Читаем без скачивания Тропа смерти - Ярослав Коваль

Невыносимо было смотреть на строй, надвигающийся на нас с бешеной скоростью, но не смотреть было нельзя. Когда я разглядел в общей массе металл выставленных вперёд копейных наверший, оскаленные лошадиные морды и шлемы над ними, показавшиеся мне абсолютно глухими, я прикрыл глаза лишь на миг, чтоб убедить себя: не видеть — страшнее.

И поспешил поднять руку с кольцом (которое пришлось надеть печаткой в ладонь ещё и потому, что иначе с «когтями» оказалось невозможно).

— Свой, свой! — заорал я изо всех сил, хотя в навалившемся на меня грохоте не слышал ни себя, ни того, кричат ли что-нибудь Аштия и Ниршав.

А через миг кони и люди окружили меня. «Я жив, — отметил машинально. — Уже хорошо». Меня толкнули лишь раз и не со всего маха, иначе б костей не собрал, а так лишь пошатнулся, отпрыгнул, уворачиваясь заодно от другого конника и его небольшого щита, которым боец на подобной скорости без проблем мог покончить со мной. Один толчок — и я под копытами. И это всё.

— Свой, свой! Я человек Солор!

Один из бойцов придержал своего коня возле меня.

— Посыльный? — гулко крикнул он. — Пехота? Там твои, — и махнул перчаткой и поводьями.

Конь в бешенстве задрал голову и затанцевал.

Облегчение навалилось, как ужас, но не придавило, а наоборот, придало лёгкости, словно подбросило над землёй, толкнуло бежать в указанном направлении. И здесь был не страх, что окружающие могут решить, будто я не тот, за кого они меня приняли — скорее, желание влиться в контекст, перестать быть оторванным от массы элементом… Перестать быть чужим. Если не стать своим, то хотя бы таковым казаться.

Теперь, когда я уже приближался к тылу конной армии, опасность становилась всё меньше. Здесь на меня уже никто не накинется без предварительных выяснений, раз уж первые ряды пропустили. Теперь следовало убраться с открытого места, чтоб не попасть под ноги тяжёлой пехоты, шквал магии или брюхо какой-нибудь боевой твари, несущей на себе целый артиллерийский батальон. О том, какие проблемы могут ожидать меня посреди поля битвы, я мог лишь догадываться, потому что о ведении военных действий в Империи знал лишь по нашему вечернему трёпу с Ниршавом и Аштией.

Мысль и в самом деле проскочить в тыл лёгкой пехоте, воспользовавшись кольцом Аштии, на что мне, сам того не зная, намекнул конник, возникла в сознании, как единственный выход. Выскочив на открытое пространство, я повернул влево, туда, куда приблизительно махнула перчатка. Мне трудно было оценить, какое из застывших в готовности пехотных подразделений годятся для того, чтоб попытаться через них просочиться и не потерять при этом голову.

А мгновение спустя упругая волна незримой, но ощутимой мощи накрыла пространство надо мной. Магическая атака оказалась беззвучна, но какое это имело значение, если её присутствие и её воздействие ощущались всем телом. Меня швырнуло на траву, уже истоптанную сотнями сапог и копыт, прокатило по ней. Буквально в нескольких метрах от меня в землю вонзилось что-то незримое, и дальнейшее выглядело буквально как взрыв артиллерийского снаряда: выброс земли, ударная волна — всё как положено.

А следом со стуком мешка яблок, рассыпавшихся по полу, — барабанная дробь.

Первые мгновения я не решался поднять голову, чтоб посмотреть наверх, но когда всё-таки сделал это, понял, что бесполезно. Там, в наливавшимся облаками небе, разворачивалось настоящее сражение, которое немыслимо было рассмотреть в подробностях. Я видел проскальзывавших по воздуху, словно по льду, существ, вызвавших в памяти разнообразие фауны демонического мира, ощущал движение магических сил волнами, полосами, концентрическими кругами, вспышками. Сталкиваясь между собой, они расцвечивали пронзительно-синее небо пятнами всех вообразимых оттенков.

В какой-то момент ящероподобных существ и магии над головой стало так много, что не видно было облаков и потоков солнечного света, то и дело пропадающих, но возвращающихся вновь. Я осознал, что уже какое-то время стою на одном колене, словно надеясь врасти в землю и пропасть из виду, хотя бы таким способом стать неуязвимым. Дико оглянулся — в этот момент на истоптанном пятачке земли я пребывал в полнейшем одиночестве. И это дало мне возможность осознать — магическая атака пришлась по тому месту, где я нахожусь, лишь самым краем. В основном удар прокатился по выстроившимся в готовности отрядам.

Пехотный отряд, который я видел со своего места, сопротивлялся налёту, и весьма успешно, как я мог понять по тому, что построение и теперь сохранялось. Они защищались от волн магии щитами, и мне пришло в голову, что их конструкция подразумевает какую-то магическую поддержку. Не зря же бойцы уповают на них в сложившейся трудной ситуации.

Подхватившись с земли, бросился к ним, уже не особо боясь реакции на меня: если уж удалось проскочить через конницу, с пехотой как-нибудь решим вопрос. Однако, уже подбегая к полосе щитов (за это время меня успело дважды сшибить с ног и покатать по траве, но каждый раз удавалось быстро вскочить на ноги, мысленно радуясь, что удар снова пришёлся не прямо по мне), я предусмотрительно развернул ладонь, демонстрируя перстень. Не факт, что его разглядят, но шансы есть.

— Свой! — взвыл я, подбегая.

— Кто? — гулко ответили мне — неизвестно кто, потому что из-за щитов были видны совершенно одинаковые шлемы, хоть и без забрал, но всё равно делавшие лица одинаковыми.

И поди угадай, как нужно отвечать на такой вопрос.

— Человек Аштии Солор! — и поднял руку повыше, в надежде, что хоть кто-нибудь оценит мою предусмотрительность.

Цепочка щитов ненадолго разомкнулась, пропуская меня, и сразу сомкнулась вновь. Издали звук барабанов перекатился, как груда камней. Рядом с собой я увидел шлем со «стрелкой», глаза и часть щеки, не скрытую бородой. Боец второго ряда отвёл щит в сторону и подтолкнул меня дальше, в глубь строя.

— Давай туда.

Спросить? Мне это и в голову не пришло. Имей я свои планы, мог бы соотнести их с происходящим, но в голове царила звенящая, великолепная пустота. Магический налёт вышиб из сознания последние обрывки идей, которые там были. Продираясь сквозь строй, я был вынужден двигаться со всеми вместе, в едином ритме, разумеется, чтоб не попасть под чужие сапоги. Положим, пехоте не так легко будет затоптать меня, но и создавать проблемы ребятам — не дело. Тем более если от безупречности их действий зависит их жизнь.

Меня проталкивало сквозь строй уверенно и решительно — даже если б я задумал сейчас свернуть куда-то, у меня ничего бы не получилось. Такой своеобразной и мощной перистальтике человеческой группы, сплочённой выучкой, уставом и желанием жить, трудно было сопротивляться, раз уж сунулся. Да я и не собирался. Время от времени поднимая голову от земли и чужих сапог, щитов и мечей, я оглядывался, пытаясь разобраться, где что, какова дислокация остальных отрядов и где — хотя бы приблизительно — командный пункт, где можно будет позднее искать Аштию, если она выжила.

Если вообще пожелает общаться со мной теперь, когда мы уже больше не в отрыве от цивилизации. Когда она — снова самый крупный военный чин в Империи, кроме, может быть, Верховного главнокомандующего, его императорского величества.

В отдалении я разглядел бьющиеся по ветру флаги — можно было предположить, что именно там и находится центр управления. Кстати, вон и человек в доспехах, поднявшийся над толпой, — его прикрывают люди со щитами, но так, чтоб не помешать передаче команд. У него в руках диск… Диск! Нет, это явно не Аштия. Это какой-то мужик. Видимо, как и упоминала госпожа Солор, диск не только знак власти, но и универсальное средство быстро и просто передавать команды. К тому же и диск не золотой, а просто белый.

А в следующий миг меня уже толкнуло к рослому мужику в таком же доспехе, как и у остальных, но с ярко начищенной бронзовой накладкой на плече. Видимо, из командиров. Не из крупных, конечно.

— Давай своё донесение! — прорычал он мне в лицо. От него пахло луком.

— Нет у меня донесения.

— То есть? Ты же посыльный? Из ставки командования, или как?

— Нет.

Меня оглядели с ног до головы.

— Тогда кто ты такой?

— Я — человек Аштии Солор, — и всё тем же дружелюбным жестом продемонстрировал её перстень.

— В смысле — человек Дома Солор?

— Нет, один из её людей. Она вернулась.

Он воззрился на меня в недоумении, с недоверием, крайним изумлением.

— Госпожа Солор жива?

— Да. Она вернулась только что.

— Вернулась?!

— Да.

— Твою мать! — сказано это было с воодушевлением и даже, я бы оценил — с удовольствием. Он изрёк ещё пару ругательств, куда более крепких, но всё с той же интонацией — и не искушённый в воинской жизни человек догадался бы, что о негодовании тут речи не идёт. — Где она была-то?