Читаем без скачивания Лето Святого Мартина - Рафаэль Сабатини

Парижанин прошелся по залу и приблизился к дрожащему Трессану, дружески кивнув сенешалу, от чего тому опять едва не стало дурно.

— Рад встрече, мой дорогой месье сенешал. Не будь вас здесь, мне пришлось бы послать за вами. Между нами осталось неустроенным маленькое дельце. Можете положиться на меня, я устрою его к вашему полному удовлетворению, если не к вашей будущей печали.

И с улыбкой он оставил сенешала, совершенно онемевшего.

— Вы хотите договориться со мной? — гордо спросила мадам.

— Несомненно, — ответил Гарнаш с мрачной любезностью. — От того, примете ли вы эти условия, будет зависеть жизнь Мариуса и ваша собственная свобода.

— И каковы же они?

— В течение часа все ваши люди — до последнего поваренка — сложат свое оружие и покинут Кондильяк.

Не в ее власти было отказать.

— Маркиз не станет меня преследовать? — неуверенно спросила она.

— Маркиз не имеет таких полномочий, мадам. Только королева может иметь дело с вашим неповиновением, то есть в данном случае я как ее посланник.

— Если я соглашусь, месье, что тогда?

Он пожал плечами и спокойно улыбнулся.

— Никаких если, мадам. Вы будете вынуждены согласиться, добровольно или нет. Чтобы убедиться в этом, я вернулся и привел с собой солдат. Но если вздумаете сопротивляться, вам придется хуже, значительно хуже. Прикажите вашим людям уйти, как я сказал вам, и вы сможете свободно последовать за ними.

— Да, но куда? — вскричала она, внезапно рассвирепев.

— Насколько я осведомлен о ваших обстоятельствах, мадам, мне известно, что вы окажетесь в некотором смысле бездомны. Прежде чем строить заговоры против маркиза де Кондильяка, прежде чем пытаться убить его, вам следовало бы подумать, что может прийти день, когда вы будете зависеть от его великодушия. Сейчас вы вряд ли сможете рассчитывать на это и потому окажетесь на улице, если… — он остановился и сардонически взглянул на Трессана.

— Вы очень дерзко разговариваете со мной, — сказала она ему. — Вы говорите так, как ни один мужчина не осмеливался говорить со мной.

— Когда сила была на вашей стороне, мадам, вы обращались со мной так, как никто не осмеливался обращаться. Теперь преимущество за мной. Взгляните, насколько я использую его в ваших интересах; заметьте, как великодушно я поступаю с вами, с той, которая замышляла убийство. Месье де Трессан! — позвал вдруг он.

Сенешал вздрогнул, будто от внезапного укола.

— My… у… месье? — пробормотал он.

— Вам я тоже воздам добром за зло. Подойдите сюда.

Сенешал приблизился, недоумевая, что сейчас произойдет. Маркиза смотрела, как он шел, и ее глаза холодно блестели.

Солдаты ухмылялись, аббат взирал на все по-прежнему бесстрастно.

— С сегодняшнего дня у маркизы де Кондильяк, похоже, не будет крыши над головой, — сказал парижанин, обращаясь к сенешалу. — Не будете ли вы столь любезны предложить ей кров, месье де Трессан?

— Я? — задохнулся Трессан, не веря собственным ушам, и из глаз его почти исчезло всякое выражение. — Мадам хорошо знает, с какой радостью я сделал бы это.

— О-хо! — ликовал Гарнаш, наблюдая за лицом мадам. — Она знает? Тогда действуйте, месье; я готов забыть ваше неблагоразумие и обещаю, что вас не привлекут к ответственности за жизни, потерянные из-за вашей измены и отсутствия лояльности, при условии, что вы добровольно откажетесь от поста сенешала Дофинэ — я не могу согласиться с тем, чтобы вы и впредь занимали эту должность.

Трессан перевел взгляд с вдовы на Гарнаша и обратно. Она стояла, как будто слова парижанина превратили ее в камень, от ярости лишившись дара речи. А затем дверь в зал отворилась, и вошла мадемуазель де Ла Воврэ, сопровождаемая Фортунио.

При виде Гарнаша она замерла, положила руку на сердце и тихо вскрикнула. Был ли это на самом деле Гарнаш, которого она знала, — Гарнаш, ее храбрый странствующий рыцарь? Он выглядел иначе, чем в те дни, когда был ее тюремщиком; но зато соответствовал тому образу, который остался в ее душе с момента его предполагаемой смерти. Он шагнул девушке навстречу, и его глаза чуть задумчиво улыбались. Он протянул ей обе руки, она взяла их, и там же, на глазах у всех, прежде чем он успел отдернуть свои руки, она склонилась над ними и поцеловала их, шепча в то же время слова, возносившиеся к небесам:

— Слава Богу! Слава Богу!

— Мадемуазель, мадемуазель, — запротестовал он, когда уже было слишком поздно останавливать ее. — Вы не должны… Я не могу вам это позволить.

В ее поступке он видел всего лишь выражение благодарности за сделанное для нее, за тот риск, которому добровольно подвергался ради ее спасения. Услышав слова увещевания, она было успокоилась, но затем в ней вновь пробудился страх, к которому она так привыкла, находясь здесь.

— Почему вы здесь, месье? Вы опять оказались в опасности?

— Нет-нет, — рассмеялся он. — Это мои люди — хотя бы на время. Я вернулся, и на этот раз в моих силах совершить правосудие.

— Что сделать с этой дамой, мадемуазель? — спросил он и, хорошо зная мягкость души девушки, добавил: — Говорите. Ее судьба в ваших руках.

Валери взглянула на свою обидчицу, затем обвела глазами молчаливо стоящих солдат и бледнолицего аббата во главе стола — беспристрастного свидетеля этой странной сцены.

Перемена была слишком внезапной. Всего несколько минут тому назад она еще была под стражей, терзаясь и мучаясь от сознания того, что Мариус должен вот-вот вернуться, и она волей-неволей будет вынуждена обвенчаться с ним. А теперь, похоже, она оказалась свободной: ее защитник здесь, и в его власти приказать ей решить судьбу ее недавней мучительницы.

Лицо мадам стало пепельно-серым. Она, никогда не испытывавшая к людям добрых чувств, судила о девушке по себе. Смерть — это все, чего ожидала маркиза, потому что знала: окажись она на месте Валери, потребовала бы смерти. Но…

— Отпустите ее с миром, месье, — услышала она слова мадемуазель и не могла поверить, что над ней не издеваются.

Гарнаш засмеялся.

— Мы позволим ей уйти, мадемуазель, — но не совсем так, как ей бы хотелось. Мадам, вы более не должны оставаться без узды, — сказал он маркизе. — Такая натура, как ваша, требует, чтобы ею управлял мужчина. Я думаю, для вас будет достаточным наказанием, если вы вступите в брак с недалеким месье де Трессаном, но он еще будет наказан, когда его теперешний юношеский пыл сменит разочарование. Сделайте друг друга счастливыми, — и он махнул рукой паре. — Наш достопочтенный месье аббат сейчас свяжет вас узами брака, а затем, господин сенешал, вы можете отвезти молодую жену домой. Ее сын вскоре последует за вами.