Читаем без скачивания Плач богов (СИ) - Владон Евгения

- Думаю, время для выезда самое подходящее. Все гости в сборе, все слуги там же. – видимо, всё то время, что ему пришлось здесь прождать уже порядком извело его похвальное терпение. Да и отрезвляющая прохлада тропических ночей не располагала к долгим выжиданиям на свежем воздухе. Не удивительно, почему большинство светских раутов и тех же праздничных мероприятий в южных городах Эспенрига старались переносить на ночные часы. Да и накидки-пелерины с капюшонами из чёрного бархата, как нельзя оказались кстати (спасибо бабушкиному сундуку Полин). Маски масками, а всё-таки куда надёжней спрятаться всем телом, а не только лицом.

- Ты хоть успел что-нибудь собрать на кухне? А то я с этим приёмом так ничего и не перехватила. Даже несчастного бокала с шампанским.

- Корзинка с едой и бутылкой вашего любимого Божоле уже в коляске, мадам. Ждёт, когда же вы соизволите-с сесть в экипаж и отправиться навстречу ночным приключениям?

- А для себя маску не забыл?

- Само собой, ваша светлость. Как же без оной?

- Тогда не вижу смысла терять драгоценные минуты быстротечного времени. Мне срочно нужен свежий глоток свободы, а то до следующей возможности поехать в город ночью точно не доживу. Лин, ты с нами или как?

Пол живо забралась с помощью кучера на сиденье фаэтона, на полу которого стояла та самая корзинка с закусками и бутылкой отменного марочного вина из винного погреба её ничего не подозревающего папеньки, и устроившись эдакой королевой предстоящего шествования по Гранд-Льюису (пока ещё уложив свою маску на коленки), глянула в сторону слишком молчаливой подруги.

Крис тоже смотрел на Эвелин в терпеливом ожидании, но ничего не говорил. Просто стоял возле коляски, скорее по привычке, и молча смотрел в её сторону. Хотя она и не различала ни его лица, ни глаз, но знала, что эта парочка не сводит с неё своих пристальных взоров. Ведь только она их всех и задерживала, намеренно или нет затягивая ускользающие в никуда те самые драгоценные минуты. Не то, чтобы её так не вовремя сковали чувства паникующего сомнения, просто для неё подобные вещи в принципе были в новинку. Она же никогда и нигде таким не занималась.

Но разве ей было мало примера в лице Полин? Той же удавалось проворачивать все свои прошлые ночные поездки в город возможно далеко не первый год подряд? Да и охранник в лице достаточно крепкого шофёра Криса едва ли даст им наделать глупостей и попасть в какую-нибудь нежелательную историю.

- Если там будет сильно скучно, то мы сразу же вернёмся. Ну же, Лин! Тебе как никому другому нужно проветрить голову и глотнуть настоящего воздуха свободы, а то от тебя точно скоро ничего не останется. Клеменсы доконают тебя ещё раньше, чем ты успеешь выйти за порог их дома по собственному решению. А если твоя тётка найдёт тебе подходящего жениха? Ты хоть представляешь, сколько тебе останется той жизни? Из чистилища прямиком в преисподнюю. Сама подумай, когда тебе ещё выпадет столь уникальная возможность сбежать из-под бдительного надзора никогда не дремлющей тётки? Вдруг сегодня был первый и единственный шанс?

Судя по всему, Полли и в самом деле имела нечто от языческих богов, во всяком случае искушать она точно умела. Не исключено, что Эве не хватало именно этого – нужных слов, особой комбинации почти магического заговора, который бы снял с её тела и разума наложенные когда-то чужими руками и внушениями печати да моральные запреты. Ничтожная капелька свободы, попавшая на язык и тут же растворившаяся в крови одурманивающим наркотиком зарождающейся эйфории. Достаточно принять лишь одну и тебя уже ничто не остановит.

Дальше – больше. Шагнёшь навстречу, в этот стойкий аромат южной ночи, сотканный из пряных запахов экзотических растений и зыбкой влажности прохладного воздуха, будто в облако сладких парфюмов, вдыхая глубже, во всю грудь. И всё, считай пропала. Потому что это уже не ты. Твоё тело слишком легко, почти невесомо, мысли, как и душа, живут своей отдельной жизнью, разве что позволяют плыть в потоке этого чарующего безумия под названием Ночь в Гранд-Льюисе. Она даже не заметила, как вспорхнула не без помощи Криса в радушные объятия фаэтона. Голова закружилась практически сразу, ещё до того, как девушка примостилась рядом с Полин. Кажется, она улыбалась во весь рот и что-то сказала подруге в ответ. Видимо, что-то глупое и несущественное, раз не запомнила что.

Пол тут же переплела свои пальчики, скрытые гладким атласом длинной лиловой перчатки, с пальцами ближайшей руки Эвелин, будто заключила под свой защитный замок. Или же просто сжала той ладошку, чтобы Эва не успела сбежать.

- Не переживай, мы вернёмся ещё до рассвета, никто и не заметит. Зато сколько наберёшься впечатлений.

Она их уже набиралась. Да и куда ей сбегать.

Крис заскочил на козлы сразу же вслед за ней и уже через пару секунд коляска сошла с места, набирая скорость по булыжнику мощённой аллеи под размеренный цокот копыт чёрных, как южная ночь, меринов.

______________________________________

маска Вольто* - классическая, даже в чем-то каноническая венецианская маска для карнавала, полностью скрывавшая лицо. Её мог надеть любой человек – от вельможи до плебея или иностранца, запретов на её ношение не было, потому в дни праздников её можно было встретить на каждом шагу. Также эту маску называют Гражданин, Лицо, Горожанин, все это – варианты перевода слова volto. Второе название – Larva, что в переводе с латыни означает Призрак или также Лицо

Глава двадцать четвёртая

Сейчас они все втроём бежали из Терре Промиз, символа южной аристократии и чопорных матрон – всех тех вековых канонов высшего света, которые запрещали даже думать о чём-то неподобающем, за пределами их незыблемых моральных устоев. Теперь же он оставался позади, ускользал всё дальше и глубже, в конце концов вовсе скрывшись за густыми сводами гигантских деревьев пригородных алей. И меньше всего в эти минуты хотелось думать о тех, кто там остался. Э, нет! Всеми мыслями Эвелин уже была в Гранд-Льюисе. Вернее, в своих фантазиях или же видениях – спящих воспоминаний безумно далёкого прошлого.

И это уже не крохотная капелька, а более существенные глотки, разбавленные игристым вином Божоле Fleurie и не менее утонченным вкусом изысканных деликатесов. Полин намеренно настояла на паре бокалах лёгкого аперитива и более сытных закусках, поскольку ночь обещала быть долгой, весьма увлекательной и отнимающей немало сил у тех смельчаков, кто рискнул открыть охоту на её манящие сокровища. Так что пока они добрались до границы города, Эвелин успела расслабиться почти до возможных пределов, надышаться воздухом кратковременной свободы и позволить ей вскипятить кровь совершенно новыми ощущениями и страстями.

Жаль, что свобода похоже на то же вино и имеет не менее бурное похмелье по утрам. Но ведь это будет ещё не скоро. А пока… Время и место диктуют свои условия, убеждая в ложном выборе тех или иных решений. Будто ты сама направляешь свои шаги в выбранном тобою направлении. Какое наивное заблуждение. И как быстро она забыла о том, кто её сюда привёл на самом деле.

Хотя какая разница? Когда голова кругом, и ты погружаешься прямо с ней в плотный омут зыбкого воздуха, а над её макушкой расплёскиваются хаотичные брызги восхитительных фейерверков, думать о чём-то важном – всё равно что растрачивать в пустую и без того ускользающие крупицы драгоценного времени. Главное сейчас – успеть выкрасть у него только лучшие моменты, увидеть, как можно больше и запомнить лишь самое захватывающее.

Они оставили коляску где-то на безлюдной окраине города, чтобы никто не видел, в чьём экипаже они приехали, а, главное, с какой стороны. И где-то всего через пару улочек влились в живой поток шумной толпы, буквально нырнув в её расступившиеся «воды», нисколько не задумываясь о последствиях и куда их в конечном счёте потом вынесет.

Всё так и было, как Эвелин когда-то себе представляла (или вспоминала), прокручивая в голове раз за разом, если требовалось во что бы то ни стало сбежать из реальности. Но в этот раз она впервые сбежала в реальность, провернув всё с точностью наоборот, и это действительно оказалось необычайно восхитительным. Находиться в толпе, среди сотен чужих масок, скрывавших абсолютно незнакомых ей людей и быть одновременно свободной от всего и вся. Никаких запретов, никаких страхов сделать или сказать что-то неподобающее. Наоборот, ограничений никаких. Хочешь пускайся в пляс во всеобщем хороводе на центральной площади, хочешь подпевай шутливым песенкам местных «менестрелей», чья задористая музыка доносилась со всех сторон и едва не с каждой улицы всевозможными мелодиями на любой вкус и цвет. А сколько здесь было маскарадных костюмов и масок, разношерстных мастей и расцветок; и смешанных запахов, и мелькающих за глазными прорезями чужих взглядов, поверхностных прикосновений и резких голосов. Только всё это казалось таким же эфемерным, почти бесплотным, как и то, что видится в снах. Будто дотрагиваешься случайно к призракам, а они ускользают сквозь пальцы, оставляя на коже едва осязаемый отпечаток безликих воспоминаний.