Читаем без скачивания Обитель - Шеннон Макгвайр

— Я звала, потому что мне нужна ваша помощь, — ответила я.

Ночные призраки захихикали. Та, что выглядела как Дэйр, изучающе склонила голову набок и сказала:

— Я знаю тебя.

Я замерла.

— Предыдущая владелица этого лица умерла с твоим именем на губах. Я помню то ощущение. Чего ты хочешь, Октобер Дэй, дочь Амандины, которой не дoлжно было нас призывать? Это игра не для тебя.

— Что? — прошептала я.

— Не прикидывайся. Тебе знакомо мое лицо. — В ее зеленых глазах, подобно цветку, распустилась боль, отчего лицо стало искренним и простодушным. — Могу я спросить, мисс Дэй? — сказала она, и слова внезапно окрасились акцентом Дэйр. Чем бы она ни была, она была настоящая. — Вы выбрались — вы можете помочь выбраться и нам? Взять нас с собой? Прошу вас!

— Прекрати! — закричала я, не успев остановить себя. — Это несправделиво!

— С каких это пор смерть справедлива? — Простодушие исчезло с ее лица, уступив место спокойствию. — Смерть — вот причина, по которой ты мне знакома. Как и всем нам.

Из толпы откликнулись другие голоса, одни знакомые, другие нет.

— Да…

— Я помню…

— Она забыла, но мы помним.

— Они все забыли.

— Да.

Призраки сгрудились вокруг меня, и я осознала, что соль и можжевеловые ягоды мне не защита. Если они захотят забрать меня, то сделают это. Мандрагора потянула за нож, разрезая себе ладони, и я почувствовала мимолетную вспышку жалости — мы обе в ловушке, но у меня есть слабая надежда пережить эту ночь, а у моей новорожденной копии — нет.

— Каждая смерть и каждая капля крови, которых ты касалась, принадлежат нам. — Дэйр взглянула на мандрагору и обнажила в улыбке бритвенно-острые зубы, совсем не такие, как прежде. — Мы знаем тебя лучше, чем ты можешь помыслить.

— Мне нужна ваша помощь, — повторила я.

Ночной призрак с лицом Девина взмахнул крыльями и встал впереди остальных.

— Чего ты хочешь от нас?

Каждое слово причиняло боль. Я рассчитывала вызвать могильщиков фейри, а не искать собственной смерти.

Мы никогда не касаемся ночных призраков в разговорах, даже в уютных пределах собственных холмов. Они живут во тьме и приходят за мертвыми, и мы никогда не обсуждаем, что они такое и зачем им нужны мертвецы. Большинство просто не знает. Я, например. Но теперь я начинала понемногу их понимать — и не желала этого.

— Наша помощь? — сказала та, у которой было лицо Дэйр. — С какой целью?

— Здесь случилось несколько смертей.

— Мы знаем, — улыбнулся призрак с глазами Девина.

— Вы не пришли за телами.

— Это отчасти верно. А отчасти нет. Мы приходили за телами. Просто не забрали их с собой.

— Почему?

— Если ты хочешь это знать, сначала тебе придется узнать нас. Нужна ли тебе эта ноша? — Он склонил голову набок. — Мало кто захотел бы взвалить на себя такое. Принеси жертву, и мы уйдем. Оставим тебе жизнь. Если мы останемся, я не могу этого пообещать.

Замечательно: или удвоение ставок, или ничего. Дать им уйти, ничего мне не сказав, или рискнуть всем, заставив их остаться и сказать мне слишком много. На какой-то момент мне захотелось отпустить их. Я могла сделать вид, что ритуал не удался — Джен и остальные поверят, а я поищу другие способы добыть требуемую информацию и, возможно, сумею это сделать… А может быть, и нет. Я заплатила за право задать вопросы ночным призракам и получить ответы, и Лушак не простит, что я, реализовав свое право на вопрос, в последний момент запаниковала. Фейри не сочувствуют трусам.

Но не это послужило принятию решения. Это сделала Дэйр. Я взглянула на ночного призрака, носящего ее лицо, и представила, что рядом с ней в воздухе висят Квентин и Коннор, потому что я не захотела выслушать. Чем-чем, а этим я рисковать не могла. Больше никогда.

— Я не могу отпустить вас, — сказала я. — Мне необходимо знать, почему вы не забрали отсюда мертвецов.

Он улыбнулся.

— Тогда мы расскажем тебе.

Та, что была почти Дэйр — почти, но не совсем — сложила крылья, приземлилась за границей защитного круга и закрыла глаза, вдыхая дым. Открыв их, она без удивления произнесла:

— Ты хорошо подготовилась. Полагаю, кто-то тебе объяснил.

— Лушак.

— Отродье Маб? Это многое объясняет. Наша мать была ее крови. Лушак приглядывала за нами в колыбельках, меняла нам пеленки. Никто еще не знал, кем мы станем, даже мы еще не знали этого, хотя с самого рождения кормились кровью. А потом мы узнали свое предназначение, мы пожрали собственную мать и скрылись в болота, в трясины, в темные углы небес.

Рядом, складывая крылья, приземлилась фигура с внешностью Росса.

— Мы скрылись в щелях этого мира, и нас не преследовали, потому что ждали нас. Как и когда мы явимся, никто не знал, но им было известно, зачем мы существуем и почему нас нужно пощадить.

Я подумала о телах в подвале.

— Плоть фейри не разлагается.

— Вот именно! — рассмеялся призрак. — Ей в этом нет необходимости. Фейри ведь не умирают.

— Но в этом мире такое случается, — сказала почти-Дэйр. — Они разрушаются и гибнут. Кто-то должен забирать тела, иначе они заполонят мир. До нашего прихода небо было черно от погребальных костров — лишь огонь очищает тела так, как мы. — По толпе прокатился оживленный шепоток. — Вопреки природе фейри, смерть среди вас есть и будет.

— И вы существуете для того, чтобы пожирать мертвых.

— Верно. Но у нас есть собственная причина, как ты могла бы догадаться. Твоя кровь близка нашей — мы забираем тела, ты забираешь кровь. Стала бы ты пить жизнь своих родичей, если бы она не несла тебе откровений?

— Нет.

— И мы не стали бы. Мы созданы поедать мертвецов волшебного народа, но приятного в этом нет ничего. Существует… кое-что другое.

Она сделала знак одному из призраков выйти вперед. Он неохотно вышел, полупрозрачный, едва оформленный контур из тумана и теней. Крылья были видны, только когда двигались. Я чувствовала его взгляд на себе, хотя глаз разглядеть не могла, и во взгляде том был голод.

— То, что заставляет нас так поступать, можно сказать и так.

— О, дуб и ясень… — Я судорожно вздохнула.