Читаем без скачивания Одинокий тролль - Дэвид Вебер

– Понятно. Хорошо. В таком случае начнем с самого важного, – спокойно сказал МакЛейн и поднял трубку телефона, стоявшего на столе. Нарочито неторопливо набрал номер и стал ждать ответа.

– Добрый день, – сказал он через мгновение, слегка покачиваясь в кресле. – Говорит адмирал МакЛейн. Пожалуйста, доложите адмиралу Хорнингу, что мне необходимо с ним поговорить.

Он замолчал на несколько секунд, а затем его лицо окаменело.

– Очень жаль, лейтенант, – сказал он ровным голосом, – но в таком случае вам придется прервать их беседу.

Моррис старался сохранять внешнее спокойствие. Адмирал Франклин Хорнинг был главным медиком армии США, и Моррису было нетрудно вообразить несколько очень неприятных причин, по которым МакЛейн решил позвонить ему.

– Франк? – МакЛейн наклонился вперед, не выпуская Морриса из виду. Кажется, в его глазах загорелся веселый огонек, с тревогой подумал Моррис. Похоже, адмирал мог читать его мысли, и то, что он только что прочел, развеселило его. – Извини, что отвлекаю от дел, но мне необходима твоя помощь. Сразу предупрежу – звучит моя просьба несколько странно.

Он замолчал, слушая ответную реплику адмирала Хорнинга, а затем усмехнулся:

– Не угадал, еще страннее. Понимаешь, Франк, мне необходимо взглянуть на электроэнцефалограмму президента.

Моррис не слышал, что ответил на это Хорнинг, но по тому, как МакЛейн сморщился и отодвинул трубку подальше от уха, догадался, что ответ был весьма эмоционален.

Тролль ощущал привычные пульсации ненависти. Отрывочная информация, которую ему удалось извлечь из сознания капитана Сантьяго, не содержала сведений о том, что зону Панамского канала охраняют многочисленные радарные установки. Чтобы не быть замеченным, троллю пришлось отлететь далеко от побережья и двигаться над океаном, но вскоре он столкнулся с новым затруднением: все западное побережье так называемых «Соединенных Штатов» было покрыто цепью радаров. Тролль даже заподозрил было, что люди каким-то образом прознали о его присутствии, но вовремя заметил, что в воздухе находится множество примитивных летательных аппаратов. Значит радары – это что-то вроде примитивной системы управления полетами? По крайней мере некоторые из них, решил тролль, потому что в мире, где царят враждебность и взаимные подозрения, непременно должны существовать и военные радарные установки.

Необходимость прятаться от столь примитивных устройств приводила тролля в ярость. Его снова охватила жажда разрушения, и он мечтал о ракетах, которые его бывшие повелители выпустили в корабли эскадры. Впрочем, успокоил себя тролль, времени у него предостаточно. Надо набраться терпения и разузнать побольше об этом мире. Тогда он будет готов действовать. А пока что нужно вести себя осторожно.

Так он и поступил. Он опустился на высоту нескольких метров над уровнем океана и медленно двигался вперед, оценивая импульсы радаров и выискивая щели в стене радиоэлектронной защиты. Найдя подходящую брешь в устье реки Роуг-Ривер, он проскользнул в нее и под покровом ночи устремился подальше от побережья. Тролль приземлился в горной цепи Каскейд-Рейндж к югу от национального заповедника Кратер-Лейк и приказал своим роботам замаскировать истребитель. Тролль надеялся, что останется здесь недолго, но до отлета он не мог позволить себе быть обнаруженным.

Он тщательно запрограммировал роботов, а затем начал сканировать окрестности, отыскивая подходящую жертву. Где-то должны найтись люди, с которыми он сможет войти в контакт. Люди, из которых он сможет извлечь необходимую информацию.

Нужно было лишь старательно искать.

– Вы хотите сказать, что к нам проникли чудовища из космоса? – спросил президент Соединенных Штатов глядя на адмирала МакЛейна и растрепанного толстяка-коммандера, стоявшего рядом с ним. – Вы не шутите, адмирал?

– Одно чудовище, – поправил его МакЛейн, пожав плечами. – Когда коммандер Моррис сообщил мне об этом вчера, я не сразу ему поверил. Но после разговора с полковником Леоновой и осмотра артефактов, которые у нее уцелели, я больше не сомневаюсь. Полагаю, она говорит чистую правду.

– Бог ты мой… – Президент уставился на адмирала выпученными глазами, но постепенно оправился от изумления. Он весьма удивился, когда командующий Атлантическим флотом попросил личной встречи «для обсуждения серьезной проблемы, связанной с национальной безопасностью». Его удивление возросло, когда он выяснил, что об этой проблеме ничего не знает ни главнокомандующий военно-морскими силами, ни члены комитета начальников штабов, ни даже его министр обороны. Если бы речь шла о любом другом военном, президент ответил бы отказом, сопроводив его язвительным замечанием о необходимости соблюдать субординацию. Однако МакЛейна президент Армбрастер знал достаточно хорошо, чтобы быть уверенным, что с ним не случился приступ временного помешательства.

Правда, его доверие к адмиралу подверглось тяжкому испытанию, когда он услышал, о чем МакЛейн собирается ему сообщить, и все же его хватило, чтобы не отменить аудиенцию. И вот теперь Армбрастер чувствовал, что хотя и удивлен, но готов поверить адмиралу.

– У меня есть один вопрос, адмирал, – сказал он наконец. – Почему вы не доложили обо всем этом в установленном порядке? Адмирал Джуравски и министр Коун этим несколько недовольны.

– И главнокомандующий военно-морскими силами, и министр уже выразили мне свое недовольство, господин президент, – ответил МакЛейн с легкой улыбкой. – К сожалению, мне не удалось увидеть электроэнцефалограмму адмирала Джуравски. Но я смог раздобыть электроэнцефалограмму министра Коуна. Он не принадлежит к списку надежных.

– Я понял.

Президент откинулся на спинку кресла и кивнул. Адмирал был прав, если, конечно, не сошел с ума. Если во всей этой фантастической истории была хоть капля правды. Но риск в подобной ситуации был недопустим.

– Но я-то в «списке надежных»? – сухо осведомился он.

– Да, сэр. К сожалению, вице-президента в этом списке нет.

– Черт! – Несмотря на твердые республиканские взгляды, манерой выражаться президент Армбрастер напоминал Гарри Трумэна.

– Да, сэр. Министр здравоохранения передал мне ваше медицинское досье. Очень неохотно, должен признаться.

– В это я охотно верю, – фыркнул Армбрастер. – У этого парня представления о честности такие же, какие были в девятнадцатом веке. Это на его посту необходимо.

– Совершенно с вами согласен, сэр. К счастью, он неплохо меня знает, и мне удалось его убедить… в конце концов.