Читаем без скачивания Кошка, которая умела плакать… - Наталия Аникина

— Я понимаю, — отозвался Орин, — Элаан сильное государство с огромной, хорошо организованной армией, а Лайнаэн — могущественная богиня… — он помолчал немного. — Но с тех пор как между Бриаэлларом и Элааном… хм… пробежала кошка… В общем, не хотел бы я попасть между молотом и наковальней. Если сведения о плане просочатся, не трудно будет вычислить виновника утечки. А гнев Селорна — это пострашней всякой войны, где бабушка еще надвое сказала.

— А мы и не будем ничего скрывать, — торжествующе сказал благородный Энбри, как бы ставя последнюю точку на его сомнениях. — Мы делаем благое дело, причем делаем его совершенно бескорыстно. Им нечем будет крыть, братишка, ведь мы спасаем мир, — просто заявил полуэльф, и его знаменитая обаятельнейшая улыбка, наверняка, стала ещё шире.

Орин молчал долго, даже через диван Нела чувствовала, что он всем телом излучает нерешительность, его терзали сомнения… но прошло время, идо этого еще слабо барахтавшийся в океане очарования своего братца, Орин пошел ко дну:

— Хорошо. Я сделаю это… Хотя я ни в чём не уверен, — сказал он, опуская на стол кружку. И вновь, по тому, как громко она стукнула о стол, Нела почувствовала: тяжело далось ему это решение.

Ехидно ухмыляясь в усы, Нела из дома Теней отправилась назад. Как благосклонна была к ней Аласаис, что позволила ей отослать толстого полосатого Номарра! Кошка просто мурлыкала от удовольствия. Не теряя бдительности при этом. Её хорошо учили, как и всех детей её дома, с самого котячества. По пути Нела заскочила под шкаф, чтобы забрать убитую крысу. Она была тяжёлой и такой большой, что Неле приходилось высоко задирать голову, чтобы хвост её жертвы и то место, где он начинался, не волочились по полу, оставляя следы в пыли. Кошке потребовались немалые силы, чтобы вспрыгнуть со своей ношей на подоконник. Пробравшись через стекло, зелёная плёнка на котором уже начала блекнуть, Нела поудобнее перехватила крысу и двинулась дальше. Через три крыши она выплюнула крысу. Серая тушка глухо шлёпнулась о камень двора далеко внизу. Последняя улика её пребывания в доме полуэльфа была уничтожена.

Лёгкой, почти летящей походкой, едва касаясь крыш своими аристократичными лапками, Нела мчалась по городу. За те сведения, которые она сейчас бережно несла домой в своей ушастой голове, её ещё долго будут гладить по шерсти…

Нела настолько погрузилась в созерцание своего блестящего будущего, сулящего сотни благ и новых возможностей, что не заметила двух существ, притаившихся во тьме подворотни, что чернела в стене дома на другой стороне улицы. Одно из них, едва заприметив Нелу, стало плести заклятье. Кошка не обращала на них внимания до тех пор, пока незримые пальцы не ухватили её за шкирку так пугающе плотно и одновременно осторожно, как это умеют только зубы матери-кошки, несущей своего котёнка.

Нела протестующе взвыла, издав противный, сдавленный звук, и попыталась вывернуться. Она что было сил мотнула головой и краем глаза успела проследить, откуда тянутся к ней незримые ниточки вражеской магии. Кошка извернулась всем гибким, сильным телом. Незримые пальцы выдрали клок шерсти с её загривка, но удержать вёрткую дочь Аласаис не смогли.

Кошка отпрыгнула от края крыши, выгнула спину и зашипела. Она была такой слабенькой, крошечной зверюшкой по сравнению с облачённым в доспехи воином и магом в богатой мантии, с посохом в руках, но сдаваться не собиралась.

Вот они перед ней её враги — двое. Выступили в пятно фонарного света, и кошка смогла их разглядеть, как следует. Один — огромный, в вычурных тяжёлых доспехах, в плаще с капюшоном. Лицо безо всякого выражения. Тупая гора мышц, телохранитель, живой щит от стрел для второго, невысокого, тщедушного существа с лицом, похожим на оплывшую свечу. Оно выглядело ещё более жалко на фоне своей роскошной чёрной мантии, так и переливающейся в скудном свете фонаря. Но… но несмотря на свой нелепый облик, существо внушало ужас.

Бока Нелы тяжело поднимались и опускались от сбивчивого дыхания, потерявшего свою бесшумность. Маг быстро взмахнул какой-то белёсой палочкой, похожей на уродливый корень, и кошка увидела, что оказалась в западне: через магическую сферу, заключившую в себя и Нелу, и её преследователей, и часть пустой улицы, ей было не прорваться.

От ужаса ситуации кошка впала в оцепенение, замерла, словно на неё наложили парализующее заклятье. Она не могла колдовать: тело кошки, отлично выполнившее свою миссию — спрятать сияние глаз и многое другое, способное выдать в ней алайку, — накладывало на неё сотни ограничений. И принять свой настоящий, двуногий или четвероногий, облик Нела была не в состоянии — на перевоплощение из такой формы ушло бы более получаса… Усилием воли Нела содрала с себя плащ отчаянья, чёрный капюшон которого закрывал ей глаза, а полы спелёнывали лапы, лишая возможности пошевелиться. Она уже почувствовала, что убивать её не собираются, и это давало кошке шанс. Она надеялась, что сможет ускользнуть от своих преследователей, бешено мечась по сфере, а потом, глядишь, кто-нибудь из городских наткнётся на неё и… да пошлёт Тиалианна ей горожанина, способного смекнуть выгоду от помощи дочери Аласаис! «Главное продержаться, — думала Нела, — совсем немножко. Во славу Аласаис».

Маг выставил перед собой руки, растопырил пальцы, а потом рванул их к груди, словно схватил, сгрёб, притянул к себе что-то невидимое. Нела увидела — сфера вокруг них стала медленно сжиматься. А волшебник начал творить новое заклятье… В мозгу кошки вспыхнула одна мысль — помешать. Нела подобралась и прыгнула…

— Гадина! — от боли голос волшебника стал похожим на визг. Задние ноги серой охотницы, метнувшейся ему в лицо, оставили на горле глубокие кровоточащие царапины. Плоть была странно мягкой, словно воск. Оттолкнувшись от его лица, удивлённая этим фактом кошка снова взлетела на крышу и зашипела, словно и была змеёй, которой её только что обозвали. Глаза её горели яростным безумием, а хвост серой плетью хлестал по напрягшимся бокам. Она порывисто оглянулась назад: сияющий в магическом спектре край сжимающейся сферы уже касался её хвоста, вот-вот он столкнет Нелу с крыши. Она увидела это, и тут внезапно волшебный шар сжался так резко, что кошка, словно получив хорошего пинка, слетела с кровли.

Испуганно заверещав, Нела попыталась уцепиться за край крыши, но трухлявые доски расщепились под её когтями, и она полетела вниз. Бессильные найти опору, когти мерзко проскребли по стёклам в запертых рамах… тускло блеснул зеленоватый мох, разросшийся под выступающим козырьком… Нела приземлилась на мостовую, как положено — на все четыре лапы, и тут её снова ухватила за шиворот уже живая рука — рука неизвестно как оказавшегося рядом воина, того, показавшегося ей таким неуклюжим!