Читаем без скачивания Под Знаменем Империи, Том II (СИ) - Евгений Евгеньевич Астахов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет! — в отчаянии кричу я, бросаясь к Торвальду.
На моих глазах друг стремительно стареет. Тело здоровяка-северянина иссыхает, будто плод под палящим солнцем. Я хватаю его, пытаясь оттащить прочь, но чувствую неодолимое притяжение. Чудовищная техника достигла пика, и уже ничто не в силах прервать её действие. Балагур и весельчак, самый громкий и открытый представитель моего взвода… Мой товарищ… умирает у меня на руках. Из последних сил он шепчет что-то неразборчивое. Я прижимаю к себе его обессиленное, увядшее тело и с ужасом наблюдаю, как оно рассыпается прахом.
Будь ты проклят! ПРОКЛЯТ!
С яростным рыком я устремляюсь к Императору, но с отчаянием вижу, как сияющую сферу, в центре которой находится Альдавиан, окружают подоспевшие гвардейцы. Отряд лекарей, прикрываемый воинами, уже оказывает ему неотложную помощь.
* * *
Майор Кантор давно не принимал личного участия в сражениях, но в этот раз даже он выступил на поле боя, держась неподалёку от Императора. Опасение, что покушение может повториться прямо посреди битвы, не давало главе контрразведки покоя.
Отброшенный прочь ударом могущественного трупоеда, Кантор на время оказывается погребён под телами павших соратников. А выбравшись на солидном расстоянии от эпицентра, где сражался Император, видит немыслимое. Этот треклятый Зено вновь оказывается подле Императора и медлит в нерешительности, но затем…
Зубы офицера скрежещут от увиденного. Он ощущает исходящую от Альдавиана пугающую ауру. Император применяет неведомую технику, в проявлениях которой явственно различимы демонические эманации.
Молокосос из клана Кровавого Моря поспешно отступает, а оказавшиеся поблизости ещё живые гвардейцы замертво падают наземь. Их тела крошатся, не оставляя и следа. Зено пытается подхватить одного из гвардейцев, но раненого бойца постигает та же участь.
Каково чёрта здесь творится⁈
Кантор отказывается верить, что Император собственноручно прибегает к использованию демонических техник. В Империи подобное находится под строжайшим запретом, установленным самим Альдавианом. Видимо, закон писан не для всех.
Мысли в голове майора лихорадочно мечутся, он пытается найти разумное объяснение увиденному. Возможно, Император был вынужден прибегнуть к столь крайней мере из-за тяжести своих ран? Или это была не демоническая техника, а нечто иное, лишь отдалённо её напоминающее? В конце концов, владыке виднее, как поступать в подобных критических ситуациях. Он столько лет успешно правит Империей, оберегая её от многочисленных угроз.
Однако рациональные доводы блекнут перед мрачной реальностью произошедшего. Император, гарант закона и справедливости, сам преступил собственные незыблемые запреты. Он принёс в жертву жизни верноподданных, почти наверняка не спросив их согласия. Как бы ни было велико давление обстоятельств, этому не может быть оправдания.
Офицера раздирают противоречия. Преданность Империи и лично Императору, которой он гордился всю жизнь, сталкивается с ужасом и гневом от осознания чудовищности поступка Альдавиана. Как смириться с тем, что человек, которого ты почитал и которому служил, оказался замаран использованием демонических техник? Техник, за которые он сам же карает других со всей беспощадностью.
В смятенном разуме Кантора зреет мысль, поначалу кажущаяся немыслимой, крамольной. Мысль о том, что такой правитель недостоин восседать на троне. Что если Альдавиан готов преступать собственные законы и идти на сделки с совестью, то он обречёт Империю на гибель едва ли не вернее, чем полчища демонов у её границ.
Кантор порывается вмешаться, остановить творящееся на его глазах беззаконие, но понимает, что уже слишком поздно. Император поднимается, окутанный золотистым сиянием, а вокруг него смыкают кольцо верные гвардейцы и лекари.
Глава контрразведки незаметно отступает, скрывая свои истинные эмоции за бесстрастной маской, но в его сердце уже поселилась мрачная решимость. Решимость любой ценой пролить свет на грехи Императора и положить конец правлению того, кто готов ради власти поступиться всеми принципами, которые призван защищать.
Кажется, Кантор обрёл для себя новую цель. Без неопровержимых доказательств публично обвинить Императора немыслимо. Даже такой преданный и высокопоставленный офицер, как он, рискует скоропостижно стать очередной жертвой Теней. Спешка здесь неуместна. Он начнёт собственное расследование и докопается до истины.
Майор отступает, а к месту поединка Императора стекаются всё новые бойцы. На остальном поле брани войска теснят демонов. Лишившись предводителя, трупоеды обращаются в бегство, но многие всё же находят свой конец под клинками людей, даже не успев осознать, что произошло.
Однако теперь офицером движет жажда подлинного правосудия. Предатель всей людской расы, как оказалось, забрался на самую вершину власти. И, ступив на Путь демонов, возжелал безраздельно править человечеством.
Кто-то должен его остановить.
* * *
Битва у Чёрных Гор войдёт в анналы истории как одна из величайших побед Императора над Архидемоном. Увы, помимо добрых вестей приходят и скорбные. Армия поредела ещё сильнее. В этом сражении полегла треть оставшихся сил, а раненых и вовсе не счесть.
Опасаясь возобновления вражеских атак, командование приказывает немедля заняться восстановлением разрушенных стен и укреплением всех рубежей. Я вижу своих друзей — Райдо, Текору и Изаара. Израненные и измотанные, но живые, в отличие от Торвальда. Впрочем, о его гибели я пока не обмолвился и словом.
Все последующие часы я нахожусь в тяжёлых, беспросветных раздумьях. В голове вновь и вновь прокручиваются события минувшего боя. Я корю себя за то, что медлил, когда передо мной был шанс покарать Императора. Шанс отомстить за Лин и положить конец его порокам. Я позволил мимолётному очарованию и благодарности за спасение жизни затуманить свой разум. Слепец, наивный глупый слепец!.. Неужели личное обаяние Альдавиана, а также столь тщательно созданный образ мудрого и душевного владыки обворожили меня? Всё это вкупе с моим долгом перед ним затмили стремление к истине и справедливости?
Торвальд, верный друг, погиб из-за моей нерешительности. Из-за того, что я засомневался в своём праве судить того, кто однажды спас меня. Разве это оправдание? Разве я не клялся любой ценой узнать правду и покарать виновных в смерти сестры?
Ты хотел доказательств, недоумок⁈ Что ж, ты получил их сполна! Доволен ли ты? Рад ли, что высшую цену за твоё промедление заплатил соратник и другие невинные гвардейцы?..
Вот почему пропадали Звёздные дети. Вот почему не все, отправившиеся на приём к Императору, покидают его. Вот почему Тени вырезают всех, кто подобрался слишком близко к истине…
Эти мысли жгут моё сердце подобно раскалённому клейму. Стыд и сожаление — вот мои верные спутники отныне. Я допустил непростительную ошибку, позволив убийце уйти безнаказанным, но клянусь, рано или поздно Император ответит за всё. И за Лин, и за Торвальда, и
