Читаем без скачивания Двое одиноких - Сандра Браун

— Да, я был занят, — нарушил неловкое молчание Купер.

— В каком состоянии было ранчо, когда ты вернулся?

— В хорошем. Сосед кормил мой домашний скот. Думаю, он делал бы это всегда, даже если бы я так и не приехал домой.

— У тебя хороший сосед. — Расти хотелось привнести в беседу немного легкомысленных ноток, но голос был чересчур громким. Его нарочито звонкие интонации так не соответствовали атмосфере — удушающей, гнетущей, словно лето в Новом Орлеане. Воздух казался душным, девушке никак не удавалось набрать его в легкие. — Разве тебе никто не помогает управляться с ранчо? — спросила она.

— Случается. Временные работники. Большинство из них — лыжники — лентяи, которые работают только для того, чтобы иметь возможность заниматься своим хобби. Когда у этих бездельников заканчиваются деньги, они на несколько дней устраиваются на работу — для того, чтобы купить билеты на подъемник и, еду. Это подходит и им, и мне.

— Потому что ты не любишь, когда вокруг тебя много людей,

— Точно.

Расти почувствовала, как ее накрывает бездонная депрессия. Чтобы ненароком не выплеснуть свои чувства наружу, она продолжила разговор:

— А ты катаешься на лыжах?

— Иногда. А ты?

— Да, катаюсь. Или каталась. — Девушка мельком взглянула на свою ногу. — Этот сезон могу и пропустить.

— Может, и нет, кость-то не сломана.

— Возможно.

Казалось, вот и все, что можно было сказать. Следуя молчаливому соглашению, они разом прекратили эту пустую светскую болтовню и сделали то, чего действительно хотели, — посмотрели друг на друга.

Волосы Купера были подстрижены, но все еще оставались длинными, вразрез с модой. Расти нравилось, как темные пряди щекочут воротник его рубашки. Подбородок был гладко выбрит, зато усы остались такими же аккуратными, как обычно, волосок к волоску. Нижняя губа привычно вытянулась в строгую, твердую линию. Суровые складки, обрамлявшие рот, теперь стали более глубокими, из-за чего лило казалось более мужественным — если это, конечно, вообще было возможно. Невольно Расти задавалась вопросом, какое же серьезное беспокойство так отразилось на чертах Купера.

Одежда Лэндри не относилась к категории от кутюр, но он явно прислушался к модным тенденциям с Родео-Драйв и привнес в свой стиль несколько освежающих элегантных деталей. Синие джинсы по-прежнему подчеркивали его крепкое мужское телосложение лучше, чем все остальные вещи, вместе взятые. Что ж, брюки всегда демонстрировали тело Купера в самом лучшем свете. Природа богато одарила Лэндри — настолько щедро, что при одном взгляде на выпуклую джинсовую ткань между бедрами в животе Расти запорхали бабочки.

Хлопковая рубашка натягивалась на его груди, прильнуть к которой все еще так мечтала Расти. Закатанные рукава демонстрировали сильные предплечья Купера. Его коричневая кожаная куртка «пилот» теперь висела на спинке стула, забытая своим хозяином.

На самом деле Купер, похоже, не помнил вообще ни о чем — кроме девушки, которая стояла на расстоянии нескольких шагов, но все еще по-видимому, была далека от него на много световых лет.

Глаза мужчины гуляли по соблазнительному телу Расти, будто раздевая ее, с самого момента их встречи. Купер слой за слоем мысленно снимал с нее одежду, и от этого откровенного взгляда ее кожа начала гореть огнем. Когда его взор остановился на порванных волокнистых краях шортиков, там, где мягкие нити щекотали обнаженные бедра Расти, она почувствовала себя горячей и влажной.

Купер снова посмотрел на лицо девушки, и желание, которое четко на нем читалось, вполне соответствовало его собственным намерениям. Глаза мужчины словно магниты притягивали Расти к себе. Забыв о неудобстве передвижения на костылях, она сделала шаг к любимому, не отрывая от него взгляда. Очевидно, Купер тоже боялся потерять их зрительный контакт. Когда девушка подошла совсем близко, он запрокинул голову, чтобы по-прежнему смотреть в глаза возлюбленной. Через несколько секунд, которые, казалось, растянулись на целую жизнь, Расти стояла прямо перед Купером, опираясь на костыли.

— Не могу поверить, что ты действительно здесь, рядом, — тихо промолвила она.

Застонав в бессилии, Купер прижался к груди любимой:

— Расти, черт возьми! Я не смог убежать от тебя.

Не в силах сопротивляться нахлынувшим эмоциям, она закрыла глаза, всем телом подалась вперед, словно сдаваясь на милость собственной любви к этому сложному, не всегда понятному мужчине. Теперь Расти нежно шептала его имя…

Купер обвил руками талию возлюбленной, зарывшись лицом в мягкую, ароматную впадину между ее грудями. Он еще сильнее сжал руки, притягивая девушку все ближе и заключая ее в крепкие объятия.

— Я так скучала по тебе, — сказала Расти внезапно охрипшим голосом. Она не ждала от Купера такого же признания, да мужчина его и не сделал. Но страстный жар рук возлюбленного лучше всех слов сказал о том, как он тосковал без Расти. — Я слышала твой голос повсюду, оборачивалась, надеясь тебя увидеть. Или начинала что-то говорить, прежде чем понимала, что тебя нет рядом.

— Боже, как же ты восхитительно пахнешь! — Прильнув к телу Расти, Купер нежно покусывал мягкие изгибы ее грудей, ловя ткань рубашки сильными белыми зубами.

— А ты пахнешь как горы, — отозвалась девушка, прикасаясь губами к волосам Купера.

— Мне нужно… просто… один раз… — он неистово рвал узел на талии Расти. Когда тот был уничтожен, Купер одним махом распахнул рубашку, оторвав пуговицы, ~— тебя укусить. — Его губы припали к груди, которая выбилась из чашки бюстгальтера.

Ощутив горячее прикосновение его рта к своей коже, Расти выгнула спину и застонала. Костяшки ее пальцев, вцепившихся в ручки костылей, побелели. Девушке так захотелось их расслабить, с нежностью погладить волосы Купера. Пряди приятно защекотали кожу, когда он повернул голову, решив не обходить вниманием и другую грудь Расти. Теперь Купер с любовью покусывал кожу через прозрачные чашечки белья, не забывая о столь обожаемых им розовых верхушках ее прелестных холмиков.

В голосе стонавшей Расти вдруг послышались рыдания. Руки девушки по-прежнему опирались на костыли, и то, что она не могла ласкать Купера, так беспокоило и огорчало… Впрочем, его-то беспомощность любимой скорее заводила.

— Купер, — умоляюще задыхалась она.

Сцепив руки у Расти за спиной, он мгновенно справился с застежкой ее бюстгальтера — тот скользнул вниз, зацепившись ремешками за рукава рубашки. Но этого было вполне достаточно, чтобы соблазнительное тело предстало перед жадным взором Лэндри, раскрываясь ему навстречу. Глаза мужчины выпили желанную грудь Расти до дна раньше, чем губы охватили один из упругих розовых сосков, втягивая его. Купер любовно посасывал верхушку груди, щекоча усами. Он припадал к телу Расти щекой, подбородком, вновь и вновь касаясь ее гладкой кожи. Девушка уже еле стояла на своих костылях, нараспев повторяя имя любимого с неистовым, пламенным чувством.