Читаем без скачивания Под прикрытием - Даниэла Стил

– Я чувствую себя просто отлично, Сэм! – Как она поступила с письмами, рассказывать Ариана не стала. Эти подробности касаются только ее и Яэля, для Сэма же важнее всего результат. И Ариане было что ему предъявить. Призрак Хорхе растаял, и весь мир казался ей теперь светлым и радостным, и ей хотелось всем сообщить об этом – всем, кому известна ее история. Пришла пора двигаться дальше, оставив в прошлом все плохое, что с ней произошло. И в смерти отца Ариана больше себя не винила. Ей было просто невыразимо грустно, что его не стало, но никакой вины она за собой не чувствовала.

– И когда вы намерены вернуться в Штаты? – По голосу было слышно, что Сэм улыбается.

– Пока не знаю. Возможно – не скоро. Мне очень нравится тут, в Париже, нравится моя квартира, к тому же я завела собаку… очень милого щенка, девочку. Я хочу попытаться найти здесь работу. И собиралась проехаться по Европе. – Сэм понимал ее, чувствовал ее радость и желание объять весь мир. Понимал и бесконечно уважал ее за это. Каким бы высококлассным профессионалом ни был Яэль, даже он не смог бы спасти Ариану, если бы она не работала над этим сама.

О том, не появился ли у нее за год бойфренд-француз, спрашивать Сэм не стал. Это был чересчур личный вопрос и чересчур глупый – еще слишком рано ждать, чтобы в ее жизни могла появиться новая сердечная привязанность, хотя, как знал Сэм, даже глубокие раны заживают у молодых относительно быстро.

– Я очень за вас рад, мисс Ариана, – проникновенно сказал он в телефонную трубку. – Ну, не пропадайте… И обязательно позвоните, когда вернетесь в Штаты – мне хотелось бы куда-нибудь вас пригласить. – Сэм, правда, немного боялся, что их дружеская встреча за чашкой кофе может разбудить в ее душе слишком много болезненных воспоминаний, но потом подумал, что если Ариана и вернется домой, то это будет еще не скоро и за это время она успеет окончательно прийти в себя.

Вечером после разговора с Сэмом Ариана еще раз пошла прогуляться с Лили в парк. Маршалл к тому времени штудировал – иначе не скажешь – четвертую тетрадь Хорхе. В ней снова шла речь о его брате Луисе, который вел двойную игру, тайно поддерживая революционеров. Насколько понял Маршалл, эта поддержка заключалась главным образом в том, что Луис помогал брату создать прочную финансовую базу грядущего государственного переворота. Из дневника, в частности, следовало, что это он посоветовал Хорхе заняться похищениями людей, чтобы добывать необходимые денежные средства для вооружения своих сторонников. В одном месте Хорхе прямо указывал, что главной целью Луиса был государственный переворот и что эту задачу он был намерен осуществить с помощью военной силы в самое ближайшее время.

Читая дневник, Маршалл снова и снова спрашивал себя, кто такой этот Луис, но увы – ему все еще не удалось даже установить, в какой из латиноамериканских стран все происходит. Никаких фамилий Хорхе не упоминал, и это сводило Маршалла с ума. Он надеялся, впрочем, что в других тетрадях могут найтись необходимые сведения – и читал их одну за другой. На это у него ушла вся ночь и бо́льшая часть утра следующего дня, но ничего конкретного он так и не обнаружил, зато заработал сильнейшую головную боль, да и глаза у него начали слезиться от напряжения. Нет, не этим он собирался заниматься в Париже, не этим! Но отложить тетради было выше его сил. Он был почти уверен, что наткнулся на что-то очень важное, но что с этим делать, кому звонить, он пока что не знал. Да его просто примут за сумасшедшего, если он хотя бы заикнется, что откопал в парижском парке коробку с любовными письмами и тетрадями, из которых следует, что одно из южноамериканских правительств может быть вот-вот свергнуто мятежниками. А хуже всего было то, что описанная в дневниках предреволюционная ситуация была в той или иной степени характерна для абсолютного большинства государств Латинской Америки с их сложной социально-экономической обстановкой, регулярно провоцировавшей перевороты и восстания.

И все же то, что ему удалось узнать, настолько обеспокоило Маршалла, что два дня спустя, проштудировав последнюю тетрадь, он не выдержал и позвонил своему бывшему начальнику Биллу Картеру. Особенно его тревожило, что в одном из дневников Хорхе писал – он, мол, рассказал Ариане о своем брате и его роли в предстоящем перевороте. Это означало, что ей могла грозить нешуточная опасность, поскольку высокопоставленному брату Хорхе вряд ли хотелось, чтобы кто-то раскрыл его планы.

Хорхе производил на Маршалла двойственное впечатление. Он, несомненно, был очень талантливым человеком – одним из тех прирожденных вождей, которые способны ради осуществления своих планов сплотить вокруг себя достаточно большое число единомышленников, однако свои таланты Хорхе направлял на достижение личных целей. Не лучше был и его брат Луис. Оба рвались к богатству и власти; ради этого они были готовы ввергнуть свою страну в хаос гражданской войны, и, если верить дневникам, решительный час неотвратимо приближался.

Звонок Маршалла и удивил, и обрадовал Билла Картера. Он все еще сожалел о своем лучшем агенте, который по нелепой случайности выбыл из строя.

– Ну и где ты сейчас? – с большой заинтересованностью спросил Билл, после того как они обменялись приветствиями.

– В Париже.

– Везет же некоторым! – Билл восхищенно присвистнул, но оба они знали, что завидовать тут нечему.

– Я, собственно, по делу, – проговорил Маршалл, неловко усмехаясь в трубку. – Понимаешь, я здесь всего-то четвертый день, но мне кажется, я напал на что-то весьма важное…

– Только не говори, что раскрыл в Париже сеть наркоторговцев, – рассмеялся Билл Картер. – Пусть французы сами с ними разбираются; у нас, сам понимаешь, хватает своих проблем.

– Это не наркоторговцы, – хмыкнул Маршалл. – Но дело серьезное, как мне представляется. Скорее это революционеры или, точнее, мятежники, причем не французские, а южноамериканские… Мне тут попали в руки кое-какие записочки… дневниковые записи одного типа по имени Хорхе. Они на испанском, и похоже – в них идет речь о подготовке государственного переворота. Вот только в дневниках этих нет никаких фамилий, только имена… Некоторые из них даже кажутся мне смутно знакомыми, но откуда я их знаю, я сказать не могу. Этот Хорхе – главарь повстанцев. Ему помогает его брат Луис, который, являясь членом правительства, тайно поддерживает мятежников. Во всем этом каким-то образом замешана некая молодая женщина по имени Ариана, в которую Хорхе влюблен. Мне кажется. Я видел ее в Париже: она высокая, стройная блондинка с голубыми глазами. Собственно говоря, – добавил Маршалл несколько смущенно, – это почти все, что мне известно о действующих лицах этого… этого заговора. Хорхе пишет ни много ни мало о необходимости свержения существующего правительства и о борьбе против эксплуататоров и угнетателей. Каков, а? Прыткая бестия… Не так прост этот писака… Возможно, он выдает желаемое за действительное, но возможно, и нет… Интуиция мне подсказывает, что момент может оказаться критическим, но… Черт меня побери, если я знаю, о какой стране идет речь!

– Но как ты ухитрился во все это вляпаться? – тягостно вздохнул Билл после непродолжительного раздумья. Только этого не хватало! Этот неугомонный Маршалл и на пенсии умудрился ввинтиться в революционный заговор. Нет оснований не доверять его интуиции, но в этой истории слишком много не поддающихся проверке фактов.

– Лучше не спрашивай… – опять хмыкнул Маршалл. – Эээ… видишь ли, у меня теперь есть собака, она и выкопала эти дневники из земли сразу после того, как какая-то девушка зарыла их в парке. – Он помолчал, приготовившись, что сейчас последует колкая реплика. Но трубка молчала, и он закончил: – Я не совсем уверен, но эта девушка, судя по всему, и есть Ариана… – Трубка продолжала молчать. – Ну, что скажешь, Билли? Тебе эта ситуация ничего не напоминает?

– Ничего, – честно ответил Билл Картер, озадаченно почесывая в затылке. Ни одно из названных Маршаллом имен не вызвало у него никаких ассоциаций. – Скажи лучше, ты там не слишком злоупотребляешь местными винами? – хохотнул он на всякий случай. – Вдруг эта женщина – начинающий писатель, и твой пес выкопал… скажем, рукопись ее первого неудачного романа? Ну а если серьезно, Марш, то твоя версия кажется мне притянутой за уши. Слишком в ней много совпадений и догадок – и слишком мало фактического материала.

Ничего другого Билл сказать просто не мог, хотя оба отлично знали: еще более невероятные совпадения оказываются правдой, а факты зачастую выглядят как самая необузданная выдумка. Конечно, большинство таких фантастических теорий рассыпались как карточный домик, стоило только начать их проверять, но некоторые, напротив, на глазах обрастали доказательствами и уликами, превращаясь из блестящей догадки в неопровержимую и стройную версию преступления.