Читаем без скачивания Памфлеты, очерки и зарисовки - Владимир Маяковский

В Берлине и Париже Маяковский был уже не первый раз и в свое время делился своими впечатлениями о пребывании в них с советской публикой как в стихах, так и в очерках. Может быть, поэтому теперь немецкая и французская тема не находит сколько-нибудь широкого отражения в его художественно-публицистическом творчестве ни во время самой поездки, ни после возвращения в Москву. А между тем в Париже он выступает в полпредстве и на вечере, организованном советскими студентами, обучающимися во Франции, присутствует на обеде, устроенном в его честь французскими писателями, и т. п. В Берлине в честь Маяковского устраивает «чай» Общество советско-германского сближения, пригласившее немецких писателей, ученых, журналистов. В тот же день поэт выступает в клубе полпредства и торгпредства в Берлине перед «своими». Об этом Маяковский сообщает советскому читателю в очерках, написанных вскоре после возвращения в Москву, прежде всего в первом из них, названном «Ездил я так». Однако уже здесь поэт больше говорит о своих пражских и варшавских впечатлениях. Более подробно он расскажет тогда же о своем пребывании в Праге в очерках «Немного о чехе» и «Чешский пионер», а о десяти днях, проведенных в Варшаве, в очерках «Наружность Варшавы» и «Поверх Варшавы». С этими очерками будут перекликаться его стихи «Славянский вопрос-то решается просто», «Польша» и «Чугунные штаны», которые публиковались поэтом в печати рядом с тем или иным из названных выше очерков.

Ездил я так. Впервые — журн. «Новый Леф», М. 1927, № 5.

Написано, очевидно, в конце мая 1927 года, сразу же после возвращения в Москву. (Номер журнала вышел в свет в середине июля.)

Бальмонт, Константин Дмитриевич (1867–1942) — русский поэт-декадент, после Октябрьской революции — эмигрант. Сонет Бальмонта, посвященный Маяковскому, написан был на вечере «Встреча двух поколений поэтов» в январе 1918 года, где Маяковский прочел поэму «Человек».

Броневский, Владислав (1897–1962) — известный польский поэт, критик и журналист, один из зачинателей польской пролетарской поэзии.

Жарновер, Тереза (1899–1948) — польская художница.

Ставер (Ставар), Анджей (псевдоним Эрварда Януса) (1900–1961) — польский литературный критик и переводчик, в начале литературной деятельности, в середине 20-х годов, сотрудничал в польской коммунистической печати: «Новая культура», «Рычаг», «Литературный ежемесячник».

Якобсон, Роман Осипович (р. 1896) — В 1921 году в составе постпредства РСФСР выехал в Прагу, в дальнейшем в СССР не вернулся, ученый, филолог. С 1941 года живет в США.

«Деветсил» — объединение молодых писателей и художников, сложившееся в начале 1920-х годов вокруг образованной в 1921 году Коммунистической партии Чехословакии. В середине 20-х годов «Деветсил» отказался от программы пролетарской поэзии и выдвинул авангардистскую концепцию так называемого «поэтизма». Однако вопреки декларациям сторонников этой концепции отдельные произведения поэтистов продолжали прежнюю традицию.

Гора, Йосеф (1891–1945) — чешский поэт и публицист. Одним из первых пропагандировал в Чехословакии принципы социалистического искусства, член Коммунистической партии Чехословакии с момента ее создания, входил в первую редакцию газеты «Руде право» (орган компартии).

Сейферт, Ярослав (р. 1901) — чешский поэт, один из основоположников чешской пролетарской поэзии.

Махен (Маген), Иржи (1882–1939) — чешский писатель и драматург, входивший в группу «Деветсил».

Библ, Константин (1898–1951) — чешский поэт, вступил в литературу в начале 20-х годов как представитель молодого поколения чешской революционной литературы.

Незвал, Витезслав (1900–1958) — крупный чешский прогрессивный писатель.

Крейцер, Яромир (род. 1895) — чешский архитектор, входивший в организацию «Деветсил».

В театре левых «Освобозене Дивадло»… я выступил… — В Освобожденном театре Праги Маяковский выступил 21 или 22 апреля. Это было первое публичное выступление поэта в чехословацкой столице. Он выступил после В. Незвала, который открыл «маленькое обозрение» декламацией стихов и прозы Бодлера. «После тоскливого и меланхолического обращения Витеслава Незвала к облаку загремел живой призыв Маяковского к народу. Вместо смолкшей жалобы и пустой печали мы услышали приказ к непосредственному действию» (Й. Гонзал. «Маяковский в Деветсиле», журн. «Новый живот», Прага, 1950, № 1/2).

…синеблузные вещи… — Маяковский имеет в виду своеобразный, публицистически заостренный и злободневный репертуар самодеятельных и профессиональных эстрадных коллективов, носивших название «Синяя блуза» (по названию синих рабочих блуз, в которых выступали участники этих коллективов). Синеблузники продолжали лучшие традиции «живых газет» времен гражданской войны и интервенции, способствовали формированию подлинно народного и массового советского театрального искусства, пользовались большой популярностью в нашей стране в 20-е годы.

«атташе интеллектюэль» — ироническое название журналистов.

Большой вечер в «Виноградском народном доме». — Маяковский выступал здесь 26 апреля. Вечер открылся вступительным словом поэта Йосефа Гора. Выступление Маяковского было тепло принято многочисленной публикой и вызвало широкий отклик в печати. Вот некоторые отзывы:

«Маяковский отверг в самом начале своей лекции механическое деление молодого русского поэтического поколения на ранги… Писатель, поэт является сегодня в России борцом за новый общественный строй, за новые формы жизни. Все большее количество писателей приходит в литературу из рядов пролетариата, существует целая многотысячная организация пролетарских писателей, и многие из этих писателей знаменуют собой будущее русской литературы… Другим фактом, характеризующим русскую литературу, является то несомненное обстоятельство, что массы читают стихи, как нигде в мире. Произведения Д. Бедного уже вышли тиражом в 2 миллиона экземпляров, а его, Маяковского, — в 1 200 000 экз…

Маяковский явно захватил аудиторию, переполнившую зал, своим ясным, звучным голосом, свободно переходившим из одной тональности в другую — от декламационного пафоса к тонкой сатире, своим пышущим здоровым оптимизмом человека, совершившего революцию… Его остро отточенные поэтические эпиграммы, полные революционной ударности и мужественного настроения, не раз и не два сопровождались бурными аплодисментами. Право, нужно было самому услышать ошеломляющее декламационное мастерство Маяковского, дающее нам истинный ключ к пониманию его гениального риторического поэтического творчества, чтобы понять всю силу той популярности, которой он пользуется у себя дома. Издатель, продававший в коридоре «150 000 000» Маяковского в переводе Матезиуса, в два счета распродал все экземпляры, и поэт был осажден просьбами об автографах.