самый момент, когда встретил в горах измученную полумертвую женщину.

Гейл ощущал, с какой необъяснимой силой притягивает его неведомая земля по эту сторону гор. Как будто он пришел в то место, где изначально ему суждено было жить. Кому-то эти бесконечные луга могли показаться скучными и однообразными. Но если человек сидел на спине кабо, то видел перед собой бескрайнее пространство, простирающееся до горизонта и дающее ощущение безграничной свободы. Гейл чувствовал что именно здесь он сможет выполнить свое предназначение, хотя подробности будущего пока не открылись перед его внутренним взором.

На четвертый день они подъехали к деревне, которая, по словам Диены, называлась Горный Ветер. Недалеко от нее они встретили эмси. Гейл заметил их первым. Он, как обычно, опередил на несколько сот шагов основной отряд. Поскольку видимость на равнинных землях была прекрасная, Шонг велел, чтобы охранники, где бы они ни ехали — впереди, по флангам или сзади отряда — не исчезали из виду. По направлению к каравану двигалось, как определил юноша, около двух десятков всадников. Понимая, что он также не остался незамеченным, Гейл развернул кабо и рысью поскакал обратно к своим товарищам. После его доклада Шонг приказал остановиться и дал сигнал приблизиться остальным охранникам.