Читаем без скачивания Долина совести - Марина Дяченко

У основания мраморной лестницы начиналась дорожка-эскалатор, идущая прямо над поверхностью моря. Слегка штормило; высокие брызги вспыхивали в лучах заходящего солнца – а может быть, в лучах прожектора, умело припрятанного где-то на берегу. Вслед за пожилой парой – седой адмирал в ослепительном мундире и старушка в вечернем платье с обнаженной спиной – Влад с Анжелой вошли в кабину лифта. Лифт был круглый, прозрачный как аквариум, шахтой ему служила стеклянная труба, по которой четверо – известный литератор с супругой и адмирал со своей старушкой – плавно двинулись вниз.

Оказавшись на уровне прибоя, Влад невольно задержал дыхание.

Оказавшись под уровнем прибоя, он на секунду ощутил себя провинциальным мальчиком, угодившим в столичный парк аттракционов.

Было очень тихо. Лифт опускался все глубже; свет закатного неба постепенно сменялся другим, глубоким, теплым светом. В глубине перемигивались склоненные чаши разноцветных фонарей.

Прозрачная кабина остановилась. Влад готов был к тому, что в открывающиеся двери хлынет вода – но вместо этого раздвинувшиеся створки впустили далекий гул голосов, женский смех и характерный «коктейльный» звон. Вслед за адмиралом и его вечерней старушкой Влад и Анжела выбрались в холл – тоже стеклянный, окруженный со всех сторон глубоким морем. Мимо желтого фонаря прошла, поблескивая спинами, плотная стая полосатых ярких рыб.

Анжела что-то пробормотала; Влад прочитал по ее губам: «Сколько же это… деньжищи!»

Подводный дворец был выстроен из стекла и прозрачного пластика. Все залы, не похожие друг на друга расположением и формой, просматривались насквозь из любого места и напоминали не то причудливую люстру, не то вереницу воздушных пузырьков, так и не добравшихся до поверхности. В центре каждого зала помещался неправильной формы аквариум, полный водорослей и рыб. Ощущение реальности трусливо капитулировало – синее, серебристое, люди, рыбы, блики, пузыри, вода и суша спутались, будто комок водорослей.

Гостей собралось немного – всего-то человек пятьдесят или сто. А может быть, пятьсот; а может быть, большая часть из них были не люди, а человеческие отражения в огромных стеклянных поверхностях. Все непрерывно переходили из зала в зал; все пребывали в эйфории, все громко смеялись и много пили.

Официанты были обнажены, если не считать рисунков, покрывающих каждый миллиметр их кожи. У Влада рябило в глазах; на плоской ягодице проходившей мимо девушки-официантки он успел разглядеть фотографически точное изображение старого парка в столице – Владу узнал место, он бывал там много раз! Девушка шла, плоть едва заметно колыхалась, казалось, что листва нарисованных (вытатуированных?) деревьев дрожит…

Содержимое разносимых официантами подносов менялось с каждой секундой. Влад не понимал, что это тает у него во рту; ему не хотелось есть. В нескольких сотнях метров от него показалась небольшая подводная лодка. Повела прожектором, ослепляя жующих и смеющихся; погасила свет и растворилась в темноте, а Влад все стоял у стеклянной стенки, гадая: что это было? Макет? Фанерная игрушка? Или настоящая субмарина?

– Ты видел? – спросила Анжела. – Нет, ты видел?

За стеклом величаво плыла медуза – сизое блюдо с кружевными оборками, сноп метровых щупалец, в гуще которых бесстрашно пристроились маленькие рыбки. Влад повернул голову – в аквариуме лежал желтый человеческий череп. Рядом неподвижная черепаха прижалась к стеклу страшной харей; панцирь ее и песок на дне аквариума покрыты были ковром из разнокалиберных мелких монет.

– Бросим монетку? – спросила Анжела. – Чтобы еще раз сюда… Хоть раз…

Влад слепо огляделся. Блестящие гости терялись на фоне подводного царства. Влад наверняка видел многих из них прежде – на страницах газет, на экране телевизора, где они пели, читали новости, давали пресс-конференции…

– Ты узнал этого? – шепнула Анжела ему на ухо.

Влад тяжело качнул головой.

Прямо за стеклянной стеной проплыла прозрачная рыба. Внутри работал микромоторчик с неразборчивой маркировкой на корпусе, вертелись красные и зеленые шестеренки, рыба разевала рот и таращила живые глаза, желтые, внимательные.

– О Боже, – прошептал Влад.

Свет в стеклянных залах постепенно стал гаснуть, зато внешние фонари разгорелись ярче. Анжела вскрикнула и схватила Влада за руку; он увидел сперва огромный, с широченным плавником рыбий хвост. Успел удивиться – ну и здоровенная рыбина! А потом на него взглянуло со дна тонкое девичье личико в окружении зеленоватых, развевающихся в воде волос. Девушке было на вид лет пятнадцать-шестнадцать; она медленно плыла навстречу Владу, лопасть ее хвоста размерено двигалась, тонкие прозрачные кисти волнообразно покачивались, будто в танце. Русалка подплыла вплотную к стеклянной стенке, прижалась к ней ладонями, подбородком и грудью; Влад только теперь заметил крохотные носовые фильтры с подсоединенными к ним тонюсенькими трубочками.

Рядом кто-то ахнул. Кто-то игриво гладил стекло; еще штук семь русалок приплыли из темноты и приблизились вплотную к людям.

– Вот это да, – хрипло сказала Анжела.

Русалки танцевали, хвосты их были до того натуральны, что Влад выпучил глаза. На секунду поверилось, что носовые фильтры были всего лишь наваждением, что тот, кто построил подводный дворец, в состоянии был завести себе и русалок в аквариуме…

– Нравится? – спросили у Влада за спиной.

Влад обернулся. Седеющий человек в тонких очках был совсем рядом. В двух шагах.

Влад молча развел руками. Жест был красноречивее любых слов.

– У меня не было детства, – очень искренне сказала Анжела. – Мне его сегодня… подарили.

– У меня тоже не было детства, – серьезно сказал седеющий человек в очках. – Пусть хоть у моего сына будет… Смотрите, сейчас будет интересно.

Влад обернулся к стеклянной стенке. Русалки все еще танцевали; мгновение – откуда-то сверху обрушились бородатые тритоны с трезубцами наперевес. Русалки, испуганные, брызнули кто куда; тритоны затеяли битву, их тризубцы извергали красный лазерный огонь, и в свете этих сполохов невесть откуда явилась чудовищная рыба, в чьей пасти поместился бы поставленный стоймя эскортный автомобиль, и проглотила сразу двоих или троих бойцов. Прочие рассеялись; на смену им со всех сторон двинулись, ведомые уже знакомыми русалками, разнообразные и колоритные существа: гигантские спруты со сверкающими глазами, водолазы в старинных костюмах, танцующие трупы утонувших моряков, морские черти с острыми извивающимися хвостами, чудища, роботы, каракатицы – все настолько настоящие с виду, что многие из гостей почли за благо отойти ближе к центру подводного зала.

– Да, мой сын любит сказки, – удовлетворенно сказал человек в очках. – Артур, познакомься, это тот дядя, что написал про твоего любимого Гран-Грэма…

Рядом с ним стоял худенький мальчик лет восьми. На фоне гостей, блистающих вечерними нарядами, неновые джинсы парня казались особенно потрепанными, трикотажный свитерок – особенно растянутым, а белые кроссовки – особенно растоптанными.

Мальчику плевать было на подводные дворцы, русалок и спрутов. Мальчик смотрел на Влада так же, как сам Влад недавно смотрел на невесть откуда взявшуюся субмарину:

– Вы… правда это вы? И вы мне книжку подпишете?

Весь вечер Влад провел в компании маленького Артура. Не сказать, чтобы это доставило ему большое удовольствие; Влад боялся этого мальчишку почти мистической боязнью. С его точки зрения, ребенок, выросший в подводном дворце (а сколько еще таких дворцов, надводных, подземных, лесных и небесных настроил для него его чадолюбивый и чудовищно богатый папаша?!) просто не может вырасти нормальным ребенком. И то, что Артур с виду почти ничем не отличался от любого мальчика на городской улице, пугало и настораживало Влада, вместо того чтобы успокоить.

Влад держался из последних сил. Он был так приветлив и так искренен, как только это было возможно. Артур помнил истории о Гран-Грэме в мельчайших деталях; его интересовали такие подробности из жизни тролля, которых не знал сам Влад и которые по этому приходилось в срочном порядке выдумывать. В десять вечера, когда за Артуром явилась улыбчивая женщина с тонким властным лицом и увела надувшегося мальчика спать, Влад испытал такое облегчение, что на радостях пообещал «юному читателю» новую встречу.

– Пацан в тебя влюблен, – сказала Анжела, щурясь, как сытый кот.

…Вертолет взмыл в ночное небо. Они стояли, продуваемые холодным ветром, пьяные без вина, ошалевшие, одновременно счастливые и растерянные.

– Пацан влюбился в тебя по уши, и уже давно. Если хочешь знать, весь этот прием был приурочен к твоей с Артуркой встрече.

– Он тебе сказал? – спросил Влад.

Анжела кивнула:

– Мы с ним хорошо поговорили. У нас, оказывается, есть общие факты в биографии… У него тоже мать умерла в раннем детстве. И тоже мачеха. И алкоголик-отец. И после всего этого… после всего этого! Он сам! Все это! Ты понимаешь?!