Читаем без скачивания Падение в неизбежность - Ирина Борисовна Оганова

– Лерка, ну у тебя и морда лица!

Лера схватилась руками за круглые щёки и отмахнулась от Любы, как от назойливой мухи.

– Ну отекла немного! Это из-за влажности или избытка кислорода.

– Может, от избытка винца? – не отставала Люба и поглядывала на Марину и Вику.

– Хватит переглядываться! Наравне с вами пила! Может, у меня с почками что-то?..

– Ага! С почками! С печенью если только.

– Люб, ну что пристала? То-то мы не видели тебя после ночных тусовок, – вступилась за Лерку Вика. – Ещё похуже бываешь! И ничего…

– Эй! Хватит ссориться. Как курицы раскудахтались! Завтракаем, и на пляж! – скомандовала Марина. – Вон солнце какое! Люб, Baoli[20] открыт?

– На обед точно открыт. Лежаки стоят, поваляться можно. А купаться – не думаю. Вода не успевает прогреться, ночи-то уже прохладные.

На пляж они выехали только через два часа, собраться всем в кучу долго не получалось. Кто ленился и мечтал просто побалдеть у бассейна, Марина думала о бутиках, Лерка о кафе на открытой террасе отеля Carlton[21], где можно засесть и прекрасно пропустить не один бокал красненького, развалившись на плетённых стульях, подставляя лицо яркому каннскому солнцу.

Сразу на пляж не пошли, решили сначала проверить местные бутики. В одном Dior потратили уйму времени. Всё из-за Любы, которая незадолго до этого убеждала, что тряпки ничего не решают и скупать по бешеным ценам всё подряд – пережиток прошлого, не в этом счастье. Но, оказавшись на «земле обетованной», лихо изменила своё мнение, и эмоционально мерила всё подряд, и никого по другим бутикам не отпускала: ей нужен был честный совет подруг. По итогу, изведя всех, купила странный кепарик с вуалью и сумку-седло, всю в логотипах, которую, как она говорила совсем недавно, не купит ни за какие коврижки: только ленивый с такой не ходит. Потом был Chanel, где Маринка хапнула очередные ботильоны с новой осенне-зимней коллекции, и ещё пара бутиков.

Вика от покупок воздержалась, входя в Женькино положение, правда, непонятно было, насколько её хватит, впереди ещё четыре дня. Лерка ныла и тянула всех в Carlton или в Martinez[22], устала. Все мытарства Леры закончились, когда они присели в кафе у Armani и она наконец-то получила свой заветный бокал вина. Ужинать решили дома, нашлялись, ещё и Люба до волдырей стёрла ноги.

Они ехали в машине, как вдруг Марина услышала звонок своего мобильника и лихорадочно начала рыться в сумке, пытаясь поскорей отыскать его в надежде, что это наконец-то Фёдор. Но это был опять Игорь. Марина закатила глаза и сухо сказала:

– Привет!

– Ты что, не с той ноги встала?! – возмутился Игорь.

– Нормальная я! А ты словно проверяешь! Вот сколько раз ты уже позвонил?!

– Я? Когда я проверял тебя?! Волнуюсь, скучаю… Что в этом такого? Неужели трудно просто ответить, что всё хорошо… Да ну тебя!

Девчонки притихли, Вика делала лицо, смотрела на Марину в упор и крутила у виска пальцем.

Фёдор прислал сообщение около двенадцати ночи, когда она уже ложилась спать, писал, что прилетает завтра и разместится в отеле Carlton, за ней пришлёт водителя где-то в районе трёх часов дня. И просил точную локацию, если возможно, то прямо сейчас. Она злилась на него весь день, ждала и злилась, что молчит, что опять поставил её в режим мучительной паузы; пора научиться говорить ему, что ей не нравится и с чем она категорически не согласна. Всё недовольство вдруг улетучилось, он опять полностью завладел ею, и она помчалась по лестнице со второго гостевого этажа на первый, где сбоку располагалась Любкина хозяйская половина. В спальне её не было, вся в мыльной пене, она стояла под душем в ванной комнате и усердно тёрла себя мочалкой, мурлыча что-то монотонное. Люба громко воскликнула от испуга, когда увидела неожиданно влетевшую Марину.

– Господи! Как ты меня напугала! Что случилось?!

– Ничего не случилось. Мне срочно нужен твой точный адрес.

– Зачем?

– Надо!

– Ну скажи зачем? – добрым голосом стала подлизываться Любка, почуяв, что за этим скрывается какая-то интрига.

– Сначала адрес!

Люба быстренько вылезла из душа и накинула махровый халат на мокрое тело.

– Подожди, сейчас скину всё в WhatsApp. Получила?

– Получила!

– Ну так зачем? Ты обещала сказать.

Марина улыбнулась и со словами «завтра узнаешь» поспешила на выход.

– Развела меня! – кричала ей вслед Любка. – Обманщица!

Когда на следующий день за завтраком Вика возопила, что не собирается до обеда высиживать дома, и если они не намерены ехать к морю, она прекрасно отправится туда одна, Марина занервничала.

– У меня свои планы, и я сейчас никуда не поеду!

– Вик, она точно что-то скрывает! Вчера у меня локацию затребовала.

Всё внимание было устремлено на Марину, но она упорно молчала, делая вид, что речь вовсе не о ней, и выразительно жевала хлеб с сыром рикотта, потом разлеглась у бассейна принимать солнечные ванны. Любе из любопытства очень хотелось остаться дома, но Вика была непреклонна и как немой укор стояла с пляжной сумкой и пускала молнии негодования.

Как только они уехали, Марина вздохнула с облегчением и побежала собираться; правда, до назначенного времени оставалось целых три часа, которые надо было пережить и не свихнуться от нетерпения. Время пролетело очень быстро. Она делала маски для свежести и сияния лица, натирала тело дурманным маслом, которое нашла в Любкиной ванной, и несколько раз переодевалась. Ей хотелось выглядеть эффектно, но не слишком вызывающе – как любил Фёдор. Простая белая юбка чуть ниже колена и нежно-розовая блузка с коротким рукавом… Долго сомневалась, но от высоченных каблуков отказаться не смогла. Волосы укладывать не стала, вспомнив, как тогда на Кап-Ферра он отметил, что ей очень идут естественные, чуть мокрые волосы.

Ровно в пятнадцать ноль-ноль за ней заехал чёрный новенький майбах, из него вышел водитель – симпатичный мужик средних лет в элегантном костюме и галстуке, поприветствовал и любезно открыл заднюю пассажирскую дверь. Он ловко подхватил чемодан, повозился немного в багажнике и с извинениями, что забыл самое главное, протянул ей букет бело-розовых пионов, красиво уложенных в пакет с лентами так, что из него торчали только пушистые головки.

Рядом стояла филиппинка, мило улыбалась и, как радостный болванчик, кивала головой. Сказать «Не говорите никому!» не хватило смелости: чужой человек, и в Маринкином исполнении по-английски эта короткая фраза прозвучала бы не иначе как угроза. В том, что филиппинка расскажет ровно всё, что увидела, Марина не сомневалась. «Ну и ладно! Пусть остальное сами дофантазируют! Вот задачку я всем подкинула!