Читаем без скачивания Кутузов - Алексей Шишов

Пока переправлялись остальные полки и кавалерия с казаками, Марков выслал по правому берегу Дуная казачьи разъезды для поиска тропинок, ведущих к турецкому армейскому лагерю. Между тем к переправе подошли суда из Лом-Паланки под командованием лейтенанта Акимова: семь баркасов и три транспортных судна. Им пришлось прорываться мимо вражеских батарей. Перевозка войск пошла быстрее.

К вечеру 1 октября весь марковский корпус скрытно переправился на правый дунайский берег. Для охраны занятого плацдарма были сооружены два редута, в которых разместился отряд в 600 человек при четырех орудиях.

С рассветом 2 октября корпусной командир, построив пехоту в пять каре и поставив вперед кавалерию, двинулся вдоль берега к турецкому лагерю. Не доходя до него 6 верст, русский авангард, состоящий из казаков, был встречен турецкой конницей до 3000 всадников. Казаки ввязались в неравный бой, были потеснены и вынужденно отошли за пехотные каре.

Вражеские кавалеристы, преследовавшие казаков, неожиданно увидели перед собой пять русских пехотных каре с артиллерией в первой линии. Турецкую конницу в упор встретил пушечный залп картечью. Несшиеся во весь мах конники в страшной панике повернули назад. Гусары и казаки гнали их до самого лагеря.

Русская кавалерия, за которой поспевали пехотные каре, вслед убегавших конных турок, ворвалась во вражеский армейский лагерь, больше напоминавший обширный табор с тысячами палаток, шатров, шалашей, землянок и повозок. Появление в турецком стане русских войск вызвало среди турок невероятную панику. Сопротивление оказали лишь небольшие разрозненные группы османов. Султанские войска, бросая все, толпами устремились искать спасение в Рущук и по дороге на Шумлу.

М.И. Голенищев-Кутузов писал в донесении военному министру: «Все войска наши на левом берегу Дуная были свидетелями ужаса, который распространился по всему турецкому лагерю при нечаянном приближении пяти кареев генерала Маркова и легкой нашей конницы. Тем, что неприятель атакован был врасплох, разрешается загадка, что с нашей стороны убитых и раненых только 49 человек…»

В два часа дня войска генерал-лейтенанта Е.И. Маркова полностью овладели огромным неприятельским лагерем, продолжая преследовать бегущих турок вплоть до Рущука. Неприятель потерял 1500 человек убитыми и 300 пленными. Было захвачено 8 пушек, 22 знамени, булава командующего янычарской пехотой и весь огромный обоз с армейскими запасами пороха, свинца и продовольствия.

«Так кончился достопамятный день сей, — так сдержанно писал Михаил Илларионович об одержанной серьезной победе, — который в турецких летописях называется несчастным днем».

В тот же день егеря Маркова захватили турецкие суда, стоявшие у правого берега Дуная. Они служили туркам для снабжения и связи с лагерем армии верховного визиря на противоположном речном берегу.

Затем, чтобы усилить блокадное кольцо со стороны Дуная, на близлежащий остров Голь был высажен ночной десант в 140 человек. После короткого боя с турками остров оказался в руках атаковавших. Он лежал прямо против неприятельского лагеря.

Выполняя кутузовский замысел, генерал-лейтенант Марков без промедления стал устанавливать на рущукском берегу брошенные турками три батареи. Подошли суда Дунайской военной флотилии, вооруженные орудиями крупного калибра. Теперь огромный лагерь султанской армии находился под постоянным пушечным обстрелом с двух речных берегов и судов русской флотилии. Началась бомбардировка вражеского стана.

За успешно проведенную операцию по захвату турецкого рущукского лагеря командир обходного отряда Е.И. Марков, по представлению М.И. Голенищева-Кутузова, был награжден высокой боевой наградой, сразу орденом Святого великомученика и победоносца Георгия 2-й степени.

Почти 40-тысячная армия верховного визиря Ахмет-паши оказалась теперь надежно блокированной со всех сторон. Самостоятельно вырваться из окружения она уже не могла. А подать ей помощи было просто некому.

Чтобы усилить огневое давление на неприятельский лагерь, русский главнокомандующий приказал установить на острове Голь две батареи по два орудия каждая. Одновременно с этим отряду Дунайской военной флотилии приказывается подойти к визирскому лагерю «ближе, нежели на ружейный выстрел». 8 судов, вооруженных орудиями больших калибров, стали ниже Рущука, 6 — выше.

Длившаяся днем и ночью беспрерывная бомбардировка турецкого лагеря через несколько суток дала ожидаемый результат. Она не только нанесла неприятелю «величайший вред», но и заставила замолчать вражеские батареи, устроенные на ретраншементе лагерной обороны.

Накануне, в ночь на 3 октября, верховный визирь Ахмет-паша, «воспользовавшись сильным дождем и бурною погодою» и тем, что блокадное кольцо вокруг его армии со стороны Дуная еще не замкнулось, сумел бежать на небольшой лодке. Командование брошенными войсками султанский полководец передал 26-летнему Чапан-Оглы.

Получив такое известие, Кутузов остался спокоен и был даже доволен: «Если бы визирь не ушел, то некому было бы известить Султана о положении, в какое мы поставили его армию».

Кроме того, именно с Ахмет-пашой Михаилу Илларионовичу предстояло вести переговоры о мире. Зная турецкий обычай, запрещавший верховному визирю, попавшему в окружение или плен, вести с противником переговоры, русский главнокомандующий правильно рассчитал, что спасение Ахмет-паши скорее приблизит дело мира, чем его пленение.

С каждым днем положение визирской армии на левом берегу Дуная становилось все более катастрофическим. Отрезанные от своих с суши и воды, бомбардируемые со всех четырех сторон, турки несли ужасные потери и переносили неимоверные лишения. Орудия на их позициях были сбиты еще в первые дни, боеприпасы расстреляны. Подвозить их было неоткуда.

Быстро кончились запасы провианта. Хлеба не было, стали есть мясо лошадей, не успевших пасть от голода. Люди питались лошадиным мясом без соли. В пищу пошли трава и коренья. Наступили холода, а с ними — болезни. На топливо сначала пошли палаточные колья, затем палатки. Турецкие солдаты стали укрываться в вырытых ямах.

Сотни турецких солдат ежедневно умирали от голода, болезней, гибли от артиллерийских обстрелов. Раненые не получали помощи. Более двух третей отборной султанской армии нашли себе погибель на небольшом клочке валахской земли на левом берегу Дуная. К моменту перемирия в живых осталось не более 12 тысяч человек.

Чтобы сделать противную сторону более сговорчивой и поторопить ее к мирным переговорам, главнокомандующий Дунайской армией преподнес туркам несколько «сюрпризов» на правобережье. Сперва отряд донского казачьего полковника Грекова 8-го вновь овладел Туртукаем. Затем был проведен «поиск» под крепость Силистрия, которую с трех сторон взяли штурмом. В районе Видина у Груи на противоположный берег высадилась экспедиция под начальством генерал-майора Воронцова.