Читаем без скачивания Последний Герой. Том 5 - Рафаэль Дамиров

Чтобы выкатить одного, приходилось двигать других, как в игре, складывать «тетрис» из мертвецов. Металл стучал, простыни соскальзывали, и головы мёртвых чуть покачивались, будто покойники обижались на живых за то, что их таскают туда-сюда.

Работник морга, дрожа, ткнул пальцем в сторону:

— Они сперва схватили вот этого…

Я глянул, приподнял простынь — на железной каталке вытянулась фигура неизвестного. Голова у него была раздавлена так, что лица не найти. Кровь засохла пятном на простыне.

— Не тот, — сипло пояснил патологоанатом. — Я сказал им: не тот… Он после ДТП.

Он вскинул глаза и выдохнул:

— А потом они меня вон туда — задвинули вглубь, в угол. Дверью хлопнули, снаружи на щеколду, и сказали перед этим: час сиди, не стучи, не ори, иначе вернёмся, мол. Обещали и грохнуть, короче говоря. Как пить дать грохнули бы.

Он судорожно провёл ладонью по лицу.

— Я так продрог… Думал, кранты. Тут же холод как в могиле. Шаги слышал в коридоре — но, это, боялся, а вдруг опять они. Никого не звал, ни звука не издал, как будто я один из наших, так сказать, клиентов… А потом уж судмед с санитаром зашли в холодильник. Ну, это, труп в работу забрать. Так и выпустили меня… Если б не он — околел бы, наверное.

Кобра прищурилась, глянула на него так, что тот втянул голову в плечи.

— Что же вы такой трусливый, а? — сказала она осуждающе, почти презрительно.

Я стоял рядом и старался не дышать. Через раз дышал. Холодное помещение, переполненное телами, и мужичонка этот, всё ещё белый, как кафель вокруг…

— Надо было сразу поднимать тревогу, — бросила Оксана, глядя на дрожащего мужичонку.

— Ага… — пробормотал тот, отводя глаза. — Видели бы вы их глаза… Им ничего не стоит грохнуть человека. Вы не видели их, а я… Я сразу это понял, сразу! Что со мной церемониться не будут. Простите, но мне жизнь дороже… А то, что какой-то там труп украли… Я вообще не понимаю, для чего это и зачем. Тем более, вскрытие мы уже по нему провели.

Я молча отметил его слова. Вопрос и правда интересный: зачем Инженеру понадобился Савченко? Сомнений не было, что работали именно его люди. Чётко, быстро, вооружённые, одним своим видом перепугали патологоанатома до полусмерти. Других таких в городе просто не водилось.

Первая дурацкая мысль — он хочет оживить Дирижера. Подлатать. Но нет… Даже в фантастике всякой эти зомби живут до выстрела в голову. А тут — головы-то почти и нет. Да и профессора не тронули, а как без него? Бред, конечно… Органы? Уникальные ткани? Что-то, что может продвинуть Инженера в его идеях о «сверхчеловеке»? Как я понял, основной движущей силой того проекта был профессор Ландер. Но он как раз всё ещё лежит здесь. Проект закрыт? Или нет? Чёрт его разберёт. Жаль, если этого и не узнаю. Инженер-то явно не в нашем Новознаменске. Все его дела я тут размотал, лабораторию он сам вынужден был взорвать после того, как я её нашёл, а пленников — освободил.

— Камеры наблюдения работают? — спросил я у патологоанатома. — Хочу запись глянуть.

— Уже смотрели, — вздохнул дознаватель, что стоял рядом с нами. — И толку мало. На экране — всё одно и то же: серый микроавтобус встал так, что оказался в слепой зоне, чуть в стороне, вне поля камер. Маски, шапочки, головы опущены. Ни лиц, ни примет толком не разглядишь. Ну, рост, а что рост? Обычные с виду крепкие мужики. И больше ничего. Ни отпечатков, ни других следов не оставили — перчатки, халаты. Чисто отработали.

Я усмехнулся про себя. Чисто, да не совсем. Всегда есть след. Нужно только правильно искать.

— Машину надо отследить по камерам на улицах по пути движения, — сказала Кобра, глядя на дознавателя. — Заправки, крупные магазины, фасады домов — там есть камеры. Ну и перекрёстки, там точно висят.

— Уже делаем, — кивнул дознаватель, листая бумаги на папке. — Толку мало. Микроавтобус сразу свернул в сторону окраины, туда, где частный сектор. Там камер сроду не было, да и вряд ли когда-нибудь будут.

— Ну а вы, уважаемый, — я повернулся к патологоанатому, — хоть что-то в их речи заметили? В поведении, манере говорить? Хоть какая-то зацепка должна быть.

Тот почесал затылок, замялся.

— Я так испугался… так испугался… вообще ни о чём не мог думать. Ох…

— Тьфу ты! Вспоминай! — рявкнула Кобра.

— Ой! — вздрогнул он, едва не подпрыгнув. — Простите… зачем вы на меня кричите? Я же потерпевший!

— Потерпевший он, — холодно глянула на него майорша. — Ну ты хоть понимаешь, что сейчас ты — единственный свидетель? От твоих слов зависит — найдём их или нет. А может, ты вообще с ними в сговоре?

— Да вы что! В каком сговоре⁈ — взвыл патологоанатом. — Я в холодильнике сидел! Можете спросить у коллег, они меня оттуда и выпустили!

— Ну да… — протянула Кобра. — Залез в холодильник для алиби и отсиделся.

— Да вы что такое говорите⁈ — задергался мужик, зашумел.

— Успокойтесь, уважаемый, — я вмешался, подняв ладонь. — Выдыхайте. Так, давайте ещё раз. Вспоминайте. Может, говорили между собой, обсуждали? Или делали что-то необычное? Всё может быть важно.

Морговский служака зажмурился, будто пытался вытряхнуть из памяти картинку, о которой не хотелось вспоминать. Долго молчал, теребя край халата. И вдруг распахнул глаза:

— Ну точно! Было дело! Вспомнил! — воскликнул он, сжимая пальцы. — Ну… один другому сказал: «Инженеру эта голова всё равно не нужна. Главное, чтоб тело было целое, а мозги ему ни к чему — он своих нарисует». Я ничего не понял, но так странно звучало, что запомнилось.

Мы переглянулись. Слово «инженер» прозвучало, как удар колокола.

— Вот и всё, — выдохнул патологоанатом, снова бледнея.

* * *

Мы вышли из морга. Воздух снаружи был сырой, пахло опавшей листвой, немного бензином и дождём, но после формалина и гнили казался почти свежим.

— Что думаешь, Макс? — спросила Оксана.

— Нужно давать ориентировку, — сказал я. — Выставлять посты на всех дорогах и федеральных трассах, что ведут в столицу и крупные города. На самолёте они его не повезут — незаметно его не пронесешь в аэропорт. Значит, везти будут на автомобиле. Например, в рефрижераторе.