Читаем без скачивания История первого дракона - Дарья Кузнецова

И вот сейчас мы с прогулочной скоростью пробирались к центру полуострова небольшой оперативной группой: я, Серж, Михаэль, Зойр, Стерх, Рем с шаманом и парой матросов. Прах решил остаться у лодок, и никто не возражал. Я, если честно, перестала понимать, а зачем с нами едет этот миу. Да он, кажется, и сам этого не знал.

Поэтому, когда вдруг на ровном месте под ногами поехал грунт, я даже немного обрадовалась. Правда, только сначала и ненадолго. Потом растерялась, испугалась, дёрнулась… и, вздрогнув, очнулась.

Тут же порадовавшись, что дёрнулась не очень сильно.

Глава 11. Туман забвения и системные ошибки реальности

"И с первого раза всё скомпилировалось!"

Я стояла на небольшом плоском камне, шершавом, сером; его размеров едва хватало под две моих стопы. А под ногами клубился туман, молочно-густой, непроницаемый. Присутствовало обманчивое ощущение, что, если спрыгнуть в него — не провалишься, но я быстро преодолела знакомое наваждение; точно такое посещало меня в самолёте, над слоем облаков.

Туман медленно перекатывался волнами у меня под ногами, облизывая камень, на котором я стояла, и — ещё множество таких же, вытянувшихся в две дорожки, разбегающиеся вправо и влево. Соседние камни располагались на расстоянии около метра — слишком широко для моего шага, но вполне досягаемо для прыжка. Одолело любопытство; стало интересно, камень просто висит в воздухе, или это вершина длинного острого зуба? Я опустилась на корточки, протянула руку… но какое-то странное ощущение остановило. Предчувствие? Почему-то очень не хотелось погружать руку в это клубящееся марево, хотя никакой угрозы или чего-то в этом роде я не ощущала.

Конечно, хорошо бы, чтобы это была всё-таки вершина скалы, так спокойнее. Но даже в таком случае в здравом уме я бы не попробовала спуститься: от одной мысли о том, чтобы оказаться в этой клубящейся мгле, без верха и низа, одинаковой во все стороны и не позволяющей разглядеть даже собственные руки, становилось гораздо жутче, чем от мысли о бездне под ногами.

В общем, я поняла, что вниз меня не тянет, даже не принимая в расчёт непонятное нежелание прикасаться к туману, и в сухом остатке есть два пути. Налево, и, соответственно, направо. Низко нависающее серое небо было темнее, чем туман под ногами, и вдали два серых цвета смешивались, делая горизонт зыбким, едва различимым. Сколько километров до горизонта? Не помню, кажется, около пяти. Я вновь посмотрела по сторонам. И слева, и справа, и даже сзади картина повторялась — всё та же серая мгла. Даже с учётом плохой видимости, до горизонта несколько километров, то есть — несколько тысяч метров и несколько тысяч прыжков. И это если я угадаю с направлением, и если там, сразу за границей видимости, есть цель моего грядущего путешествия. Знать бы ещё, какая?

Не удержалась от хихиканья, оценив своё положение со стороны. Тишина, туман, и я, как дура, торчу посередине на камушке. Особенно забавно будет, если потом окажется, что глубина тумана — несколько десятков сантиметров. С другой стороны… Даже если и так, где гарантии, что там не обнаружится какая-нибудь яма, или никто в этом тумане не ползает?

Представив, что в тумане может кто-то прятаться, я окончательно расхотела его щупать. В попытке отвлечься от неприятных мыслей ещё раз оценила предоставленный выбор, щурясь и вглядываясь в молчаливую дымку. Почудилось, что слева в тумане что-то темнеет. Рассудив, что лучше довериться галлюцинации и всё-таки определиться с направлением, чем так и торчать до одури на этом камне, повторяя судьбу небезызвестного буриданова осла, я запрыгала в нужном направлении.

Поначалу тщательно примеривалась, потом приноровилась, и скорость моего передвижения возросла до быстрого шага; я даже рисковала делать несколько прыжков, по два-три подряд.

Монотонность пейзажа, кромешная тишина и нудная повторяемость движений оказывали отупляющее воздействие. Поначалу я ещё пыталась рассуждать, куда и почему попала, почему только я, где остальные, есть ли вообще смысл у этого путешествия, а потом мысли постепенно расползлись, оставив по себе пустоту. Пришло необычное, завораживающее ощущение, будто я — всего лишь безразличный наблюдатель, со стороны смотрящий за шевелениями какого-то постороннего тела. Кажется, именно это состояние и называется медитацией. Или нет?

Я так прыгала и прыгала, пока вдруг очередной прыжок не привёл меня на большую площадку. Ноги, непривычные к подобным нагрузкам и давно уже уставшие нести тело вперёд, подкосились, и я рухнула на вымощенную каменными блоками поверхность, наслаждаясь возможностью вытянуть и расслабить ноги. Сколько-то пролежала вот так, на спине, бездумно разглядывая камни и туман. Здесь, кажется, не существовало времени; только туман, серое небо, серые камни и тишина. С начала мира и до скончания веков.

Сознание возвращалось медленно и неохотно. Сначала я с некоторым недоумением осознала, что добралась, похоже, до финиша. Потом обрадовалась этому, но без фанатизма: где гарантии, что дальше не будет хуже?

Медленно поднялась в сидячее положение, оглядывая своё пристанище. Надеюсь, не последнее.

Площадка была своеобразным крыльцом остова какого-то здания. Не знаю, как оно выглядело прежде, но теперь это было нагромождением унылых серых блоков, пронизанным всё тем же туманом, только более редким, чем в пропасти под ногами. Наверное, Серёга бы заинтересовался, и даже смог бы с достаточной долей вероятности предположить, каким целям когда-то служило это сооружение. По мне, так это была просто куча камней, когда-то давно поставленных друг на друга. Кое-где сохранились куски стены в мой рост, кое-где зияли провалы. Вот только не было никаких следов разрушившихся частей: ни отдельно лежащих рухнувших блоков, ни мелкой каменной крошки. Будто кто-то следил за этим местом и по непонятным мне соображениям лишь уносил то, что упало, тщательно подметая, но не предпринимая попыток предотвратить дальнейшее разрушение.

Я осторожно поднялась на четвереньки, потом — на ноги. Тяжёлое болезненное онемение в одеревеневших от усталости мышцах было расплатой за пренебрежение спортивными занятиями там, в далёком-далёком доме, где меня уже похоронили. Однако стоять и ходить я вполне могла, чем тут же и воспользовалась, сунув нос в здание.

Почему-то я ожидала большего. С порога казалось, что это целый огромный лабиринт переходов и комнат, а когда я вошла в проход между двумя кучами камней, выяснилось, что в наличии имеется всего две "комнаты" — первая, своеобразная прихожая пяти метров в ширину и трёх в длину, и вторая, отделённая остатками колонн, гораздо большей площади.